Ост-Индский вояж
Шрифт:
— Мой друг обвиняет тебя в злом умысле, Джинер, так что предлагает тебя прикончить. И я склоняюсь к его мнению. Вредный ты человек.
— Да что я сделал? Оружие даже всё сдали! Сафониус, ты не шути со мной!
— Мне тоже нет желания шутить, но так получается, что с тобой каши не сварить. Опасно с тобой иметь дело.
— Клянусь, Сафониус! Ничего плохого мы не думаем сделать!
— Это ведь ты заслал к нам своего матроса получать нужные для тебя сведения! И сейчас со мной говорил примерно о том же. Нет, Джинер, мы не можем тебе оставлять жизнь. В лучшем случае оставим тебя на острове — и живи один, но лучше с тем своим матросом. Как его звать, Джон, да?
— Ну не хотел я ничего плохого вам сделать! Просто и нам хотелось убраться с острова и побыстрее! Что тут такого?
— Мог бы с помощью прийти, так нет, тайком заслал шпиона, ничем не помог в строительстве судна, а теперь хочешь получить всё? Нет, Джинер, ты останешься здесь, на острове. Грех на душу брать не стану, но на острове ты останешься один. Или со своим шпионом.
Джинер продолжал уговаривать Сафрола, но Данил направил пистолет на боцмана, приказав ему лечь на землю лицом вниз.
— Я его свяжу от греха подальше, — сказал Данил Сафрону, и споро выполнил своё заявление. — Пусть не мутит воду. Кстати, я на всякий случай приказал и того Джона связать и охранять. А то ещё до отплытия они устроят нам весёлую жизнь, Сафрон. Хватит им играться с нами.
— Надо подумать, как обезопасить себя и судно от этих проходимцев, — заметил Сафрон. — Они вполне могут попытаться их освободить, да ещё завладеть судном. Ты подумай, а я посмотрю на того Джона. И хорошо бы этих матросов обезоружить вовсе, отобрать все ножи и кинжалы.
Тот затравленно смотрел, как Сафрон приближался к нему. Уже понял, что ничего хорошего ждать ему не приходится. Расправа с Джинером убедила его в этом. Лицо быстро побледнело и осунулось. Сафрон несколько секунд молча смотрел на матроса. Потом спросил:
— Жить охота?
Тот судорожно закивал.
— Говори всё, что вы задумали — и я обещаю тебе жизнь. И назовёшь главного помощника Джинера. Говори, я послушаю и решу.
Тот немного помолчал, собираясь с духом и, видимо, раздумывая.
— Я признаюсь, что пришёл к вам по поручению Джинера, сэр. Он заставил меня, обещая разные награды.
— Не выставляй себя, Джон. Это и так понятно. Ты о главном. Кто его поддерживает особенно рьяно.
— Тут и думать нечего. Это Джек Коротышка. Ты его знаешь. Они всегда вместе всё затевали и были друзьями ещё задолго до Индии.
— Кто ещё? Кого можешь назвать?
— Остальные просто подчинялись, как и я. Ни то, ни сё! Больше из страха. Это честно, Сафониус! Как на духу! Богом клянусь!
— Хорошо. Сейчас я проверю твои слова, и тогда решу, что с тобой делать.
Сафрон переговорил с Акимом, и тот подтвердил относительно дружбы Джинера с Джеком Коротышкой.
— Остальные просто шестёрки, Сафрон. Разве что Мартин, но и тот не очень шустрил. В общем, тот всё верно сказал. Что ты с ними сделаешь?
— Решил оставить их на острове. Пусть тут повеселятся одни. Оставлю им по ножу — и хватит с них. За их хитрости и разбои большего им не положено!
— Правильно сделал. Туземцы вернутся — пусть повертятся, бегая от них.
Вернулся Данил и протянул Сафрону мешочек с монетами.
— Гад однако, решил обеспечить себе безбедную жизнь. Гляди сколько натаскал себе монеток. Не менее сотни золотом!
— Ещё Коротышку надо прощупать, — предложил Аким. — Он хоть и не очень злобный, но меня изрядно помордовал, скотина! И ещё один не упускал меня из вида и часто отвешивал мне по шее или ногой в зад. Найл или Найлс его имя.
— Хорошо. Данил, займись этими двумя. Выпотроши их, а Джека Коротышку к своему дружку за компанию. Вечером мы их отправим в лес подальше, чтобы не мутили народ. Потом сами освободятся и пусть живут, подонки!
Матросы, пришедшие с Джинером, притихли, а когда увели Коротышку и Найлса, и совсем приуныли. Данил, вернувшись к ним, заявил решительно:
— Ребята, вам необходимо вернуть всё, что вы успели забрать у пассажиров.
Матросы переглянулись, явно смутившись и даже, оскорбившись. Один из них заметил, не очень уверенно:
— Да мы вроде бы и не так старались. И своих денег достаточно… было.
— Это у вас-то? — усмехнулся Данил и посуровел. — Вы не думайте, что с вами тут будут шутки разводить. Выполняйте, что вам говорят, а то ведь нам не составит труда и вас отправить к вашим друзьям, — и он мотнул головой в ту сторону, куда увели Джинера и остальных.
— Ладно, ладно, приятель! Мы не возражаем. Чего уж… Раз надо, то…
— Вот и хорошо, мои хорошие, — мрачно отозвался Данил, готовясь принять деньги, украденные у пассажиров.
— А где мы будем ночь проводить, друг? — спросил один из матросов.
— Откровенноговоря, не знаю. Сафрон это решает с капитаном. Уж очень вы опасные типы.
Матросы переглянулись, а Данил заметил строго:
— Хорошо бы вам пройтись по берегу и насобирать себе устриц, креветок половить, да травки насобирать. Жрать ведь вам надо, а у нас тоже с этим не густо. Да и на следующие дни запастись хоть чем-то надо.
Матросы переглянулись. Видно было, что они обескуражены и недовольны. И все же покорно пошли выполнять совет Данила. А тот крикнул вдогонку:
— К лесу не сворачивать! Хуже будет! Кто свернёт, тот там и останется! Аким, проследи за ними издали. И держись подальше и настороже. Пистолет с одним зарядом возьми и короткую саблю.
Уже в сумерках все матросы вернулись, жуя, морщась. Все несли охапки темных водорослей, и в подолах рубах устриц и других раковин.
— Поужинаетеэтим, ребята, и на судно, — распорядился Сафрон. — Вас перевезут на борт, а утром уходим.