Ост-Индский вояж
Шрифт:
Сафрон поведал и англичанам об их разговоре, и те согласились. Ушли они с надеждой в груди, а казаки тоже с воодушевлением стали обсуждать всякие подробности и мелочи жизни.
— Я так понимаю, что главная задача для нас — это защита от матросов, — заметил Аким и горестно призадумался, — А с этим бороться будет очень трудно и грозит несчастьями. Подождём, что скажет капитан и пассажиры.
— Да, они люди грамотные, умные и с опытом. Могут и дельное посоветовать. Но капитан для нас был бы очень кстати, — Сафрон был озадачен грандиозностью замысла Данила и боялся, что не смогут его осуществить. А так хотелось!
Все с нетерпением ожидали посланцев от капитана. Те появились на третий день и их тут же встретили, так как сами казаки ждали их с таким же нетерпением и надеждой.
— Ну как успехи, друзья? — торопливо спросил Сафрон. — С чем пришли?
— Капитан почти согласен, но выражает сомнение в возможности такое дело осилить. И все из-за матросов-бунтарей.
— А что с пассажирами? Как они?
— Мы говорили лишь с двумя наиболее серьёзными. Те с удовольствием и надеждой тут же согласились принять участие в вашем деле, — ответил Эд. — Но в то же время боятся матросов.
— А сколько тех матросов осталось, что так угрожают вам всем?
Англичане задумались, считая, а Томсон ответил:
— Четырнадцатьчеловек, Сафониус. Остальные болеют и не могут ничего для них сделать.
— Значит, четырнадцать, — в раздумье проговорил Сафрон. — А мы что имеем? Нас шестеро. Сколько пассажиров сможет к нам примкнуть?
— Полагаю, что человек шесть. Если не считать их жён. Можно ещё одного из матросов уговорить. Он, правда, болен, но не так сильно. И я говорил с ним ещё давно, и он вполне разделит наши предложения.
— Значит, силы равные, — сказал Сафрон. — Вы можете добыть оружие?
— У нас оно имеется. Два мушкета и две шпаги с ножами. Топор есть.
— У остальных, конечно, ничего нет, кроме ножей, — заметил Сафрон.
Англичане согласились, кивнув.
— Хорошо бы добыть или оружие или порох. Но весь, чтобы матросам не осталось ничего. Как это устроить?
— Надо подумать, Сафониус. Тут нельзя ошибиться. Могут и убить.
— Если мы завладеем порохом, то можно считать, что матросы нам не страшны.
— У них ещё пушка, Сафониус, — напомнил Эд.
— Её легко заклепать и пусть тогда ею пользуются, — ответил Сафрон уверенно и вопросительно глядел на англичан. — Вот ваша задача, сэры? — усмехнулся он, перейдя на русский язык.
Но прошла целая неделя, прежде, чем англичане принесли обнадёживающую и радостную весть. И Сафрон тут же пояснил друзьям суть вести:
— Порох скоро будет наш, ребята! Это даёт нам возможность уже сейчас начать заготовку материала для лодки. Теперь уже настоящего судна!
— Ты забыл про провиант, Сафрон, — напомнил Герасим. — Чем будем кормиться? Такую ораву не так просто прокормить. Сам знаешь.
— Ты будешь каждый день выходить в море и снабжать всех рыбой. Остальное сами добывать станем. Они и того сейчас не видят. И тем матросам станет не до войны, когда на них никто работать не станет. Отощают и не до боя им…
Все согласились, а Сафрон сказал англичанам:
— Мы начинаем заготовку материала, а вы приводите людей и приносите порох. Или уничтожьте его. И ещё инструмент надо принести и побольше. Пилы, топоры молотки, и всё, что можно. И не вздумайте позволить матросам опередить вас.
С этим англичане и ушли, оставив казаков радоваться надеждой.
Глава 13
События так быстро и стремительно развивались, что бунтовщики опомнились только после того, как все потерпевшие вдруг исчезли, и утром матросы обнаружили пустые хижины и навесы.
А у казаков уже были сооружены укрытия из брёвен и хвороста, где могли укрыться женщины и остальные, и откуда легко вести огонь по бунтовщикам и бандитам-матросам, вздумай они попытаться захватить их.
И они появились в тот же день ближе к вечеру. У них оказался и главарь, некий Джинер, боцман. Он был ранен, но уже поправился, и взял в свои руки всю банду взбунтовавшихся матросов.
Боцман выступил вперёд и с наглостью прокричал, сложив руки рупором:
— Выходи, кто затеял всю эту галиматью! Хочу поговорить с наглецом!
Ему никто не ответил, рассчитывая взбесить того, и пуститься на необдуманные и глупые действия. И он поддался, хвастливо прокричав:
— Что, испугались, жирные боровы? Чего там, выходи поговорить! Что вы задумали, ничтожные богатеи? Ваши денежки вам уже не помогут! Скоро вас опять запрягут, и будете возить нас на себе, рабы несчастные!
Один из пассажиров не выдержал похвальбы, поднялся выше брёвен, стащил штаны и выставил голый зад, показав все прелести матросам.
Его обругали, спустив вниз, но оказалось, что его поступок спровоцировал матросов, и они произвели нестройный залп из мушкетов. Он лишь слегка задел одного из пассажиров, зато позволил остальным сделать ответный. Этот оказался удачней. Четверо упали, двое из них стали отползать в сторону. Остальные бросились наутёк, и с ними хвастун Джинер. Вдогонку прозвучали несколько запоздалых выстрелов, но никто не пострадал.
— Как я не попал в этого наглеца!? — возмущался Данил. — Я в него целился.
— Ничего, они и так получили знатно. Не ожидали, уверен, — ответил Сафрон.
— Интересно, полезут они ещё? — спросил Томсон, заряжая мушкет.
— Обязательно, но по-другому, — ответил Данил, поняв вопрос.
— Пока пошлём разведку, — сказал Сафрон. — Без этого нам тут будет тоскливо. Гераська, бери кого из пассажиров или кого хочешь — иди проверь, куда они подались. И поосторожнее там!
— Какой с меня разведчик? — попытался возразить мужик, но Сафрон цыкнул на него, и тот поспешил взять молодого пассажира и вместе они ушли в лес.