Ост-Индский вояж
Шрифт:
— Нам, простым агентам, трудно понять высокую политику, Сафониус. К тому же Филдинг боится брать на себя всю полноту ответственности за такие политические акции. И он прав, утверждая, что сил для этого у нас слишком мало. Голландцы уже давно здесь и укрепились во многих местах, особенно здесь, на Яве. Мне даже странно сознавать, что мы ещё находимся здесь.
— Почему так? — удивился Сафрон.
— Голландцы на Яве очень сильны в сравнении с нами. У них тут войска, а мы располагаем лишь агентами да факторами, У них уже строятся крепости, форты, а мы только намечаем наши дальнейшие шаги. А будут ли они давать результаты?.. Вряд ли кто осмелится это предсказать.
— Выходит здесь, на островах, англичане лишь для того, чтобы урвать кус и убраться восвояси?
— Пока так, Сафониус. Лишь в Индии мы наращиваем влияние, но там очень сильные местные государства, особенно Великий Могол. С ним трудно вести дела. Хоть он и слабеет на глазах, но нам с ним пока справиться не удаётся.
— Знать бы мне об этом пораньше! — вздохнул Сафрон. — Я оставил в Сурате детей, а их мать недавно погибла от рук дурацких фанатиков. Вы мне слишком сильно испортили настроение, Пит. Теперь долго буду раздумывать.
— Это не для твоих мозгов, Сафониус. Ты слишком простодушен и мало что смыслишь в политике и государственных интересах. Мы могли бы послать туда судно с оружием и людьми, но тогда получили бы в ответ от голландцев такой удар по нашим здесь факториям, что удержать их было бы невозможно. А так у нас видимость мира и голландцы практически нас не трогают.
— Ты, скорей всего, прав, Пит. Но от этого мне ещё хуже. Хоть всё бросай и возвращайся в Сурат к детям.
— Тебя никто не отпустит. Наш резидент мистер Филдинг очень высоко тебя оценил, и всё же ищет возможность как-то помочь, но его усилия ничтожны в сравнении с теми требованиями, которые ты выдвигаешь со своими вождями.
Несколько месяцев Сафрон жил на фактории и даже получил на некоторое время возможность побаловать с местной служанкой из малайек. Он прожил с нею не больше полугода, и она ушла от него, ничего не пояснив и не сказав.
— Такое тут случается довольно часто, Сафониус, — успокаивал приятеля Пит. — Ты легко найдёшь ей замену. Этого добра тут хватает.
— Я трудно меняю свои привязанности и привычки, Пит, — с огорчением ответил Сафрон. — Я и свою жену никак не могу забыть. Даже сильнее по ней тоскую, чем по детям. Стыдно признаться, но это так.
— А знаешь что, Сафониус, я позавчера слышал в конторе разговор. Он может тебя заинтересовать,
Сафрон насторожился и весь превратился в слух, поторопив приятеля:
— Так говори быстрее, Пит! Мне и так трудно здесь усидеть без дела.
— Твои требования, судя по всему, скоро начнут осуществляться.
— Как это? — встрепенулся Сафрон.
— Очень просто. Тебе для островов Банда выделены два судна. Их ещё нет, но мистер Филдинг обязан их вскоре получить, если кто заглянет сюда. И оружие уже собирается отовсюду, где только можно. Так что с тебя бутылка джина!
Сафрон с готовностью кивнул и поспешил узнавать новости. Уже через две недели на рейде покачивалось судно, предназначенное для похода с Сафониусом к островам Банда. Загружалось провиантом, оружием, набирались добровольцы из небольшого числа европейцев, мечтающих обогатиться за счёт войны, и других национальностей вроде бродячих японских воинов-профессионалов. Были и малайцы, прельстившиеся жалованием. Словом, Филдинг все же выполнял обещание, данное Сафрону ещё почти год назад.
Но только с наступлением нового 1617 года второй корабль стал на якоря у фактории и приступил к подготовке к походу.
— Мистер Сафониус, я почти выполнил свои обещания, — говорил довольный резидент. — Ты назначаешься командиром флотилии и поведёшь её на острова Банда вызволять своих аборигенов и доставить сюда груз мускатного ореха.
— О, сэр! — воскликнул Сафрон в волнении. — Такая честь! Спасибо, сэр! Осмелюсь спросить, когда намечается выход в море?
— Теперь это уже твои заботы, Сафониус. Сам заканчивай подготовку и назначай время выхода. Я уже отдал распоряжения, капитаны всё уяснили и ждут твоих указаний.
Сафрон тотчас бросился на суда, и с тщательностью старого воина, проверил прежде всего оружие и припасы к нему. Больше всего его радовали орудия. Их оказалось на двух судах двадцать шесть. Это внушительная сила, если даже учесть, что большинство из пушек были девятифунтовые. Лишь несколько оказались двенадцатифунтовыми. Но это тоже радовало и вселяло надежду на успех.
В конце января флотилия всё же вышла в море и взяла курс на восток. Началось тропическое лето и тайфунов могло и не встретиться на пути. Однако жара и противный муссон делали путь излишне долгим и трудным. Лишь в самом начале марта суда вышли к островам и заметили флотилию голландцев, крейсирующую вблизи острова Лонтор, что совсем рядом от Ай.
— Судя по всему, мистер Сафониус, — заметил капитан судна, — все острова в руках голландцев. Их три судна несут патрулирование поблизости. Значит, им известны наши намеренья. Будем действовать осторожно и осмотрительно.
— Мне кажется, капитан, что ваши страхи преждевременны, — ответил Сафрон не очень любезно. — Их суда небольшие и вооружены слабее наших. Видимо, и людей у них не так много. Можно попробовать навязать им сражение на выгодных для нас позициях. У нас мощнее артиллерия, а это большое преимущество для нас и на пользу нам.
— Я того же мнения, мистер Сафониус, — ответил с готовностью капитан, желая стушевать первое впечатление от его замечания. — Для этого нам надлежит хорошенько изучить здешние ветры, течения и рифы. Уверен, что голландцы сами не начнут атаковать нас и тоже будут осторожничать.
— Будем надеяться, капитан. Готовность должна быть постоянная.
Две недели суда гонялись друг за другом, выискивая наилучшие возможности для атаки, и этот день наступил. Два английских корабля сумели загнать судно голландцев к острову Нейра, и у тех ничего не оставалось, как идти в бой или сесть на рифы, что равносильно гибели или расстрелу из пушек.