Остановись, мгновенье
Шрифт:
Мак зашла в ванную комнату, сполоснула лицо холодной водой. Они ее подруги, напомнила она себе. Они ее простят. Это правило.
Она вернулась в студию уже более спокойной и, положившись на автоответчик, сосредоточилась на текущей работе. Клиенту ни в жизнь не догадаться, что его заказ выполняла стерва в приступе бескрайней жалости к себе.
Загрузив альбомы в машину, Мак поехала к главному дому. Конечно, они ее простят, но сначала она должна попросить прощения. Это еще одно правило.
По привычке она вошла с черного хода. И сразу увидела у рабочего
Зная, что в такой ответственный момент мешать нельзя, Мак промолчала.
— Я слышу твое дыхание, — через пару секунд сказала Лорел. — Уходи.
— Я хочу поунижаться. Я быстренько.
— Пожалуйста, очень быстренько. У меня еще пятьсот шоколадок.
— Мне очень жаль. Прости, что я так себя вела, что наговорила кучу гадостей. Я вовсе ничего такого не имела в виду. Я сожалею, что пропустила совещание.
— Хорошо. — Лорел отложила кисточку и повернулась. — Теперь расскажи, почему.
Мак открыла рот, но почувствовала, что горло сжалось, глаза налились слезами. Она затрясла головой, и слезы покатились по щекам.
— Ну, не надо. Не плачь. — Лорел подошла и обняла ее. — Все наладится. Присядь.
— Тебе еще метить пятьсот шоколадных сердец.
— Думаю, уже четыреста девяносто пять.
— О, боже, Лорел. Я такая дура!
— Да, действительно.
Лорел ловко усадила Мак за рабочий стол, сунула в руки коробку с салфетками и тарелочку еще не украшенных шоколадных сердец.
— Я не могу есть твои шоколадки.
— Они гораздо вкуснее унижения, и у меня их полно.
Шмыгнув носом, Мак взяла одно сердце.
— Лучше тебя никто их не делает.
— «Годива» содрогается от зависти. Что случилось, милая? Опять твоя мамаша? Нас осенило, как только ты вылетела из комнаты.
— Лорел, почему я никак не могу с ней справиться?
— Потому что она знает, на какие твои кнопки нажимать. И сколько бы ты ни старалась, она всегда придумает что-то новенькое.
Мак пришлось признать, что Лорел попала в точку.
— Это никогда не изменится.
— Она никогда не изменится, — поправила Лорел.
— Ты хочешь сказать, что измениться должна я. — Мак откусила еще кусочек шоколадки. — Я понимаю. Я сказала «нет». Я сказала «нет», я твердо сказала «нет» и не отступила бы, даже если бы Дел не забрал у меня телефон и не отключил ее.
Лорел оглянулась.
— Дел был с тобой?
— Да, он зашел подразнить меня из-за Картера — и это еще одна огромная проблема, которую я черт знает зачем на себя навесила, — а Линда позвонила из Флориды, требуя пару штук баксов, чтобы остаться там еще на неделю и окончательно прийти в себя.
— Хвала Делу за то, что отключил ее, но он должен был рассказать нам.
— Я просила его промолчать.
— Ну и что? Если бы у него была хоть капелька здравого смысла, он сделал бы то, что тебе нужно, а не то, что ты просила. И тогда ты не страдала бы всю ночь и не проснулась бы стервой.
Лорел поставила рядом с шоколадом стакан воды со льдом.
— Выпей.
— Он не виноват. Дважды. Я не отвечала. — Мак судорожно вздохнула. — Мне правда жаль, что я сорвалась на вас.
— А для чего тогда друзья?
— Будем надеяться, что Паркер того же мнения. Можно взять это, чтобы подлизаться к ней?
Лорел выбрала из своих запасов два сердца из белого шоколада.
— Держи. Паркер не устоит перед белым шоколадом. Меня ты просто разозлила. Это легко пережить. Но ее ты оскорбила в лучших чувствах.
— О, боже.
— Кто предупрежден, тот вооружен. Она тоже злится, но главная твоя проблема — ее оскорбленные чувства.
— Ладно. Спасибо.
Прекрасно зная Паркер, Мак отправилась прямо в конференц-зал. Инцидент случился там, значит, по логике Паркер, с последствиями разбираться тоже там.
Как Мак и ожидала, Паркер сидела за столом со своим Крэк… «BlackBerry» и раскрытым ноутбуком, грудами папок и распечаток. Огонь в камине уже едва тлел, а чашку кофе сменила бутылка воды, без которой Паркер редко можно было увидеть.
Паркер всегда находилась в полной боевой готовности.
Когда Мак вошла, Паркер отложила смартфон. Ее лицо было спокойным и непроницаемым. Деловым.
— Ничего не говори. Умоляю. Я несу шоколад и все извинения на свете. Бери сколько хочешь — шоколада и извинений. Мое поведение было в высшей степени безобразным. Все, что я наговорила, от глупости. Поскольку я не могу взять свои слова назад, ты должна меня простить. У тебя просто нет выбора. — Мак поставила тарелку на стол. — Белый шоколад.
— Я вижу. — Паркер внимательно рассматривала лицо подруги. Даже если бы она не знала Мак всю жизнь, от нее не ускользнули бы признаки недавнего мучительного страдания с потоками слез.
— Ты просто решила прийти и сказать, что тебе жаль — после того как я сделала всю работу — и что ты согласна вытерпеть все мои попреки?
— Да.
Паркер задумчиво взяла сердце из белого шоколада.
— Полагаю, ты уже разобралась с Лорел.
— Да. Шоколад от нее. Я залила ее слезами. У меня почти не осталось слез, поэтому, если ты не съешь шоколад в знак примирения, мне придется начать все сначала. Это символ. Мужчины после драки пожимают друг другу руки. Мы едим шоколад.
Не сводя глаз с Мак, Паркер вонзила зубы в шоколад.
— Спасибо, Паркер. — Мак рухнула на стул. — Я чувствую себя такой дурой.
— Мне уже легче, но давай внесем полную ясность. Если тебе не нравится, как я управляю «Брачными обетами», мы можем обсудить это вдвоем или все вместе.
— Мне нравится, Паркс. Как мне может не нравиться? Как всем нам может не нравиться? Конечно, повторение иногда надоедает, но мы все понимаем, зачем это надо. Точно так же мы знаем, сколько тебе приходится пахать, чтобы мы не отвлекались. Я и Эм, и Лорел можем спокойно заниматься своим делом, потому что ты думаешь обо всем остальном, в том числе и о наших проблемах.