Остановиться, оглянуться… (Поэтический дневник)

Ицков Илья

Ю. Розум

Путешествуя по немецкой части горной Швейцарии, я вспоминаю связанный с этими местами эпизод из жизни моего друга, народного артиста России Юрия Розума.

Когда-то, ещё в молодости, он сыграл концерт в зале гостиницы альпийского городка Венген и его пригласили выступить в старинном замке на уступе горы. А потом просто оставили ему ключи, и он приезжал сюда учить Первый концерт Рахманинова. Здесь, на лесистых швейцарских склонах, звучала удивительная русская музыка.

Его мама и папа были замечательными музыкантами. С песнями известного баритона Александра Розума, постоянно звучавшими по радио, просыпалась вся страна. Мама пианиста руководила Академическим хором русской песни радио и телевидения. Атмосфера, в которой рос и воспитывался Юра, и теперь сохраняется в их квартире на Тверской. Она всегда полна людей, которых объединяет культ

дружбы и любовь к искусству. В его квартирных концертах поют солисты Большого театра, играют студенты Гнесинки и, наконец, талантливые дети его Международного благотворительного Фонда, который существует уже много лет.

Его график расписан на годы вперёд, и я не перестаю удивляться скоростям его перемещения по планете и способности выдерживать такое нечеловеческое напряжение, притом всегда оставаться в великолепной форме. То он с Кустурицей в Сербии на фестивале русской музыки, где возглавляет жюри; то концертирует в Харбине; а вот только что прилетел из Туниса и выкроил время, чтобы сыграть на моем юбилее в Питере. Вот он уехал в глубинку России, где проходят его замечательные фестивали, а 12 апреля – всегдашний концерт-посвящение в Звёздном городке… Всего не перечесть.

Я с ним долгие годы рядом. Помогал в сценарии к юбилею его отца, делал вместе с ним концерт в храме Христа Спасителя, консультировал по части организации концертов его Фонда, который стал мне близким. Я подключился к его работе как председатель правления, чтобы помочь систематизировать замечательные идеи Юрия Александровича. На моих глазах выросли дети, которые стали мировыми звёздами. В знак признания этой подвижнической деятельности две детские музыкальные школы – одна в российской Загорянке, другая на далёкой Мальте, названы именем Юрия Розума.

Его общность – «Братья по Розуму». На Вечер памяти Беллы Ахмадулиной, который я делал вместе с Б. Мессерером, он едва успел попасть после трёх авиаперелётов и с блеском сыграл грандиозного Шопена в память великой поэтессы. Потом мы долго готовили его большой творческий вечер в Колонном зале дома Союзов. То была моя идея провести его в этих знаменитых стенах бывшего Дворянского собрания. Мраморные колонны, сверкающие люстры, великие имена… Эхо всей его жизни: искусства его родителей, его музыкальных собратьев, поддержки его друзей. Когда-то репетиция и концерт в Колонном зале были несбыточной мечтой, но благодаря усилиям сестры Юрия Александровича, замечательной Ирины Матусяк, и администрации Зала идея воплотилась в жизнь. Был полный аншлаг, невероятный успех. Юные таланты, народные артисты на равных растворялись в музыке. Затем последовал юбилейный концерт в «Зарядье». После тяжёлой болезни он встал на ноги в короткие сроки и играл Шопена, Чайковского, Бетховена, удивляя и радуя друзей, поклонников, слушателей.

Среди 2-х десятков наград и титулов Ю.А. Розума есть орден «Рыцарь науки и искусства». Таковым по жизни он и является – великий русский музыкант Юрий Розум.

2019

«В баритоновом детстве…»

Ю. Розуму

* * *

В баритоновом детстве,Где тихо плывут облака,Мы живём по соседствуИ молоды очень пока.В нераскрытые двериНеслышно крадётся февраль;И забыты потери,И музыка бьёт через край.В баритоновом миреУже подтянулись басы;Мы как будто забылиВзглянуть поутру на часы.Снег метёт осторожно,По кругу спешит циферблат.В этой жизни тревожнойНичто не вернётся назад.Повторится виденье,Где музыка рвётся сквозь сон,И как будто спасенье,Звучит и звучит баритон.

2014

«Взрослеем, стареем, мудреем…»

* * *

Взрослеем, стареем, мудреем,Придумываем вопреки;Тропинка осенняя зреет,Ведёт нас к началу реки.Почти незаметно теченье,Теряется тень в зеркалах.Маэстро играл сочиненьеВ моих повзрослевших дворах.И музыка что-то находит,И где-то в тревожной далиЗадумчиво флейта выводитНегромкие ноты свои.

2014

«По приёмнику, что далече от сцен…»

* * *

По приёмнику, что далече от сцен,Потихонечку наиграет Шопен.Забываются перебранки и спор —Начинается то минор, то мажор,То присутствие, то опять – в никуда;Как предчувствие зашумят поезда.Где-то станция – да нужна ли она?Грянет стансами на задворках Весна!Мысль рояльная потечёт, потечёт;Привокзальное расстоянье – не в счёт.По приёмнику, что далече от сцен,Потихонечку торжествует Шопен.

2016

«В 12 от Шопена вышел…»

* * *

В 12 от Шопена вышел,Ключ повернул и дверь закрыл.И барабанил град по крышамИ тихо в полночь уходил.Звучали ноты повсеместно —От фонарей до облаков,И продолжал играть маэстро,Взрывая тишину шагов.Подслеповатые неоны,Уютный абажур в окнеУже читались отстраненно,И чуть подыгрывали мне.И дворник, в арке исчезая,Так ненавидя белый снег,Неслышно гаммы повторяя, Швыряет музыку на всех.Пригоршнями глотаю звуки,Не подчиняя, не виня, —И, как непрошенные муки,Сгорают около огня.И обрастают сновиденьемИ скоротечностью обид;И проступают объясненьем,Где не поверить предстоит.Где подобраться – не пробраться,Где доглядеть – недоглядеть;Где просто быть и состояться,Или неведомо прозреть.Где колесницы беглой ТроиТиранство в бегство обратят;Где мы встречаемся с тобою,Где улицы идти велят.У каждого своя минута.И, уходя от старых стен,Пускай пригрезится кому-тоЕщё не сыгранный Шопен.

2015

«И музыка набело, набело…»

* * *

И музыка набело, набело,Минуя черновики,С тобою сегодня ладила,С тобой писала стихи.Немного во сне лихорадилоИ оберегало незря.И всё-таки – набело, набело, —До шепота сентября.

2014

«На стену, где солнце…»