Остановка
Шрифт:
И, не дожидаясь ответа, Вадим встал, отошел и вернулся с полными кружками.
– Ну, что? Почетный мой труд?
– Разве учительский менее почетен?
– А... Тетушка по всей анкете прошлась?
– Это закрытый пункт?
– У меня секретов нет. Знаете, как я покинул ниву просвещения? Почему?
– Нет, не знаю.
– Потому что я не Кутузов и не адмирал Нельсон. И мне не понравилось, когда некий дебил среднего школьного возраста попал мне вот сюда, - он
– И вы покинули поле боя?
– Пришлось. Я упустил из виду, что право на самооборону на учителей не распространяется.
– Зато теперь вы этим правом располагаете?
Он усмехнулся зло.
– Будьте уверены.
– Спасибо. Я поостерегусь взламывать дачи на вашей территории.
Теперь он пил пиво маленькими глотками.
– А вы мужик с юмором.
– Одобряете?
– Одобряю. Воспринимать жизнь всерьез слишком расточительно. На каждый чох не настрессуешь. Представляете, маленький мальчик убил бабушку. Ужас! Волосы дыбом. А если так?
Крошка Вилли - вот потеха!
Бабку застрелил для смеха.
Мама ласково сказала:
"Пуль и так у папы мало!"
Положительная эмоция. Юмор - это мостик между тем, что мы называем абсурдом, и реальным абсурдом жизни.
"Вот такой словесной эквилибристикой он и морочит голову Лене. А женщины все такие же. Хотя и шумят об эмансипации и даже "презирают" мужчин. А если и презирают, то не того, кого надо..."
– Но, как я понимаю, дачная жизнь вам абсурдной не кажется?
– Ловите на слове? Ладно. Есть преимущества. Воздух. Время свободное. Слыхали поговорку: с утра выпил, день свободен? А у меня еще лучше - с утра свободен, выпить могу.
– Часто пользуетесь?
– Ну, ну! В алкаши меня не записывайте. Не надо.
"Сколько их так говорит на полпути..."
– Я не за тем пришел.
– Я тоже. Ближе к делу. Итак, я дачник. Что об этом думают, мне плевать. Лично я доволен. Что мне ваша "жизни мышья беготня"?.. Но у меня жена. Ей нужно жить "как люди". Возможность такая есть. В чем же загвоздка?
– Полина Антоновна предпочитает жить одна.
– Сколько? Кто ей хлеба купит или молока, когда свалится?
– Она собирается в дом престарелых.
– В богадельню?
– Есть люди, которые выбирают и такой путь.
– А квартирой какой-нибудь взяточник завладеет? Что, вы не знаете, как вымороченной площадью торгуют? Это справедливо, по-вашему?
Я приподнял руку.
– Вадим! Вы на меня производите двойственное впечатление. Нужду в жилье я и сам пережил. Но закон на стороне Полины Антоновны. Принудить ее никто не может.
– Вы уверены?
"Вот сейчас нужно разобраться".
– Послушайте! Вы не в первый раз намекаете на какие-то возможности оказать давление на Полину Антоновну. Это серьезно или блеф?
– Я слов на ветер не бросаю.
– Что вы в виду имеете?
– Это мое дело.
– Тогда придется ее защищать. Я не позволю... Это и мое дело.
Он вдруг приподнял кружку на уровень глаз и посмотрел на меня через стекло.
– Ха-ха-ха!.. На вид вы такой благообразный, а присмотришься... страшный.
– Это глупо.
– Не скажите. В этом что-то есть. Иногда стоит присмотреться через... магический кристалл. Ладно...
"Ладно", как я заметил, было его любимым словом.
– Но я вас предупредил.
Вадим пренебрежительно махнул рукой.
– Бросьте. Ловите лучше бархатный сезон. Не ваше это дело.
Я приподнялся невольно. Хотелось выплеснуть пиво прямо в физиономию наглецу. Он отклонился торопливо.
– Вы что? Сердце поберегите. Что вы взъерепенились?
– Я вам не позволю...
– И не надо. Не позволяйте. Я вам только сказал, не ваше это дело. И не мое, если вы уж так хотите.
"Что он? Струсил? Уступает?"
Но нет...
– Лена к ней пойдет. Их это дело! Ясно?
Совсем мне не было ясно. Но сердце колотилось под сорочкой, а я знал, что мне такого допускать нельзя.
– Вы, кажется, не хотели жену впутывать, - сказал я, немного задыхаясь.
– Не беспокойтесь. Она распутает. Они вместе распутают. Дышите глубже.
Я послушался и вздохнул. Полегчало.
"Ну что за истерия!.. Угораздило. А ведь этот негодяй в чем-то прав. У Полины Антоновны с Леной какие-то отношения особые. Какие?"
И тут меня будто стукнуло. Как говорится, искры из глаз, и осветило неожиданное.
"Бог ты мой! А что, если эту молодую женщину с Сергеем не одна диссертация связывала?!"
Я прямо-таки уставился на Вадима. А он уже вполне спокойно дохлебывал свое пиво.
"Нет. Это уж слишком. Он муж. Нельзя же до такой степени цинизма докатиться. Нельзя".
– Ну, как? Отошли? Не стоит так волноваться. Знаете, моя супруга фотографию притащила. Старушка ей на память о любимом учителе презентовала. И вы там есть.
– Я знаю.
– Помоложе выглядите, между прочим.
Снова я уловил издевку.
– Вы тоже не юноша, Вадим.
Он машинально провел рукой по лысеющей голове.
– Заметно? Глупый волос покидает умную голову.
Это была первая фраза, которую он произнес без самодовольства. Я не стал поддразнивать. Выпил пива.