Останься со мной
Шрифт:
Он осторожно двинулся меж ее ног, обхвативших его тело, и Лера, испуганно всматривающаяся в темноту, глубоко и часто задышала, подавшись ему навстречу. Ее ресницы дрогнули, прикрывая сверкающие глаза, губы снова раскрылись, отвечая на его торопливые поцелуи, и Лассе, ласкаясь, приник к ней как тогда, в первый раз - гибко, долго, проникая в ее тело глубоко.
– Милая моя…
Девушка не отвечала, потрясенная тем, что с ней происходило; она постанывала, приникая дрожащими бедрами к Лассе, двигаясь с ним в одном ритме, мягко и плавно, словно рыбка, и вскрикивала, заходясь частым дыханием, когда он
– Я люблю тебя, - шептала она, обхватывая его ногами, прижимаясь щекой к его щеке.
– Я люблю тебя, слышишь? Только тебя…
Глава 7. Выбор Леры
Остаток ночи он провел в полудреме, кое-ка устроившись на скрипучем диване и обнимая мирно посапывающую девушку. Завернув ее в тонкую простыню, он то и дело поглаживал ее бедра, ее гибкую спину и целовал ее чуть припухшие губы. Она отвечала ему сквозь сон, приникая горячей грудью к нему, и ему хотелось взять ее еще раз. Еще раз отведать сладости ее невинного лона, еще раз почувствовать ее под собой, ее беспомощной покорности и доверчивости, с какой она отдавалась. Вот оно как - заниматься любовь… Любить… Ласкаться…
Лассе долго размышлял над тем, чем же сегодняшний секс отличается от прочих - а он отличался, несомненно, отличался. И не только тем, что он очень хотел эту девушку, и хотел долго, сам себе едва ли не бил по рукам. Нет; что-то еще было. Всматриваясь в ее сонное лицо, чуть поглаживая маленькие обнаженные груди, он обмирал от ощущения сбывшегося счастья. Что это, любовь? Полюбил эту девочку, эту юную сумасбродку, серьезно - полюбил?
Невероятно; не может быть.
Но все говорило об обратном. И его ночное бдение, когда он рассматривал и любовно, осторожно, чтоб не разбудить, гладил своего спящего ангела, и его неутихающее желание. Теперь он взял бы ее не так нетерпеливо, а осторожнее и нежнее, исцеловав все ее тело, обласкав каждый миллиметр ее теплой мягкой кожи, так, что она заплакала бы от невыносимой нежности. Спать ему не хотелось, точнее - он не хотел ни на минуту закрывать глаза. Казалось, что сон сродни расставанию, и если он уснет, то все разрушится, исчезнет.
– Мой ангел, - шептал он, целуя ее плечико, - мой нежный чистый ангел…
Под утро все же Лассе уснул, обняв Леру, и, утомленный, не услышал ни звонка телефона, ни того, как проснулась девушка и осторожно выскользнула из-под его руки.
Подбирая спадающую простыню, обмирая от недобрых предчувствий, Лера, зажав трезвонящий телефон в руке, прокралась на кухню и закрылась там, привалившись плечом на крашеную картонную дверь с мутным рельефным стеклом - советским наследием, которому сто лет в обед.
Звонила мачеха Леры, Люси Комбз, и голос ее был не самый доброжелательный в этом мире.
– Лера, Лера, - нараспев произнесла она так, что девушка обмерла от страха.
– Я очень, очень недовольна тобой. Ты что, хочешь, чтобы я прекратила давать тебе денег? Я могу тебе устроить это. Я откажусь спонсировать твои капризы, и тогда ты узнаешь, что такое нищета и голод. Этого ты хочешь?
– Какие капризы?
– пропыхтела Лера, изо всех сил храбрясь и пытаясь говорить с Люси так, как говорила обычно - независимо и с дерзким вызовом.
– Начнем с того, - уничтожающим тоном произнесла Люси, - что твоя идея учиться в России сама по себе один огромный, глупый, нелепый каприз. Это некачественное, шарлатанское образование; оно не пригодится тебе здесь…
– Кто сказал, что я собираюсь жить в Америке?
– выкрикнула Лера ершисто, и Люси неодобрительно зацокала языком.
– Лера, Лера, Лера, - произнесла она сухим, безэмоциональным голосом.
– А где же ты собираешься жить?
– Здесь, - выдохнула девушка, комкая простыню на груди.
– Здесь у меня родня!
- Родня! - казалось, Люси даже руками всплеснула от изумления и негодования.
– Кто там твоя родня!? Твой отец избаловал тебя сверх меры; ты послана мне Богом, как испытание и наказание… За все годы я не слышала ни слова благодарности от тебя, ни слова! Но я с честью вынесу это, да. Это мой крест… Родня?! Какая родня?! Кто из них заботился о тебе все эти годы? Кто из них воспитывал тебя? Лечил, когда ты болела? Оплачивал твое образование и твои капризы, одним из которых является образование в Москве?!
– Я всего лишь хочу сама зарабатывать и избавить уже вас от своего присутствия, - прорычала девушка, глотая злые слезы. Черт знает как, но Люси удавалось заставить ее плакать на раз, самыми невинными словами, самым простым диалогом. Вот Люси болтает погоде - а в следующую минуту Лера просто захлебывается слезами, ощущая свою никчемность и ненужность.
– Дорогая, но ты можешь избавить меня от своего присутствия очень легко, - хрупким нежным голоском проворковала Люси.
– Всего лишь выйдя замуж. За Фреда. И тогда ты сама себе хозяйка. Тогда вступает в силу завещание, и ты можешь свободно распоряжаться всем состоянием своего отца. Если тебе не нравится мое заботливое и рачительное опекунство… что ж… - Люси притворно вздохнула, и Леру заколотило от этих ласковых слов, полных лживого яда.
– За Фреда, - выдохнула она.
– За вашего племянника! Да я лучше дождусь совершеннолетия…
– Не дождешься, - холодно перебила ее Люси.
– Разве что пополнишь ряды нищих русских. Я не стану больше оплачивать твои счета, твоим родным я скажу, что ты строптива, капризна, ленива. Кому они поверят больше, мне или тебе? Ты уже успела показать им свой характер?
– Фред ударил меня, - с ненавистью ответила Лера, вся дрожа от бессильной ярости. Он ударил меня, это все видели!
– Конечно, ударил, - преувеличенно весело отозвалась Люси.
– Он рассказал мне. Ты же флиртовала с другим мужчиной и уехала с вечеринки с кем-то другим, не с Фредом, я правильно понимаю? Я скажу Мише, - она едко хихикнула, - что ты и дома вела себя так же. Скажу, что ты изменяла Фреду, и он просто не вытерпел этого унижения. Миша мужчина; он меня поймет.
Лера молчала, роняя бессильные слезы.
– Ну, дорогая, не надо плакать!
– заботливо проворковала Люси.
– Ты же знаешь, я не могу слышать, как ты плачешь! Поверь - я забочусь о тебе, о твоем благе. Ты еще слишком молода и неопытна… Ты просто не понимаешь, что так всем будет лучше. И тебе в первую очередь. Фред не плохой; он очень хороший. С ним ты будешь счастлива, очень счастлива! Он будет заботиться о тебе, да он сейчас готов это делать, но ты же не даешься!