Останься со мной
Шрифт:
– Ты дал мне только одно полотенце, - заметила девушка. Ее слова были дерзкими и нахальными, как и прежде, но он видел - ей стыдно и неудобно стоять перед ним так, абсолютно обнаженной. И все же она стояла; зачем-то она делала это, заставляя его маяться и погибать от желания.
– Возьми мой халат, - резко бросил Лассе через плечо.
– Он там, на кресле.
– Где?
– переспросила Лера, приближаясь к нему вплотную, так близко, что он почувствовал голой спиной жар ее нагретой кожи.
– Лера!
– погибая от сладкой муки, с досадой произнес он, не смея обернуться.
– Ну, что ты творишь!..
– Что я творю?
Ее горячие ладони скользнули по его бокам, по его животу,
– Лера, - хрипло прошептал он, млея под ее теплыми ладонями, неторопливо поглаживающими его напрягшуюся плоть.
– Ну, нехорошо это…
– Почему?
– произнесла она шепотом. Девушка была высока, очень высока, и поцелуй ее горячих губ пришелся ему в плечо. Лассе вздрогнул, потому что ему показалось - его ударило током, заставив вибрировать каждую мышцу.
– Ты всегда такой нерешительный, Акула? И мне всегда придется соблазнять тебя?
– Зачем ты делаешь это?
– хрипло произнес Лассе, блаженно прикрывая глаза под мягкими ласками ее ладоней, скользящи по всему его телу, по груди, по животу.
– Ты же знаешь, Акула, - вздохнула Лера, прижавшись пылающей щекой к его спине, и он услышал, как часто-часто колотится ее сердечко.
– Потому что я хочу этого. Потому что я люблю тебя, глупый.
А потом они оба оказались в постели, и Лассе слышал, как на ее шейке под его ладонью бешено колотится пульс, а ее горячие губы под его губами такие мягкие и нежные.
– Девочка моя!
– простонал он, целуя ее белоснежную шею, подставленную под его ласки, прихватывая жадно, чувствительно остренькие соски на соблазнительной мягкой груди, которую так приятно тискать, ласкать, прижиматься к ее жару лицом. Его бурная страсть, жадные руки, хватающие ее горячее мягкое тело, напугали девушку, она вскрикнула, когда его ладони развели ее бедра почти насильно, и Лассе пришел в себя с этим вскриком.
– Ну, чего ты напугалась?
– зашептал он, целуя дрожащие бедра, чуть касаясь их губами, заглаживая поцелуями яркие пятна, где касались его пальцы.
– Ты же не боялась в первый раз… и сейчас не бойся. Сейчас тебе будет хорошо… очень хорошо.
Он жадно прихватил губами кожу на ее лобке, ниже, ниже, целуя горячее лоно, раскрытое перед ним, и Лера шумно вздыхала от каждого прикосновения.
– Ой, ой, - всхлипывала она, чуть приподнимаясь на локтях. А он целовал все настойчивее, хмелея от ее запаха, от ее чистоты, от упругости ее бедер под своими ладонями.
– Не бойся, не бойся, - шептал он, гладя ее дрожащий живот. Его пальцы, казалось, умеют касаться только мягко и нежно, и Лера, откинувшись на постель, закусила губу, душа в груди свои испуганные и стыдливые стоны, потому что его руки гладили ее всюду, мягко касались таких мест, о которых ей даже подумать стыдно было. Его ладони мягко разводили ее колени, когда она пыталась их стыдливо сжать, а его губы и язык принимались ласкать ее пылающее лоно еще настойчивее. И Лера извивалась в его руках, отчего-то стараясь не выдать своего удовольствия, которое - Акула был прав!
– сейчас было намного больше, чем в первый раз. Бессовестные пальцы поглаживали ее мокрую дырочку, язык мягко ласкал ее женское мокрое местечко, чувствительный клитор, и Лера сама не заметила, как ее дыхание стало горячим, частым и рваным. Она закричала, изумленно раскрыв глаза, не в силах справиться с овладевшим ею наслаждением. Ее тело извивалось против ее воли от пульсирующих спазмов, каждое прикосновение губ мужчины меж ее ног отзывалось вскриком и судорожной дрожью, и Лера терзала руками простыню, в испуге не смея свести ноги вместе.
– Ну, чего ты напугалась так? Ну?
Из ее напряженного горла все еще рвались стоны и всхлипы, когда Акула, нежно исцеловав ее всю, прилег рядом, чуть слышно посмеиваясь и поглаживая ее вздрагивающее тело.
– Так и должно быть…
Он дождался, когда девушка отдышится и немного остынет, когда ее губы перестанут дрожать и начнут отвечать на его поцелуи, и осторожно перевернул ее на живот, чуть приподнял ее бедра - мягкие, расслабленные. Девушка чуть слышно простонала, когда он вошел в ее мокрое лоно, толкнувшись мягко, прильнув к ее спине и двигаясь долго, неспешно, но с таким напором, что Лера ахнула, ощутив его в себе очень глубоко.Проникновения его члена в ее тело будили в девушке чувственное возбуждение, она понимала, она чувствовала - ее берет мужчина, он в ней, он ласкает ее. И от этого краска стыда заливала ее щеки, и она смущенно опускала лицо.
- Тише, тише, - укрощая свою страсть, шептал он, удерживая затрепетавшуюся девушку под собой, жадно целуя ее подрагивающие плечи.
– Ну, чего ты напугалась? Это всего лишь удовольствие. Так и должно быть.
Он запустил руку под ее теплый животик, приподнял девушку, прижал ее к себе, мягко толкнулся в ее тело раз, второй, третий, ощущая ее испуганную настороженность. Девушка сжималась, принимая его в себя, обмирала каждый раз от непривычных ощущений в своем животе - и жарко выдыхала, чувствуя вместе с его членом все нарастающее возбуждение. Его пальцы осторожно легли в низ ее живота, поглаживая меж мокрыми губками, и Лера ахнула, почувствовав знакомое ей уже жгучее наслаждение. Его ласкающая рука заставила девушку дрогнуть и двинуться - точно так же мягко и плавно, как двигался он, приникая и прижимаясь к нему все плотнее, пуская его глубоко в свое жаркое тело.
– Девочка моя…
Лера молчала; ее глаза были крепко зажмурены, словно она все еще страшилась удовольствия, которое делает ее сильное юное тело неуправляемым и откровенным. Она закусила губу, но напряженные бедра и дрожь выдавали ее, и когда толчка в ее тело стали сильнее и быстрее, она не вынесла - выкрикнула подступающее наслаждение, забившись под мужчиной. Ее сопротивление, ее страх перед накатывающим наслаждением, ее невинный трепет еще больше распалили мужчину, и он, забывшись в страсти, распластал девушку на постели, прижался к ней сильнее, резче и жестче толкнулся в ее тело - до крика, до стона, до откровенного вопля. Он брал ее сильными глубокими толчками, удерживая ее тонкие ладони, с головой погружаясь в обжигающее наслаждение, и Лера снова выкрикнула, забившись в своем первом оргазме под мужчиной, выгибая мокрую шелковую спинку.
Глава 12. Опасность
В душ они пошли вместе, но и там, под упругими теплыми струями воды, Лассе снова взял Леру. Сзади, по-животному, как дикую самку. Хищно и жестко. Снова овладел ее телом, напал, растерзал, не насытившись, не утолив свою жажду, не упившись ее стонами, не усыпив свою страсть. Настойчиво, жадно, не в силах уже контролировать свое желание, не в силах сдерживаться. От близости и доступности девчонки голова кружилась, от ее податливости и покорности желание разгоралось все сильнее, а в беспомощности Леры было что-то такое особо эротичное, что напрочь срывало крышу и будило в мужчине зверя. Одним неосторожным, резким толчком проникнув в узкое лоно девчонки, Лассе едва не вскрикнул от боли вперемешку с острым удовольствием. Это было почти насилие, почти борьба, которая доставляла обоим особое удовольствие. Целуясь под струями теплой воды, захлебываясь страстью, которую любовники словно передавали из губ в губы друг другу, они занимались любовью яростно, жестко, словно в первый раз, объятые иссушающей жаждой друг друга.