Оставь страх за порогом
Шрифт:
Обрадованная девушка что-то шепнула на ухо жеребцу, подобрала юбку, оттолкнулась и встала на конский круп, сделала заднее сальто-мортале [13] , подпрыгнула, перевернулась через голову, вновь встала на коня.
По толпе прокатился восторженный вздох:
– Вот это да!
– Здорово!
– Не видел подобное!
Больше других удивился упустивший коня боец, от изумления у него расширились зрачки, перехватило дыхание.
– Позвольте!
Сквозь толпу к женщинам протиснулся Магура.
13
Сальто-мортале (ит.) – полный переворот в воздухе без опоры.
– Если не ошибаюсь, работали на ипподроме или в цирке?
– Угадали, – подтвердила женщина. – Остались без конюшни, белые реквизировали для нужд армии. Собиралась пожаловаться на самоуправство, но поняла, что в штаб не пустят, мало того, прогонят в три шеи, и угадала: пригрозили отправить в контрразведку.
Магура кашлянул в кулак.
– Давайте знакомиться. Комиссар местного искусства Николай, по батюшке Степанович.
– Добжанская Анна Ивановна, – представилась женщина, дочь добавила:
– Людмила, или просто Люда.
Магура вновь кашлянул.
– Имею к вам вполне деловое предложение, а именно: поступить на службу, выступать перед доблестными защитниками республики, кто проливает кровь, отстаивая завоевания революции.
Мать с дочерью переглянулись, но не успели ответить, как заговорил Петряев:
– Где предлагаете выступать, когда на сотни верст вокруг нет ни одной сценической площадки!
Магура невозмутимо продолжал:
– Гарантирую продпаек, денежное довольствие.
– Пардон! – не отставал певец. – Как прикажете воспринять ваши слова – за просьбу или приказ? Каким образом считаете можно выступать, не имея музыкального сопровождения, аккомпанемента? Кто обеспечит публику, где ее возьмете?
Вопросов у певца было много, и с появившимся в голосе холодком комиссар ответил:
– К работе не принуждаю. Выступать придется чаще под открытым небом. Петь станете без пианино или рояля, которых в этих краях днем с огнем не отыскать, а под гитару или баян, самые что ни на есть народные инструменты. Что касается публики, пусть о ней голова не болит, обеспечу лучшую в мире.
– Пардон! – не унимался Петряев. – Категорически отказываюсь петь в подобных условиях, тем более без крыши над головой, обязан беречь мое достояние – голос, которым наградил Господь.
– Преступно прятать от народа свой талант, – заметил Магура.
Разговор мог перерасти в ссору, чтобы не допустить ее, Добжанская призналась:
– Для меня с дочерью не привыкать работать на свежем воздухе, но без коней нам нечего делать.
Магура обещал в самое ближайшее время раздобыть пригодных для выступления коней, но заметил, что берет в агитотдел на полное довольствие, не зная, на что артисты способны.
– При отсутствии коней можем демонстрировать акробатический этюд, – успокоила Добжанская. – А получим коней, в самое короткое время разучим вольтижировку [14] , прыжки через обруч во время скачки, что прекрасно принимается публикой любого возраста, социального происхождения. Признаюсь, согласиться на предложение заставляет безысходность и несчастия, какие сопровождали последнее время: вначале белые реквизировали коней, затем сгорело здание цирка. Пробирались в Москву, но застряли в станице.
14
Вольтижировка – гимнастические упражнения на коне, бегущем рысью или галопом по кругу.
Магура успокоил:
– Верное приняли решение. Что касается коней, то доберемся до передовой и у кавалеристов выберете какие приглянутся. Много не обещаю, но пару-другую дончаков выпрошу в эскадроне. А пойдет армия в наступление на белоказаков, получите трофейных скакунов.
– Но нас слишком мало для концертного выступления.
– Найдем еще артистов. Лично я помогу, прочту бойцам басни Демьяна Бедного. А интендант сыграет на гребешке или на ложках – в госпитале я оценил его талант.
Приказ № 1 по комиссариату искусств
Принять на службу в агитотдел, взять на полное довольствие тов. артистов: Добжанскую А. И., Добжанскую Л. С., Петряева К. Е.
Назначить тов. Калинкина Е. И. интендантом со всеми обязанностями и полномочиями.
Небо была звездная, тихая. Стрекотали сонные кузнечики, да порой царящий покой нарушали отрывистые гудки оставшихся без топлива паровозов.
Не первые сутки ожидающие отправления люди угомонились, уснули или дремали на лавках и на полу, крепко обхватив мешки, баулы, опасаясь, что их похитят. Не спали, несмотря на позднее время, лишь члены фронтовой бригады, отыскавшие на запасных путях выделенный им обшарпанный, без стекол в окнах вагон. Калинкин писал на стене лозунг, жалел, что не обладает способностью художника, иначе бы нарисовал красноармейца. Магура слушал тишину, печалился, что для концертных выступлений маловато трех артистов, тем более что двое не имеют необходимый живой реквизит. Петряев развешивал в купе помявшиеся вещи – сорочку, шарф, пиджак, при этом что-то мурлыкал под нос. Старшая Добжанская сметала с углов паутину. Дочь мыла после ужина тарелки, ложки, кружки.
– Обратила внимание на жеребца? – спросила Анна Ивановна. – Удивительно встретить в российской глуши, точнее, глубинке, столь породистого.
– В минувшем веке деды казаков воевали за морями в Турции, Персии, привозили оттуда коней, – напомнила Людмила.
Мать призналась:
– Знаешь, а я поверила в организаторские способности комиссара. Без сомнений, выполнит данное слово, раздобудет коней, которые станут основой нашей новой конюшни. Война не может длиться бесконечно, настанут мирные времена, люди вспомнят об облагораживающем искусстве.