Осторожно, дамы отрываются
Шрифт:
Когда Люба все же добралась до стадиона, на трибунах уже сидели ее знакомые работники. Почти все пришли с семьями – детишки визжали и махали шарами, жены беспрестанно оглядывались и чувствовали себя не совсем в своей тарелке, зато мужьям был сплошной праздник. Потягивая пивко, они то и дело перекликались со своими товарищами, о чем-то весело спорили, важно надували животы и вообще – чувствовали себя хозяевами жизни.
Люба была немного скованна. Мужчин она, конечно, знала, однако вместе с ними беззаботно тянуть пиво не собиралась. Только когда на поле выбежали спортсмены в широких
– Люба! Давай к нам! – крикнул седоватый Сидорчук – сосед Сивцова по кабинке. – Гляди, вон Славка, а вон там, с мячом, – Гришка. Наши.
Люба никогда футболом не увлекалась. И сейчас – ей было наплевать кто и кому забил голы, она глаз не могла оторвать от бегающего Сивцова. Да и не она одна. Когда мяч был у Сивцова, все трибуны ревели:
– Слав-ка! Да-вай! Слав-ка! Да-вай! Мазила-а-а-а! – выдыхал стадион.
Люба готова была разорвать каждого за этого «мазилу». Им хорошо тут кричать, а он там…
– Сла-а-а-ава-а-а-а! – орала она громче всех. Причем даже тогда, когда он был от мяча совсем в другой стороне.
А за спиной Любы какие-то девицы орали:
– Доронин! Леха! Давай!
И снова бежал Сивцов к воротам. Удар. Го-о-о-о-ол!!!!
– Слав-ка!!! – гремел стадион.
Люба чуть слезы не утирала от гордости. Да, уж так случилось, что вот такой у нее Славка, он кому хочешь, что угодно забьет!
– Доронин! Леха! Го-о-о-о-л!
Теперь гол забил не Славка, а какой-то Доронин с их завода. И радости Любе это не прибавило.
– Доронин! Леха! Молодец! – выкрикивали девицы.
Терпение у Любы лопнуло. Она повернулась к девчонкам и отчеканила:
– И ничего он не молодец ваш Доронин. У него ноги кривые!
Девчонки оторопели, а потом Люба услышала:
– А это кто? Новая девица Сивцова что ли?
– Ой, да у него этих новых, как сигарет – каждый час новую закуривает…
Люба непонятно отчего вдруг обрадовалась. Да! Сивцов, он такой, у него каждый час новая сигарета! Но это до нее, до Любы. Вот та стриженая, так совершенно точно, как сигарета, а она – Люба, будет одна единственная! И она еще сильнее заорала:
– Слава-а-а-а!
Теперь даже он ее услышал, обернулся на трибуны, увидел Любу и помахал ей рукой. Нет, совершенно определенно – она у него будет единственная!
Футбольный матч закончился явной победой заводчан. И Сидорчук, который сидел рядом и тоже орал «Сивцов», надрывая глотку, повернулся к Любе.
– Ну, подруга, теперь давай, не отставай, едем отмечать победу.
Их повезли в большом автобусе. Вернее автобусов было несколько, но как-то сами собой организовались компании, и кого-то повезли в одно кафе, а кого-то совсем в другое. Люба начала переживать – а вдруг Сивцов поедет в кафе не с ними, а с другим автобусом? Футболисты ехали отдельно, и куда их повезут, никто не знал.
Все мужчины и их жены уже сидели за столиками, когда он пришел – Сивцов. Конечно, его посадили совсем даже не с Любой – она сидела с двумя незнакомыми мужчинами и с женщиной. А Сивцов вместе с Гришкой уселись совсем далеко.
– Давайте знакомиться, – предложил сосед по столику. – Меня зовут Игорь, а вас как?
Оказалось, что второго мужчину звать Юрием,
– Можно вас? – протянул ей руку уже хмельной сосед, которого звали Игорем.
– Да я вообще-то… – начала было отнекиваться Люба, но повеселевшие Юрий и Лариса – ее соседи, сразу же закричали, что сегодня отказы не принимаются, иначе в следующий раз их команда непременно проиграет.
Люба нехотя поднялась, подалась на середину площадки и тут вдруг увидела – ее, эту стриженую! Сивцов сидел от Любы совсем недалеко, рядом с ним глушил пиво Гришка, и тут же сверкая накрашенными глазами сидела эта крашенная Алена! Будто кипятком плеснули Любе в лицо. Господи! Ну и зачем она притащилась сюда на посмешище? Еще и орала на весь стадион… какой стыд…
– …Вы меня совсем не слушаете что ли? – донеслось до нее будто сквозь вату. – Я говорю – почему я вас не видел у нас на заводе? – допытывался кавалер.
– Не видели? – растерянно переспросила Люба. – Так вы не там смотрите. Вы наверное думаете, что я в женской раздевалке работаю, а я в мужской…
– Во-о-о-н вы где прячетесь, – радостно протянул Игорь. – Ну теперь-то я вас найду-у-у-у…
Люба на шутки не отвечала. Она уже совершенно твердо решила – как только в следующий раз зазвучит мелодия медленного танца, она вот так поднимется и пойдет приглашать Сивцова. И пусть они с этой Аленой уезжают потом в свою Турцию, она, может быть, тоже уедет! К себе в деревню, вот так! И пусть он потом каждый день, как сигарету, зажигает по новой Алене, ей будет уже все равно!
Музыка закончилась, и недовольный молчанием партнерши Игорь усадил Любу за столик.
– Нет, ну я не знаю, – будто оправдывался он перед Ларисой и Юрием. – У этой девушки на сердце какая-то печаль, она меня весь танец не замечала.
– Ну что уж вы так? – даже обиделась Люба. – Чего же «не замечала»? Вы что же думаете, я бревно какое, я же чувствую, что не за столиком сижу, а танцую, значит, заметила…
И тут у нее захватило дух – по залу поплыли звуки медленного танца.
– Ну ладно… – как-то суетливо заговорила она. – Вы тут посидите, а я… мне тут надо… не надолго…
Она поднялась, одернула костюм, поправила прическу, прижала руки к щекам и… будто с обрыва – шагнула к столику Сивцова.
– О-о-о-о!!! – первым обрадовано закричал он. – А вот и наша невеста! А мы тебя и не видим! Ты куда это направилась?
– Я… мне выйти надо… – пролепетала Люба, напрочь забыв о своем решении – пригласить Сивцова на танец.
– Успеешь, садись к нам, – поддержал друга Гришка. – У нас и местечко свободное имеется. И вообще – чего ты уселась черте куда?! Сиди давай с нами!