Осторожно, дамы отрываются
Шрифт:
А девушка ничего не сказала. Она только с большим интересом смотрела на растерянную Любу и как-то странно улыбалась.
– Ну что же… – назло ей уселась на стул Люба. – Если приглашаете… И правда – чего это я торчу черте где. Гриша, я буду сегодня твоей дамой! А ты не стесняйся – ухаживай за мной изо всех сил!
У Гриши отчего-то сразу вытянулась физиономия. Сивцов прыснул в кулак, а Алена нежно улыбнулась и обратилась к Любе:
– Меня зовут Аленой, а вас, простите, как?
– Любовь Викторовна, – перекривилась Люба и добавила: – А вас я уже
Теперь лицо вытянулось у Сивцова, да и Алена немного зарделась, опустила голову, якобы поправляя прическу, а потом вежливо спросила:
– И, простите, откуда же такие сведения?
– Так я же вас сама видела! Ничего себе – откуда! – удивилась Люба эдакой наглости. – Вы же с Евгением приходили знакомиться! И мне недавно ребенок похвастался, что вы уезжаете с ними в Турцию! Ой. Ну ходите вы к ним и ходите! Мне-то что?! – И Люба с повышенным вниманием обернулась к Грише: – Гринь, пойдем танго танцевать, оставим этих голубков…
И она уже поднялась и потянула за рукав Гриню, как тут же подскочил Сивцов:
– Тихо-тихо-тихо-тихо! – Он резко поставил стул Любы к себе поближе и с шутливым возмущением заговорил: – Это что же такое, я не понимаю? Девушка на выданье, мы ее тут берегли всем коллективом, а она чуть не под венцом такие вензеля выписывает! То она на виду у всего честного народа с каким-то дятлом пляшет, то на глазах у родной жены Гриню уводит! Куда вас понесло, милое дитя? Это у вас предсвадебный синдром что ли?
Из всего, что он тут выговаривал, Люба уяснила только две вещи – он все же придвинул ее стул к себе, ур-а-а! И еще – врет он все, что не заметил Любы, видел же, что она танцует с этим Игорем… или Юрой, кто их там разберет…
– Я не с дятлом танцевала, это сосед… – и тут до нее дошло. – А… как это на глазах у жены? Гриша, а где твоя жена-то со своими глазами?
– Вот она, эта порочная женщина! – дурашливо ткнул пальцем в Алену Гриша.
Похоже, новость, что Алена в поздний час посещала Сивцовых, нисколько его не смутила, даже не вызвала отголоска ревности. Зато Люба почувствовала себя премерзко.
– А как же?… – ухватилась она за щеки.
– М-да? – уставился Гришка на жену и друга. – И я хотел спросить – как же? Доколе? И ведь еще, негодяи такие, собрались в Турцию, да Люба?! Сегодня же дома поиграю в Отелло, удавлю жену на фиг.
Сивцов уткнулся лицом в ладони, плечи его вздрагивали. Но Алена только осуждающе покачала головой:
– Ну хватит над человеком измываться, – и повернувшись к Любе, пояснила: – Я с нашей дочкой Сонечкой почти каждый год отправляюсь в Турцию, отдыхать. Ей пять лет. И в этот год тоже поедем, на следующей неделе. И Слава захотел своего Женьку отправить. Только ему отпуск не дают. Вот он и попросил, чтобы я Женьку взяла. Мальчишка у него хороший, воспитанный, с ним проблем не будет, я его на утреннике видела. Но мальчик меня совсем не знает. Вот заботливый папаша и решил – надо мальчика со мной познакомить. Женя уже и с Сонечкой познакомился. А пришли мы после смены. Правда я еще домой заехала,
– И что? Вы не поедете вместе с Сивцовым? – переспросила Люба.
– Нет, ну с младшим-то Сивцовым – Евгением Вячеславовичем мы съездим, но вот старшенького…
Люба сидела багровая, как вымпел.
– И вообще! – воскликнул Гриня. – Откуда такой нездоровый интерес к семье Сивцовых? Ты хочешь пригласить Славку свидетелем на свою свадьбу?
– Ой дурак, – покачала головой Алена на мужа и потянула его на танец. – Пойдем, счастье мое луковое, потанцуем.
Люба сидела за столиком с Сивцовым и не могла поднять на него глаз. А тот нисколько не смущался и даже разговаривал с ней каким-то отеческим тоном:
– Вот видишь, как надо вести себя примерным человекам – никаких посторонних, все во благо ближних. Я сегодня за тобой смотреть буду, хранить твою верность этому бугаю твоему, жениху. А то, я вижу, за тобой глаз да глаз нужен, ты у нас девица вон какая…
– А чего же вы тогда Евгению ко мне приходить не разрешали? – спросила она. – Еще как на меня рычали, когда мы вам ужин сготовили…
– А того и рычал, – уже серьезно блеснул глазами Сивцов. – Ты вот замуж выйдешь, уедешь куда, или свои детишки пойдут, а мой дурачок прилипнет к тебе душой и что тогда? Как я ему объясню, что тетя Люба не его мама? Нет уж, хватит того, что его родная мамочка бросила. Извини, мне пора…
И он неожиданно встал и вышел. Люба думала, что он вышел покурить, но больше Сивцов в кафе не вернулся. Люба просидела в кафе до двенадцати часов. Кстати, Алена оказалась очень неплохой девушкой, а Гришка прекрасно справлялся с двумя дамами – Любу он не обходил вниманием.
– Ты не сердись на Славку, – проговорила Алена, когда ее рыжий супруг вышел покурить. – Он за своего Женьку так трясется. Он мне рассказывал, что мальчишка к тебе привязался. Вдруг ты после свадьбы о нем забудешь.
– Да что они все – с ума сошли что ли? – вскипела Люба. – Какую-то свадьбу придумали. Не будет у меня никакой свадьбы. Никакой! И не было у меня никого, это просто бабушкин знакомый нас до театра довозил.
– А почему тогда все так говорят? – не поверила Алена.
– Да потому что… потому что этот Сивцов никакого внимания на меня не обращал! Вот я и сказала, что у меня жених… Ну что ж я – совсем что ли некудышняя? Что у меня – и жениха какого завалящего быть не может?… Мне, может быть, хотелось, чтобы Сивцов ревновать начал, внимание обратил!
– Он не будет ревновать, – задумчиво проговорила Алена. – Слава считает, что родному человеку нужно доверять, как себе, а если не доверяешь, ревнуешь там или еще чего, тогда вам просто нельзя быть вместе. И тебе он поверил с этой свадьбой.
– Ну что мне теперь – в самом деле выходить за этого урода? – в отчаянье выкрикнула Люба. Однако Алена ей ответить не успела – подошел муж.
Дальше поговорить не удалось – Гриша потащил дам на быстрый танец.
Но больше Люба сидеть не стала – вызвала такси и приехала домой.