Острее шпаги (Клокочущая пустота, Гиганты - 1)
Шрифт:
– Тогда выпьем за его здоровье!
– предложил он.
Жена трактирщика в высоком белом чепце со сморщенным, но румяным лицом, принесла поднос с горячим ужином: жареного кролика с картофелем и сыр.
– Я вас сразу узнала, сударь, и велела мужу подсесть к вам. Не верила я, что вас тогда к нему подослали, уж больно сердечно вы со мной поговорили.
– Тогда присаживайтесь к нам, хозяюшка, - предложил Ферма, - а потом отведете меня в какую-нибудь комнатушку, где я смогу провести время до утра, воспользовавшись пером, бумагой
– Чего нет, того нет, сударь!
– отрезал трактирщик.
– Хоть мы с вами и хорошо вспомнили старое-былое, но записывать это, как я разумею, не стоит! Да и где нам найти эдакую редкость? Перо, бумагу, чернила? Ха-ха! Да за тридцать лет, что мы здесь стоим за стойкой, у нас впервые такое попросили. И хорошо делали, что не просили. Не люблю я писанины!
– Очень жаль, - вздохнул Ферма.
– А шпагу своего мужа, сударыня, советую вам перепрятать подальше.
– Шпага? Что шпага? Ха-ха! Захочу и буду на ней дичь жарить, как на вертеле!
– Не слушайте вы его, сударь! Беда с ним, как напьется! Лучше кушайте, приготовлено по-нашему, по-крестьянски. А я пойду постелю вам постель. Небось устали с дороги.
Пьер Ферма закончил ужин и, оставив задремавшего у стола трактирщика, поднялся вслед за хозяйкой наверх в отведенную ему каморку.
Оставшись один, он снова вернулся к мыслям о пространственных и субпространственных местах, как он называл теперь невоображаемые фигуры многих измерений.
Итак, жрецы бога Тота изображали, по существу, решение бинома в квадрате, получая ряды наименьших прямоугольных треугольников. А если не квадрат, а куб, фигура вполне реальная? Можно ли графически, как делали древние жрецы, решить бином в кубе?
Понадобились мучительные раздумья, прежде чем лишенный пера и бумаги Ферма все-таки силой своего пространственного воображения представил себе куб, составив из отдельных частей, с шестью гранями, каждая из которых представляла собой тот самый составной квадрат, который изобразили на стене подземного храма египетские жрецы*.
_______________
* Примечание автора для особо интересующихся. Графическое
решение "бинома Ньютона в третьей степени" представлено на рисунке,
выполненном заслуженным деятелем науки и техники РСФСР доктором
технических наук профессором М. М. Протодьяконовым. Куб у него
складывается из кубов, среднего со стороной y и малого со стороной x,
расположенных по диагонали большого куба, со стороной x + y, трех
пластин объемом x\2 y и трех брусков объемом x\2 y, точно заполняющих
оставшиеся в большом кубе места от двух первых кубов. Объемы всех
этих фигур соответствуют: (x + y)\3 = x\3 + 3x\2 y + 3xy\2 + y\3.
(см. прилагаемый рисунок: Ostree36)
Но как ни старался Ферма представить себе субпространственное место с четырьмя и больше измерениями, это не удавалось, пока он не забылся наконец сном. А во сне
И доказать это во сне не составляло никакого труда, недаром он в присутствии Луизы, подчиняясь своему математическому чутью, написал, что уже имеет удивительное доказательство, и вот оно пришло к нему! Осталось только дописать это его замечание на полях книги Диофанта! Или в замке Гранжери, где найдется, несомненно, и перо и бумага!
Утром парень с туповатым выражением лица и сонными глазами вывел для Ферма его оседланного иноходца. Трактирщик с женой провожали его как давнего знакомого.
Распрощавшись с ними, Пьер Ферма отправился по обстоятельно указанному трактирщиком пути.
Тучи рассеялись, выглянуло январское солнце, у Пьера повеселело на душе, но главным образом потому, что он з н а л т е п е р ь с в о е "у д и в и т е л ь н о е д о к а з а т е л ь с т в о", которое вчера только нащупывал, ночью "увидел во сне"!
Ехать пришлось, как предупреждал гвардеец, довольно долго.
Изредка встречались крестьянские повозки, один раз промчалась карета с гербом на дверцах, запряженная четверкой белых лошадей, но, конечно, не из Гранжери. Баронесса увидела бы одинокого всадника на дороге, который мог оказаться советником парламента, встречи с которым ждала.
И если во время вчерашней непогоды ему лишь чудилась похоронная процессия, то сейчас, при солнечном свете, он сначала услышал далекий погребальный звон, а потом увидел наяву траурное шествие, растянувшееся по дороге к уже видимому кладбищу.
Впереди шествовал аббат в нарядном облачении с церковными служаками, за ними гроб несли четверо крестьян, а следом тянулись одетые в черное простолюдины, мужчины и женщины, вдова и нанятые плакальщицы горько плакали, их стоны разносились в холодном воздухе, сливаясь с далеким и грустным погребальным звоном.
Пьер Ферма придержал коня и, сняв шляпу, пропустил печальную процессию мимо себя.
В прошлый раз, едва ли не на этом месте, он присоединился к провожающим в последний путь дворянина де Гранжери, которому не привелось при жизни стать бароном, каким стал его сын. Какова игра судьбы!
Пьер Ферма хотел было и сейчас пройти вместе со всеми на кладбище, найти могилу де Гранжери, близ которой видел фигуру женщины в черном, безутешную вдову, как олицетворение любви, горя и ненависти, посвятив потом ей стихи, которые ей неизвестны. Но он раздумал, поскольку солнце близилось к закату, дни в январе коротки, и нужно было еще добраться до замка Гранжери.