Остроги. Трилогия
Шрифт:
А потом все они — бандиты и доставщики — вздрогнули, услышав полный отчаяния вопль:
— Уберите!!! Кто-нибудь снимите ее с меня!!!
На другом краю плиты извивался, пританцовывая и подпрыгивая, азиат с ломом. И лом при этом выписывал такие фигуры высшего пилотажа, что на плите сразу тесно стало и захотелось отодвинуться подальше, а то и вовсе прыгнуть вниз, наплевав на арматуру.
Но поразила Дана вовсе не легкость, с которой азиат управлялся с тяжеленным куском металла — в этом как раз ничего особенного не было. До самой смерти он не забудет, как восседала на плечах бедолаги Мариша Петрушевич. Ногти ее при
— Она ж ему глаза выцарапает! — пробормотал Гурбан, глядя на устроенные парочкой песни и пляски.
Дану стало жаль азиата. Такой участи и врагу не пожелаешь — лишиться зрения из-за взбесившейся девушки, пусть и очень привлекательной. Каково это — карабкаться вверх, когда на тебе сидит фурия?..
— Мариша, хватит! — крикнул Ашот. Подобраться ближе и снять с азиата девушку толстяк не мог из-за лома, а вот попытаться образумить на расстоянии — слишком близком — запросто. Что он и сделал.
Мариша спрыгнула со спины азиата на Царскую Гору и, словно кошка по стволу дерева, полезла к вершине.
По всем законам логики бандиты должны были устремиться за ней, чтобы помешать. Но этого не случилось — то ли законов не знали, то ли пример азиата убедил их в том, что с девицей лучше не связываться. Как вариант: бандиты вообще не собирались брать высоту! У них иные планы. Клали они с прибором на Генерала и его подопечных!..
Мариша совершала восхождение, а Гурбан вместе с блондином и азиатом, еще не до конца пришедшим в себя, осматривали Царскую Гору так, будто собирались в куче мусора найти килограммовый слиток золота, в крайнем случае — брильянт на сотню каратов.
Ашот выразительно покрутил пальцем у виска.
— Ага, — согласился с ним Дан.
— Командир, там! — крикнул азиат, указывая… на строительный мусор. Ничего другого вокруг не было.
Громогласный голос Генерала эхом покатился над руинами:
— В нашем поединке наметился первый претендент на победу!!!
Карлики разразились криками. В небо взмыли десятки стрел, две из которых упали на плиту.
И сумел же Генерал организовать это представление, судя по всему, проходившее не впервые, и аппаратуру с умом расставил, и вообще… Связистом, что ли, был в вооруженных силах? Или еще каким технарем?..
— Вот-вот я запущу секундомер!!!
Раззадоривает, понял Дан. Типа игроки пока что слабо себя проявили.
Азиат пополз по куче в указанном направлении и лом с собой взял. Кое-как закрепился в нужной точке и, хорошенько размахнувшись, на треть вогнал инструмент в Царскую Гору. Исцарапанное лицо его при этом исказилось счастливой улыбкой:
— Нашел!
Гурбан воровато обернулся на дом без стены, потом глянул на Генерала внизу.
Проследив за взглядом главаря, Данила понял одну особенность: азиат так расположился на Царской Горе, что находится вне поля зрения карликов и старца — в уютной ложбинке, сверху и с боков прикрытой листами ржавого металла, когда-то бывшими беседкой из детского сада, а значит…
— Давай, Колян! — скомандовал Гурбан.
И Колян —
— Фаза, ты молодец!
Великана зовут Фаза, отметил Дан. Он пока что бездействовал, пытаясь понять, что же затеяли бандиты. А Мариша между тем уже почти добралась до светофора.
— Маевский где?! — Гурбан завертел головой.
— На подходе. Вместе с Ксю карликов развлекает с другой стороны кучи. Командир, всё по плану! — Великан пристроил люк среди мусора так, чтобы не упал. — Без винтовки от Сашка толку нет.
Гурбан кивнул и повернулся к азиату:
— Ты первый, остальные за тобой. Потом Фаза. Очередность ясна?
Все кивнули, Ашот с Даном тоже — Гурбан обладал харизмой, противиться которой было невозможно. И все же Дан попытался:
— А что там, под люком?
Главарь не ответил, и Данила решил, что бродяга в ловушку заманивает. Но зачем так сложно? Избавиться от доставщиков, конечно, не самое легкое дело, но и невозможной такую задачу назвать нельзя, учитывая превосходящие силы бандитов. Так значит… Дан не знал, что это значит. Равиля бы сюда. Или Никифора.
И словно накликал.
Никифор взобрался на бетонную плиту. Его появление вызвало бурный восторг у карликов. Но выглядел он жалко — смотрел на Гурбана так, словно от страха готов был прямо сейчас броситься вниз. И куда подевался задор, который был в вольнике, когда Данила впервые его встретил? Где фейерверк лишних движений, жестов и слов? Как подменили.
А Гурбан просто осатанел, заметив, что экипажа «хаммера» прибыло.
— Ах ты погань!!! — В голосе его было столько ненависти, что Дану стало не по себе.
Он и представить не мог, что можно так ненавидеть — полностью, без остатка на какие-либо чувства. В бандите просто не было места для любви, сочувствия или страха — все занимала ненависть. Абсолютно всё.
— Вы не понимаете! Вы даже представить не можете, что это такое — быть одним из нас, чувствовать то, что обычным…
Никифору не дали договорить. В два прыжка азиат преодолел метры, разделявшие их. Лом хлестнул по ребрам, сбив Никифора с ног. Валяясь на спине у самого края плиты, он захрипел, попытался встать, но не смог. Мало кто оклемался бы после такого удара. И Никифор не из числа этих счастливчиков.
— Да что ж ты делаешь, урод?! — Ашот первым кинулся на азиата. Дан отстал от него всего на долю секунды.
Путь им преградил Гурбан. От природы немногословный, он умел убеждать на пять баллов:
— Если не послушаетесь меня, этот… это… — Гурбан кивнул на Никифора. — Он умрет. Колян, давай маленько! Майна!
Азиат тут же взмахнул ломом — острие зависло в сантиметре от головы вольника.
— Стойте! — крикнул Дан. — Не надо!
— В нору! — приказал Гурбан. — Живо! Меняем очередность: сначала пацаны, потом я, потом Фаза и Доктор. Колян, ты замыкающий! Жди Маевского и Ксю. — И уже доставщикам: — Там, где люк был, нора карликов. Туда. Быстро! И никуда не сворачивайте, только прямо! Доберетесь по норе до канализации, ждите остальных. Повторить, что я сказал!