Остров Серых Волков
Шрифт:
Я позволяю ей это. С невероятно быстрым дыханием, притопывая в такт, растягивая ноты, звук пульсирует в моих дрожащих руках. Я извлекаю последнюю ноту, и вместе с ней исчез запах туберозы, словно музыка вырывает какую-то часть Сейди из моей души.
Когда небеса темнеют, и костёр гаснет, Эллиот рисует на песке ещё один перечёркнутый квадрат, а затем поспешно стирает его. В этот раз ни брань, ни богохульство не срываются с его языка.
— Я нашёл свою месть, — он отшвыривает символ ногой.
— Я думала, у твоей семьи есть связь
В нескольких футах от меня Гейб помогает Анне засыпать спящего Чарли песком, и он похож на сущего ангела. Но затем я моргаю, и мир становится чётким и ясным.
Элиот вновь матерится, и, обернувшись, я вижу, что он запутывается в рюкзаке Гейба и выбирается на песок.
— Ты что, пьяный, или вроде того?
— Я говорю неразборчиво? — мотает он головой в мою сторону, — возможно у меня ишемический инсульт.
Что ж, это всё объясняет.
— Ты в порядке, — отвечаю я. — Думаю, ты перелил свою неуклюжесть из бутылки.
— Это потому что суровые парни вроде меня всегда пьяны?
Слишком темно, чтобы понять, шутит ли он. Я искренне надеюсь, что это так.
— Дело в том, что парни, притворяющиеся суровыми, обычно выпивают.
— Кроме того, — говорит он, придвигаясь ближе. От него пахнет солёным морем и дымящимся деревом, — в общем-то, я не собираюсь тебе говорить.
Я гляжу на волнующуюся чёрную массу океана. В темноте мы находимся ещё дальше от Вайлдвелла, чем на свету.
— Дразнить так людей — против законов вселенной.
Улыбка Эллиота пронзает ночь.
— Так арестуй меня. Это усилит мой авторитет.
— Ты просто смешон сейчас, — со стоном говорю я.
— Ладно, ладно. Слушай: на самом деле мне не нравится вкус алкоголя.
— Позорище!
— Не слишком хорошо, — жмет он плечами.
Эллиот угрожающе выглядит при свете дня, но ночью он похож на тех парней, которые вдохновляют матерей покупать своим дочкам газовые баллончики. Поэтому, когда он такой: с мальчишеской ухмылкой и потрясающим обаянием, впечатление, словно прикасаешься к огню и получаешь обморожение.
Я улыбаюсь Эллиоту, но он не смотрит на меня. Его взгляд направлен на песок.
— Чёрт возьми, до меня дошло!
Мы передвигаемся ближе к свету. Эллиот рисует шесть точек на песке.
— Четыре угла квадрата, а также верх и низ, верно? — он соединяет точки, образуя перечёркнутый квадрат.
С ухмылкой стирает рисунок, и рисует шесть точек снова.
— Или шесть углов шестиугольника.
— И в чём смысл этого урока геометрии?
— Смысл, — говорит Эллиот, соединяя точки в шестиугольную звезду, — в том, что это наша звезда, пойманная в знак.
ГЛАВА 14: РУБИ
ТЫ ОБНАРУЖИШЬ ЭТУ ТОЧКУ ТАМ,
Где жжёт песок, проснувшись, солнца жар
И
В очередной безжалостный удар.
Меня осеняет, когда краешек солнца показывается над землёй.
— Это рассвет!
Гейб ухмыляется из-за зубной щётки. Воздух насыщен запахом мяты и морской соли.
— Я горд быть с вами здесь впервые.
Я слишком взволнована, чтобы закатывать глаза. Но правда.
— Нет, я поняла следующую подсказку.
Он пристально смотрит на розовеющие небеса.
— Отличный день для того, чтобы найти клад.
Простое упоминание клада выдёргивает Эллиота из палатки мальчиков. Он идет по пляжу без рубашки, выставив на всеобщее обозрение свои тату: узоры на обеих руках, цветной круг на сердце и волк, охватывающий весь правый бок. В этот момент Эллиот на сто процентов выглядит бунтарём, которым хочет казаться.
Но затем он открывает рот.
— Среднему подростку необходимо ежедневно спать девять с четвертью часов для оптимального функционирования, — он забрёл в океан и бултыхается на мелководье, высунув голову над водой. — Четыре часа! Вы дали нам лишь четыре часа!
Анна жмет плечами.
— Люди спят долго, а кажется, что ещё дольше, когда сам не спишь.
Эллиот падает на землю, резко взглянув на Анну.
— Слушай, ты можешь одолжить книгу, но…
— Твой рюкзак предназначен для карт, фонариков и нашей палатки, — Гейб сплевывает зубную пасту в море, — если бы там оставалось место для книг, ты могла бы положить туда больше кухонной утвари, которую заставила меня оставить.
— Какого чёрта мы собираемся делать с жаровней, Гейб, — Эллиот сморит на Анну. — Ты можешь взять книгу, но мне нужно поспать минимум три часа после рассвета.
Я поднимаю руку.
— Мне бы тоже это понравилось. А ещё я бы не хочу, проснувшись, видеть твоё лицо в шести дюймах от своего.
— Я не всю ночь была так близко, — говорит она. — Просто через какое-то время после рассвета мне показалось, что ты спишь уже довольно долго, и что, возможно, ты умер. И тогда я стала беспокоиться, что сижу на жаре в палатке с трупом, поэтому проверила, жив ли ты.
Вместо этого, я откусываю огромный кусок пирога. Из-за близости океана он сырой, но по-прежнему сохраняет сладкий вишнёвый вкус и помогает отвлечься. Когда заканчиваю, опускаюсь на колени на песок, рисую перечёркнутый квадрат. И рассказываю о нашем новом открытии.
— Итак, — говорит Эллиот, — карта велит нам ориентироваться по звёздам, соединенным в знак. Держу пари, нам всё время нужно искать перечёркнутый квадрат.
— Это может занять приблизительно вечность, — проворчал Чарли.
— Чарли, это так? Это и вправду может занять приблизительно вечность, — закатывает глаза Эллиот. — Слушай, всё, что нам нужно, — это найти символ в том месте, где «гнев на землю вложит океан в очередной безжалостный удар». Это либо северо-западные, либо юго-восточные скалы.