Остров Свободы
Шрифт:
– Что за задача? Я ведь ещё на сборах числюсь.
– Не знаю. Вот там и узнаешь. Сказали начальника разведки.
– Так я ж не начальник разведки, пусть Худяков идёт.
– Цеханович, я что буду объяснять подполковнику Шкуматову что Цеханович начальник разведки, но не начальник, а командир взвода. А начальник разведки, вообще другой офицер. Тем более что вы с ним однобарочники. Иди…, иди…, вперёд.
Я боялся, что сейчас нарежут какую-нибудь жуткую задачу и проплюхаюсь с ней все выходные дни, но ничего. Задача была простенькой. Завтра с утра я со своими солдатами, в полевой форме, с оружием и боеприпасами выдвигаюсь на международный аэропорт имени «Хосе Марти» и охраняю самолёт члена Политбюро КПСС, прилетевшего на переговоры. Охраняю столько сколько нужно. Но, по всей видимости, до вечера.
В восемь утра меня уже ждали в аэропорту кубинцы, отвечающие за охрану. Сопроводили мой ГАЗ-66 на дальний конец аэропорта, а через сорок минут туда подрулил красавец ИЛ-62 с членом на борту. Я думал, что встреча будет
– Ну ты, старлей, и вырядился….
Член Политбюро уехал, я выставил на охрану парный пост, установил маршрут движения вокруг самолёта. Остальных расположил в тени ГАЗ-66, а сам отправился на самолёт посмотреть в каких условиях летает высшее руководство государства.
Далеко меня не пустили, но дали возможность заглянуть в дверь, в салон или как они сказали – рабочий кабинет. Ну что ж – не хило. Но больше всего мне понравились стюардессы. Как на подбор высокие, стройные, сисястые…. Интересно…. Что уж там говорить, нашим членам под восемьдесят и как у них у самих с членами? Тем более при таком обслуживающем персонале.
Через час всё наскучило и я уже бесцельно, убивая время, бродил по всем соседним стоянкам. Ещё через час уже не знал, куда мне деваться от жары. По кубинским меркам, несмотря на палящее солнце и раскалённый аэродромный бетон, день считался очень прохладным. Был ещё и небольшой ветерок, который несколько снижал струящейся жар от бетона, а кубинцы ползающие на стоянках в тёплых куртках, ещё больше запахивались от, как они ощущали, пронзительно холодного ветра. Вскоре я не выдержал.
– Никифоров, сходи к стюардессам и попроси пару вёдер воды, а то мы тут скоро совсем умоемся потом…
Со стуком поставив полные вёдра на бетон, Никифоров похвастался: – Товарищ старший лейтенант, девки сказали – если ещё надо, подходите.
Разделся по пояс, нагнулся и с наслаждением стал мыться под прохладной струёй воды из ведра, фыркая от удовольствия и ощущая, как энергия, отнятая жарой, вновь возвращается в тело. В этот момент мимо проходили кубинские лётчики в застёгнутых меховых фирменных куртках, с поднятыми воротниками от небольшого ветерка и засунутыми «по локоть» в карманы руками. Им было холодно, но увидев радостно плескающегося под струёй воды советского офицера, они сжались под куртками ещё больше и у двоих с содроганием в голосе вырвалось: – Оооо…., руссоооо….. мариконесссс….
Что они там сказали, конечно, я не понял и не пытался понять, а лишь с превосходством рассмеялся над тем, что от увиденного им стало ещё холоднее. И судя по интонации возгласа здесь одновременно присутствовало восхищение, матерная изощрённость, осуждение и вновь восхищение. Передёрнув в зябком ознобе телом, они ещё больше зарылись в свои куртки и ускорили шаг, чтобы не видеть этого издевательства над телом.
Нам повезло, уже после обеда, к самолёту не спеша подъехали легковые автомобили с затемнёнными стёклами, нас опять оттеснили к хвосту самолёта, не давая разглядеть – Кто хоть прилетал из членов Политбюро? Трап убрали и самолёт улетел в Союз, а мы к себе в бригаду.
Сдав оружие, я направился в кабинет начальника штаба бригады. Доложил о выполненном задании и уехал домой, где от соседа по касе узнал, что с понедельника начинаются сборы командиров взводов и они будут проходить на учебном центре Алькисар. ЧЁРТ ПОБЕРИ!!!!
В понедельник мы с час маялись на плацу бригады. Строевой смотр командиров взводов проводил полковник Затынайко, где его одним из «любимых» занятий было смотр носков. То есть снимаешь по команде правый или левый ботинок и являешь на обозрение комбригу и окружающих носок. Все об этом знали, но как всегда и сейчас нашлось двое, у которых из дыры в носке вызывающе торчал палец большой ноги. Затынайко, вообще то, был мужик со здоровым армейским юмором и под весёлый смех командиров взводов и присутствующих начальников отодрал позорников. Потом очередь дошла до командирских сумок и здесь традиционно отличались мотострелки, танкисты и другие специалисты. Поэтому, обгрызанные и ополовиненные обломки карандашей, помятые дешёвые тетради, причудливо поломанные офицерские линейки и другой командирский хлам очень скоро образовали живописную кучку на сером асфальте плаца. В положительную сторону тут как всегда отличились артиллеристы. Не сказать, чтобы у всех командирские сумки были укомплектованы полностью, но подавляющее большинство
На этом строевой смотр был закончен и мы убыли в Алькисар – самое убогое место на Кубе, где в этот момент, на целую неделю, сосредоточили около семидесяти здоровых, жаждущих развлечений молодых мужиков. Учебный центр – кучка щитовых казарм, несколько стрельбищ, танковая директриса. Всё это с двух сторон ограничено болотами, а с дальней стороны топкими берегами моря. Сам убогий Алькисар из нескольких коротеньких улиц, был в четырёх километрах от учебного центра. Единственно, что было положительным – это питьевая вода. На Кубе я впервые столкнулся с такой проблемой как питьевая вода. Вроде бы набираешь её из-под крана в стакан и смотришь – чистая, обыкновенная вода. И её пьёт в сыром виде всё местное адаптированное к ней население. Но оказывается в её составе очень много извести, которой не видно невооружённым взглядом. Если у тебя почки хорошие и здоровые, то ты какое-то количество сырой воды можешь выпить, но если слабые, то с первого же стакана можно скопытится. Поэтому все русские воду кипятят и не просто кипятят, а ставят ведро и кипятят в течение полутора часов. Тогда вся извёстка и все полезные минеральные соли, находящиеся в воде, выпадают в осадок на стенки и дно ведра. После такого кипячения в ведре остаётся, как правило, половина воды и чистая чуть ли не дистиллированная вода. Конечно, это вредно и как говорят старослужащие здесь офицеры и прапорщики в первую очередь из-за отсутствия при таком кипячении Кальция и других минеральных веществ, сыпятся зубы, а потом всё остальное. Но зато, это происходит постепенно и растягивается на очень продолжительный срок. Также кипятят воду и для солдат. В каждом дивизионе, батальоне или отдельном подразделение есть должность – Кипятильщик, на которую подбирают добросовестных и чистоплотных солдат. И он в течение суток должен три раза прокипятить воду для солдат подразделения. Поэтому к употреблению воды у советских военнослужащих относятся очень ответственно.
А здесь в Алькисаре, как рассказывает народная молва, можно пить воду без кипячения. Но ну его на хрен. И потекли унылые будни командирских сборов, которые я никогда не любил. Из этих сборов запомнились только вечерние посиделки за спиртным, да ночные занятия и так бы они и закончились и не остались бы в памяти, но на этих сборах, практически на пустом месте, я схлестнулся с командиром взвода управления начальника артиллерии. У нас было обоюдная не любовь. Но если в пункте постоянной дислокации мы пересекались всего несколько раз и расходились в разные стороны, притушив взгляды. То тут, в куче, Чурбанов стал дерзко наезжать на меня, ища причины к драке. Я тоже был не робкого десятка, не хилый, под стать сопернику, поэтому не пасовал, не уходил в сторону, а наоборот обострял наши отношения. Всё понимаю и понимал, что драка между двумя офицерами – это ЧП. И мне может в этом плане хорошо достаться, как более зрелому и опытному офицеру, по сравнению с Чурбановым. Но вдруг появилось здоровое желание поставить на место зарвавшегося сосунка. Видя, что дело принимает хреновое положение, вмешался Сергей Мельников, который имел среди офицеров авторитет. Он нормально поговорил, отведя в сторону, с Чурбановым. А потом также отвёл в сторону меня.
– Боря, беру сразу «быка за рога» – Ты, что не знаешь – Кто у него дядя? И чего он так буро держится здесь, в бригаде?
– Да мне по хер кто его дядя.
– Тем более, что не знаешь – это чуть не зам министра внутренних дел СССР. Ты понял на кого ты замахиваешься?
– Оооо…, а я то думаю, что это фамилия мне что-то напоминает. Что серьёзно, что ли?
– Да. Поэтому после драки ему ничего не будет, а тебя сожрут. И на хрен это тебе надо?
Я в задумчивости зачесал в башке. Честно сказать, я был настроен на драку, но хотел это организовать так, чтобы не я её первым начал. Хрен с ним, пусть он мне первым в челюсть заедет. Я даже уклоняться не буду. Может быть и не вырубит с первого удара. Зато уж потом я…. Но теперь то понимал, что при любом раскладе буду виноват всё равно я.