Остров Свободы
Шрифт:
Последние дни декабря прошли быстро и на Новый год меня, как молодого, назначили ответственным по батарее, а я не расстроился. Зато, потом целых два дня буду спокойно отдыхать. 31 декабря был днём ПХД и коротким. Без пяти два автобус отъехал от КПП и мы направились в свою деревню. Было очень жарко, все расслабились и растеклись по горячим от солнца дермантиновым сиденьям и сонно покачивались в такт поворотов и манёвров автобуса. Я сидел на заднем сиденье, пристально наблюдая за минутной стрелкой и держа кожаный дипломат на коленях. А когда настало время, встрепенулся и громко заорал на весь салон: – Ураааа….! Урааа….! Новый год наступил……
Все оживились и с весёлым любопытством обернулись ко мне, продолжавшему бестолково кричать здравницы Новому году.
– Спёкся, старший лейтенант, от жары, – единодушно решили старослужащие товарищи по службе
Ко мне подобрался Серёга Мельников и стал успокаивать: – Боря…, Боря…, спокойно…, расслабься… Сейчас приедем домой, там в тенёчек…, холодный душ примешь….
А я продолжал дурашливо орать: – Ураааааа….! Ураааа! Новый год на Урале наступил, – открыл дипломат и стал доставать оттуда пластмассовые стаканчики и раздавать товарищам. Оттуда же достал и бутылку водки.
Все, поняв, что я не перегрелся и на Урале действительно наступил Новый год, шустро собрались вокруг меня и мы с энтузиазмом выпили.
Я должен был в батарею подъехать к восьми часам вечера и отпустить комбата, который до этого времени рулил личным составом. Оставшееся время после обеда и до вечера прошло в мелочной суете, но в восемь часов я стоял на автобусной остановке. Было уже темно, тепло, но погода была неровная. То шёл сильный дождь, причём минут три-четыре и также внезапно кончался. Минут десять-пятнадцать влажной духоты и опять минуты три ливень с ветром. Пока я стоял под крышей остановки, прошли два таких ливня и между ними на остановку пришли Серёга Мельников, нач. службы РАВ нашей реактивки старший лейтенант Бирюков и СОБ третьей батарее Эдик Яфаев. Они собрались сгонять в посёлок Кватра Каминес в здешнюю пивнушку. Я там ещё ни разу не был и выразил сожаление, что если бы не ответственность, то с ними бы тоже сгонял.
– А что, поехали, – предложил Мельников, а остальные поддержали, – там Жуков разберётся, а ты посидишь с нами и к десяти часам подъедешь и комбат успеет приехать домой на празднование Нового года.
– Да у меня и денег с собой нету, – сделал я вялую попытку отказаться, хотя сам уже желал попить холодненького пивка.
– Да фигня какая, поехали…, угощаем….
Я и не ломался. Через три минуты подъехал автобус и мы поехали в это Кватро Каминес. Ехать надо было десять километров и вскоре мы уже заходили в ярко освещённую большую пивную на открытом воздухе. Сели на каменные скамейки, за каменный стол, заказали пива и понеслось. Парни разговаривали, а я с любопытством рассматривал посетителей. Пивная была забита до отказа и гудела в пивном угаре разноголосицей. Надо сказать, что пиво у кубинцев было хорошее и крепкое. Парни говорят, что оно около 10 градусов, но я думаю, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям, что гораздо больше – градусов 14. Рассказывают также, что пиво это делается путём разбавления пивного, японского порошка в воде из-за чего градусы держатся только минут сорок и после этого времени оно как моча. Можно было спокойно выливать. Правда, проверить это я ещё ни разу не мог, так как бокал усасывал минут за десять-пятнадцать. Моя норма было два бокала по 750 грамм, третий я мог тоже выпить, но тогда был бы в гавнище пьян. Мой сосед по касе Олег Руднов после второго бокала ложился в лёжку и домой уже не ехал, а ночевал в казарме, чтобы избежать нудного пиленья дома. А новый начфин, маленький старший лейтенант Лопата (он всё время нас поправляет – Не Лопата, а Лапата, – делая ударение на последнем слоге) вот он срубался с первого же бокала. Поэтому я решил выпить один большой бокал и ехать в батарею. Но после первого, как-то так незаметно в руке оказался второй, а потом во всём Гаванском секторе вырубили свет. Веерное отключение. В стране не хватало электричества.
Чуть ли не выставив руки вперёд, в кромешной тьме, которую не разгонял тусклый свет свечей из окон домов вдоль улицы, я еле добрался до автобусной остановки. Парни же остались, допивать пиво и решили ещё усугубить ликёрчик, а потом домой. Поездка обратно в учебный центр запомнилась смутно, оттого что я непрерывно пялился в тёмное окно, боясь проехать в кромешной тьме свою автобусную остановку и ещё смертельно хотел ссать, сучил под сиденьем ногами, зажимая член и мечтал только об одном – быстрее доехать до нашего КПП. Доехал, чуть не сломал двери автобуса, помогая им быстро открыться. Мне показалось, что они вообще заели. Поэтому, я их просто раздвинул, с силой вогнав поршни и наверно выдавив всё масло из цилиндров. Автобус уехал уже как несколько минут, а из меня всё лилось и лилось…., и я стонал в наслаждении, одновременно прикидывая –
В батарее оказался в половине одиннадцатого. Жуков был на месте. Видать хорошо усугубил с остальными комбатами, поэтому был весел и лишь слегка пожурил за опоздание.
– Комбат, давай езжай, дальше уж я сам….
Жуков отдал последние распоряжения и ушёл, а я включился в Новогоднее действо. Кровати в казарме были сдвинуты максимально в дальний край, а на освободившемся пространстве были расставлены накрытые едой и напитками столы. В углу из пальмовых веток сооружено и украшено подобие ёлки. Бойцы были в праздничном настроение и суетились вокруг столов, поглядывая в мою сторону.
– Чего ходите? – Окинул всех весёлым взглядом и подал команду рассаживаться. Бойцы засуетились ещё больше, но расселись быстро, так как давно решили – кто с кем будет сидеть. Я как ответственный прошёл вперёд и сел во главе стола и вместе со всеми с удовольствием осмотрел то, что за эту ночь надо было съесть. Отдельным украшением, такого в Союзе не встретишь, был здоровенный, можно сказать гигантский торт. Метр в длину, шестьдесят сантиметров в ширину и двадцать в толщину. В Союзе и в Германии, отдельным приказом медиков запрещалось при праздновании Нового года в частях использовать торты и приравненные к ним продукция из-за опасения дизентерии. Здесь тоже, но существовала здесь такая традиция и на это смотрели «сквозь пальцы». Торт заказывали в Манагуа и получился он шикарным, весь в крему, розочках и с надписью на русском языке «С Новым 1987 годом», но кубинцы ошиблись и все веселились, читая – «С Новим 1987 гадом». Сами кубинцы Новый год не отмечали – этот праздник был у них под запретом и сегодняшняя ночь была обычная и будничная и завтра они поедут на опостылевшую работу. Помимо торта на столах полно было всевозможных фруктов, всё что тут в это время росло и вызревало. Полно напитков, но основным была тёмная и пенистая «Мента», подобие нашего кваса. На ужин никто не ходил, а его принесли в подразделение и он сейчас стоял на столах. Кормили бойцов в столовой не только качественно, но и как на убой. И тоже по усиленному тропическому пайку. Прожаренное мясо аппетитно громоздилось горками в тарелках, а хорошо поджаренная картошка источала такой запах… Её, кстати, старослужащие солдаты сами приготовили по-домашнему и в большом количестве. И сейчас старики снисходительно поглядывали на молодёжь, невольно сглатывающие слюну. У меня после пива проснулся «русский едун», поэтому я азартно хлопнул ладонями и провозгласил: – Ну, что…. Наливай…
Все шумно потянулись к напиткам и еде, а ко мне подошёл лидер старослужащих и с загадочным видом кивнул на тумбочку около меня: – Товарищ старший лейтенант, там для вас….
В таинственной глубине пустой тумбочки стеклянными боками поблёскивала семьсот пятидесяти граммовая бутылка кубинского рома.
– Так, хорошо. Кузнецов, я надеюсь это единственная бутылка в батарее….
– Товарищ старший лейтенант, – обиженно загудел солдат.
– Ты мне не звизди. Где одна, там и вторая. Всех поубиваю, если что…., – пообещал сурово, кисло скривившемуся солдату, и погрозил кулаком. Дальше всё пошло по шаблону. Все наполнили свои кружки, тут уж я особо зорко глядел из каких бутылок наливали себе старослужащие. Дети, хоть и прослужили по полтора года, их выдавала скованность и искоса брошенные взгляды в мою сторону.
Наполнил свою кружку, но ромом. Поднялся, в нескольких словах сказал о прошедшем годе и предложил выпить за старый год. И слегка перекусить. Все встали выпили, сели и оживлённо стали кушать. Я тоже выпил, с удовольствием пододвинул к себе тарелку с картошкой. Изумительно и бесподобно. Молодцы ребята, хорошо приготовили картошку. Интересно, откуда они её взяли, да ещё в таком количестве? Только тут я обратил внимание, что в каждом ломтике картошки было по десятку игольчатых проколов, расположенных по кругу. Не понял? Зачем? Я переворошил всю тарелку – на каждом кусочке одно и тоже – дырочки. Я заглянул в тарелку стоявшую рядом. Там тоже самое.
– Кузнецов, иди сюда, – позвал солдата.
– Это что за фигня? – Я поднял кусочек картофелины на вилке и показал на отверстия, – Зачем????
– Так это жаренный банан, товарищ старший лейтенант…, – и ехидно заулыбался.
– Что ты мне мозги компостируешь? Что я жаренную картошку никогда не едал?
– Товарищ старший лейтенант, ну…., вы……
– Ладно…, ладно…, уж, не мнись, говори прямо – Соловей…
– Это кормовые бананы, их жаришь и они как картошка. Посмотрите любой банан – там тоже самое.