Остров Южный Камуи
Шрифт:
— Н-ну… — она неопределённо повела головой. — Может быть, до нашего возвращения в Токио.
— Он ничего не говорил насчёт той книжки?
— Какой книжки?
— Ну, той, что вы вчера на пляже оставили. «Прощание дождливым утром». Его роман.
— Ах, ты о той книжонке!.. — улыбнулась она, всплеснув руками.
Ногти у неё были также тщательно накрашены, как и вчера. С тех пор, как здесь появился этот тип, она каждое утро занималась маникюром. Я отвёл глаза.
— Это просто удивительно! Я её обыскалась,
— Значит, он так всё изобразил?
— Да, а что?
— Нет, ничего.
Я посмотрел в окно.
Ясно было, что он решил меня выгородить не по доброте душевной. Может, конечно, это была причуда писателя, но, возможно, он хотел меня этим жестом подкупить, напрашивался на благодарность. То, что он меня не выносит, было очевидно из недавнего инцидента. Не зря же он повернулся спиной, когда я звал на помощь. Этой сцены я никогда не забуду. Он меня ненавидит так же, как и я его. Причина понятна. Если бы меня тут не было, Она была бы совершенно свободна. Он хотел её заполучить, а я был помехой у него на пути.
— Хочешь ещё чашку молока? — ласково спросила она.
6
Когда я немного оправился и спустился вниз, они с этим типом пили чай в гостиной. Рядом с ним на столике лежала стопка чистой бумаги для письма. Ни одной строчки он так и не написал. А то, что приехал «искать новую тему», было очевидной ложью.
— Что ты! Тебе ещё нельзя вставать! — встревоженно посмотрела она на меня.
— Да, мама верно говорит. Лучше бы тебе оставаться в постели, — добавил этот тип.
Я нарочно оставил его слова без внимания и ответил, обращаясь только к ней:
— Ничего, я уже в порядке. Хочу прогуляться немного.
— Возвращайся поскорее. Дождь собирается, — сказал он.
Я пошёл на берег моря.
Действительно, похоже было, что скоро начнётся дождь. Солнце ещё светило, но сильный ветер уже гнал с юга на север тяжёлые чёрные грозовые тучи. Возможно, надвигался тайфун.
Я смотрел, как волны с шумом накатывают на берег, и думал о том, что ещё недавно море было моим союзником.
— Но ты меня предало…
Неделю назад я у неё на глазах доплыл до дальнего островка уже за границей бухты и удостоился похвалы. Благодаря морю я выглядел перед ней героем. И вот теперь ты жестоко меня обмануло и предало. Ты выставило меня в её глазах слабаком, тряпкой, ничтожеством. Теперь я уже не могу бравировать перед ней своей молодостью, силой и отвагой.
Всё из-за тебя! — прошептал я, обращаясь
Я дошёл до скал, где был вчера, и застал там давешнего краба. Он всё так же неподвижно лежал белым брюшком кверху. Наверное, когда меня вытащили, я выглядел так же жалко, как этот краб. И Она наверняка видела меня, когда я лежал на берегу бесформенной тушей.
На душе у меня сразу же стало омерзительно. Я поддел краба ногой и изо всех зашвырнул подальше в море. Сидевшие на крабе мухи при этом с жужжанием взлетели. Маленькое тельце краба шлёпнулось в воду и ушло на дно.
В этот момент, словно так и было задумано, солнце зашло и полил дождь. Сначала на морской глади появились редкие кружочки от капель, которые вскоре слились в сплошную лавину кругов. Крупные капли бешено барабанили по воде. Дождь заливал пляж, и мои босые ноги были перепачканы в мокром песке, который прилипал к коже. Струи больно хлестали по лицу и по плечам, но я не трогался с места. Мне доставляло мазохистское удовольствие вот так стоять под дождём, чтобы струи секли меня со всех сторон. Уж если испытывать горечь поражения, то надо прочувствовать его как можно глубже. Я открыл рот и жадно подставил его под дождевые потоки.
Дождь прекратился так же внезапно, как и начался. Снова выглянуло солнце. Вместе с дождём ушло чувство мазохистского наслаждения, и я ещё больше ощутил горечь поражения. Сполоснув ноги в море, я безо всякой определённой цели побрёл в сторону мыса. Горечь поражения по-прежнему тяготила душу, перерастая в злость на собственное бессилие.
— Вот невезуха! — шептал я на ходу. — Вот невезуха! Вот невезуха!
У основания мыса я увидел машину. В ней сидело двое молодых людей не старше лет двадцати. При моём приближении они вышли и один обратился ко мне с вопросом:
— Не знаешь ли, где здесь приличная рыбалка?
На заднем сиденье у них лежали удочки.
Но мне совершенно не хотелось ему отвечать. Да пропади они пропадом! Сам не знаю, что на меня нашло. Может быть, я был слишком зол на самого себя, а может, я просто промок под дождём и слишком устал.
Я ничего не ответил. Парни переглянулись.
— Странный тип! — сказал тот, что повыше, пристально глядя мне в лицо.
Этот вызывающий взгляд меня ещё больше разозлил и раззадорил.
В обычное время я бы, конечно, и внимания не обратил. Но сейчас для моих оголённых нервов и такого пустячного повода было достаточно.
— Что, не нравлюсь? — бросил я.
Рослому парню кровь бросилась в лицо, и он злобно зыркнул на меня глазами.
— Если хочешь получить, сейчас получишь! — угрожающе предупредил он.
Солнце светило вовсю и слепило глаза, отчего я ещё больше завёлся. Молча шагнув вперёд, я съездил парню по физиономии. Он с глухим стуком повалился на землю рядом с машиной.