Остров заклятых друзей
Шрифт:
– Что я влюбился в тебя, даже не пообщавшись с тобой. Я сразу понял, что ты самый идеальный человек в мире.
Катя состроила недовольную гримасу. Ей было неприятно слышать то, что Цзинь влюбился в нее только из-за внешности, словно она была предметом, какой-то куклой, которую маленький мальчик купил в магазине, а теперь его маленький друг купил себе такую же.
– Ты представляешь, какая она дура, – рассказывала Мия Оливеру про свою двоюродную сестру.
– Что можно было ожидать от человека, который залетел в шестнадцать, – сказал Оливер, пожимая
Они оба раскатисто рассмеялись, и Катя снова с интересом посмотрела на них, пытаясь догадаться, о чем был их разговор.
– Она спрашивает, – с азартом продолжила Мия, чувствуя интерес к разговору, – откуда у нас такие деньги на поездку!
Девушка прекрасно изображала всех своих родственников, и сейчас Оливер сразу представил, как эти слова произносила сестра Мии Сара – пухлая блондинка с розовыми щеками и наивными кудряшками у висков.
– Что ты ей на это ответила? – спросил Оливер, который так же, как и Мия, обожал обсуждать людей, особенно тех, которые, как ему казалось, были хуже него.
– Я ей сказала, что если бы она хоть к чему-то стремилась, то тоже могла бы себе это позволить.
Мия “обожала” свою сестру. Ей нравилось, что на ее фоне она была лучшей дочерью, которая с восемнадцати лет зарабатывала на жизнь сама, в то время как Сара до сих пор сидела на шее у родителей, а рядом с собой посадила свою пятилетнюю дочь. Когда Сара забеременела, Мия ликовала, пряча свою радость за маской сожаления и поддержки. В тот момент девушка окончательно получила кубок любимой дочери, и на этом их вечные соревнования были закончены. Когда их родители кому-то рассказывали о своих детях, то большую часть рассказа они посвящали Мие. Кроме того, благодаря Саре родители не приставали к Мие с расспросами о том, когда у нее появятся дети. Им хватало и внука от младшей дочери.
– Мне кажется, что на меня все пялятся, – вдруг сказала Мия, в который раз поймав на себе взгляд Кати.
– Ты о той даме в нелепом синем платье? – сказал Оливер, имея в виду Палому.
– А еще о той блондинке с серым лицом, – сказала она, махнув головой в сторону Кати.
– Да уж, ну и чудаки понаехали, надеюсь, та парочка… Луиса и… как его там… не будет к нам больше приставать.
– Пако, кажется, – сказала Мия, допивая свежевыжатый ананасовый сок.
– Мия, Оливер, мы были рады с вами познакомиться, – сказала подошедшая к их столику темнокожая девушка возраста Мии.
Пара встала, чтобы попрощаться с девушкой и ее мужем.
– Разве вы уже сейчас улетаете? – спросил Оливер.
– Да, самолет прилетел на час раньше из-за того, что обещают сильный ветер, – сказала женщина.
– Да, действительно, перед закатом я видела, как надвигались тучи, – подтвердила ее слова Мия, как будто лишь она могла посмотреть на небо.
– Ну, мы, наверное, пойдем, наши чемоданы уже ждут.
– Хорошо долететь до Нью-Йорка, – сказал Оливер.
Пары обменялись дружескими поцелуями.
– Даже звезд не видно, – сказала Мия, посмотрев наверх и увидев затянутое тучами небо. – Надеюсь, завтра не будет дождя.
Когда
– Я не думала, что на Мальдивах бывает так прохладно, – сказал Эдгар, поежившись от щекочущего морского ветра.
– А я послушала тебя и не взяла свитеры! – сказала Палома, радуясь тому, что была права.
Когда они вошли в спальню, то услышали, как шумела крыша и дребезжали стекла от начинающегося урагана.
– Стейк был действительно нормальным, – сказал Эдгар и положил на ночной столик золотые наручные часы.
– Ты оставил тому парнишке на чай? – спросила Палома, снимая линзы и кладя их в небольшой контейнер.
– Угу, – ответил Эдгар и лег на кровать.
– Чудесное место, – сказала Палома, села рядом с мужем и погладила его по круглому животу. – А люди какие чудесные!
– Угу, – снова промычал Эдгар и провалился в сон.
Еще какое-то время Палома восхищалась началом путешествия, прежде чем заметила, что Эдгар ее уже давно не слушает.
Тем временем в бунгало, которое находилось напротив домика Эдгара и Паломы, Катя и Цзинь уже лежали в постели и смотрели какой-то фильм по телевизору.
– Почему ты молчишь? – вдруг спросил Цзинь.
– Я смотрю телевизор, – ответила Катя.
– Ты последнее время все время молчишь.
– Тебе кажется, дорогой.
Катя и сама прекрасно знала, что последнее время они совсем не разговаривали, но обсуждать это не хотела.
– Ты отдалилась.
Цзинь подвинулся к Кате и обнял ее. Девушка не оттолкнула его, но и не ответила взаимностью.
– Я рядом, Цзинь.
– Ты же знаешь, что я имею в виду.
– Пожалуйста, мы в отпуске, я совершенно не хочу ругаться с тобой.
Слово “ругаться” не совсем подходило. Их выяснение отношений больше походило на перешептывание двух недовольных людей.
– Хорошо, – согласился Цзинь.
Он никогда не был навязчив, и даже сейчас показался Кате непривычно настойчивым для себя. Еще какое-то время он пролежал обнимая ее, а затем повернулся на другой бок, так и не дождавшись ответного хотя бы поглаживания по руке или голове. Повернуться ему пришлось еще и потому, что из-за желудочного сока его всегда начинало тошнить на правом боку.
Катя с облегчением выдохнула и тоже повернулась спиной к мужу. Впервые за долгое время она начала плакать. Она ненавидела свою жизнь, даже несмотря на то что сейчас она лежала в кровати в дорогущем отеле на Мальдивах с мужчиной, который был от нее без ума. Но только сейчас Катя поняла, как довела себя до этого состояния, как превратилась из юной амбициозной девушки, готовой покорить весь мир, в нездорово худощавую двадцатипятилетнюю мать с серым лицом. Она думала о той девушке на ужине, имени которой не знала. Девушке, которой могла быть она, если бы правильно распоряжалась своей жизнью. Если бы она только знала, что та девушка сейчас тоже испытывала какие-то новые чувства.