Остров заклятых друзей
Шрифт:
Родители Цзиня были без ума и от самой Кати. Они были счастливы, что их сын, который не купался в женском внимании, вдруг начал ухаживать за русской девушкой с белыми волосами, голубыми глазами, точеной фигурой, светлой, почти прозрачной кожей. Для них был настоящий праздник, когда влюбленные решили пожениться.
Катя с Цзинем познакомились в одном из баров, где отдыхали богатые мужчины, которые приходили туда, чтобы познакомиться с девушками из разных стран. Девушки приходили туда, чтобы найти кошелек потолще. Цзинь не любил такие места. В тот вечер он был со своим другом – коллегой по бизнесу. Катя уже сидела за столиком с тремя не менее очаровательными девушками. Было заметно, что она чувствовала себя комфортно в этом заведении. Катя, которой стукнуло двадцать, была уже третий раз на заработках в Китае. Она снималась для каталогов одежды и благодаря славянской внешности зарабатывала неплохие деньги. В том баре
Катя не отнеслась серьезно к их знакомству, пока не начала получать от него подарки и цветы. Ее подруга сразу рассказала, что в тот вечер друг Цзиня взял ее номер, а потом узнал и адрес Кати. Подарки были недешевые, а цветов было так много, что вскоре ее маленькая квартирка с одной спальней превратилась в сад. “Кажется, я вас люблю”, – говорилось в одной из записок в огромном букете цветов. Да, со стороны это выглядело романтично, но у Кати не было привычки безрассудно доверять мужчинам, особенно тем, с которыми она познакомилась в баре. Поэтому еще месяц она избегала встречи с Цзинем, пока они не встретились на дне рождения той самой подруги. Подруга Кати обожала вечеринки и иногда проводила их без повода. В этот раз она сняла небольшой клуб знакомого. Все помещение она украсила розовыми перьями и блестками, а в баре подавали только розовые коктейли. Даже прожектора светили только розовым светом, из-за чего казалось, что все гости попали внутрь сахарной ваты. Играла музыка восьмидесятых. Из гостей были в основном друзья девушки и друзья друзей.
– Катя, – сказал Цзинь, когда подошел к девушке, стоявшей у бара, – вы меня боитесь?
Катя, потягивая коктейль, лишь мило улыбнулась в ответ.
– Не бойтесь, Катя, я не веду себя так со всеми, просто вы так прекрасны, что не оставляете мне выбора.
– Хорошо, – наконец ответила девушка, – тогда я хочу, чтобы вы знали, что я не та девушка, которую можно снять в баре.
– Я знаю, – Цзинь улыбнулся, радуясь уже малой победе.
– И надеюсь, вы понимаете, что я не та, которая купится на ваши щедрые подарки.
– Понимаю, – сказал Цзинь и поцеловал девушке руку.
После того вечера они начали проводить время вместе. Цзинь был очень сдержанным мужчиной, и это безумно привлекало Катю. Он уговорил ее остаться в Китае. Девушка не без его помощи поступила в университет, где начала учить китайский язык, а через год Цзинь сделал ей предложение с кольцом, на котором красовался такой большой бриллиант, что отказаться было бы просто глупо.
Катя подошла к шкафу, где стоял алкоголь, и налила себе немного красного вина, чтобы хоть как-то успокоиться. Потом она поставила бутылку обратно в шкаф и повернула ее этикеткой вперед – как она стояла до этого. С другой стороны, она была рада долгожданному отпуску. Мальдивы были ее мечтой, которую Цзинь осуществил, подарив ей на день рождения путевку. К тому же впервые за два года она отдохнет от детей. Катя не работала, а няня помогала лишь по дому, поэтому она была очень привязана к близнецам.
Девушка прошла в ванную комнату, включила воду и насыпала соль в ванну. Она скинула свой тонкий халат, аккуратно повесила на крючок и посмотрела на себя в зеркало. Идеальное для кого-то тело казалось ей не таким уж и красивым: в отражении Катя видела шрам от кесарева сечения и растяжки на груди и животе, от которых она не могла избавиться. Она залезла в ванную, где горячая вода набралась пока по щиколотку. Замерзшие ноги стало приятно покалывать от горячей воды. Комнату наполнил приятный аромат лаванды. Из-за шума воды она не заметила, как зашел Цзинь. Он сел на пол и положил голову на край ванны. Катя закрыла глаза, продолжая не обращать на него внимания. Иногда ее раздражало это чрезмерное внимание к ней. Она не любила, когда Цзинь любовался ею или возвышал ее. Ей казалось, что он перегибал палку в такие моменты. Сейчас Катя лежала и мечтала лишь о том, чтобы он ничего не говорил, чтобы он сидел молча и просто смотрел, хотя казалось, что она могла слышать даже его мысли.
Катя редко сидела в ванной –
Цзиньлун любовался девушкой, как произведением искусства. Он до сих пор не верил, что был с ней. Его восхищало ее тело, и каждый раз, приезжая в ресторан, где привычными гостями были китайцы, он с наслаждением ловил взгляды людей, любующимися Катей, как и он. “Это моя жена”, – гордо говорил он, когда кто-то, вздернув брови, смотрел на нее. Но каково было удивление, когда близнецы, которых Катя рожала тридцать часов, вдруг оказались его маленькой копией – и намека не было на то, что Катя их мать! Не думая о законах генетики, всю беременность жены Цзинь мечтал о двух голубоглазых блондинах.
Иногда ему было сложно понять Катю – не только из-за языкового барьера, но и из-за того, что выросли они в абсолютно разных культурах. Поэтому разговаривали они редко. “Меньше знаешь – крепче спишь”, – часто он слышал от Кати. Но ему это не мешало, а даже наоборот. Он был молчуном, который редко поддерживал разговоры в компании. Он не знал, чем он так привлекал людей и почему у него было много друзей. Возможно, из-за того, что большинство людей нуждается в слушателе, которым и был Цзинь. Он действительно умел слушать и выслушать: не перебивал, вникал во все сказанное, давал совет или комментарий, если этого требовал собеседник. Поэтому походы в ресторан и прогулки в тишине стали для них нормальным явлением.
Тем не менее Цзинь считал их идеальной парой. Они никогда не ругались, так как оба соблюдали правила, которые устанавливали сами, например не приводить своих друзей домой, сразу убирать свои вещи в шкаф, не шуметь, когда другой спит. У любой пары есть правила, но Цзинь и Катя отличались от всех тем, что они не просто не нарушали их – они боялись их нарушить, словно после этого их ждали серьезные последствия. Жить по правилам Катю научил Цзинь. Главным правилом для него было соблюдение законов. “Да кто об этом узнает”, – часто говорили его друзья, когда он отказывался что-то делать. “Зато я добился того, чего не добились они”, – успокаивал себя он, чтобы хоть как-то оправдаться. Таким был Цзиньлун в обычной жизни. В бизнесе он был абсолютно другим человеком. Он был жестоким и был готов на многое ради работы. Его двуличие пугало всех, но Катя поначалу видела в нем только хорошее. А потом… потом менять что-то было поздно.
Он продолжал смотреть на Катю, которая по-прежнему лежала с закрытыми глазами. Не дождавшись приглашения присоединиться, он встал и вышел из ванной. Катя с облегчением выдохнула и открыла глаза.
После ванной девушка, прикрывшись полотенцем, пошла в спальню. Было темно. В еще не задернутых шторами окнах был виден ночной город. Катя подошла к окну и с интересом посмотрела на то, как горел свет в окнах соседних небоскребов и как подсвечивались дороги от фонарей и проезжающих машин. Она любила этот город. Она любила его за то, что он позволил ей сбежать из своего маленького города в России, где она вряд ли смогла бы чего-то достигнуть. Она была благодарна Цзиню за то, что он подарил ей эту возможность. Она до сих пор не понимала, любила ли она его когда-то как человека или купилась на его деньги. Она убеждала себя, что любит Цзиня, но все равно время от времени задавала себе этот вопрос. Была ли она счастлива? Несмотря на то что Катя имела даже больше, чем хотела еще несколько лет назад, она не могла ответить себе на этот вопрос. Она больше не должна была сниматься для каталогов, делать вид, что деньги для нее не самое важное в жизни, но теперь у нее были другие трудности, и, когда ей становилось невыносимо, когда ей казалось, что она стала бесполезна, она шла в центры помощи, где могла быть полезна. Катя знала с детства: если тебе плохо – помоги другим, и тебе станет лучше. Это были те редкие случаи, когда она оставляла близнецов на пару часов с няней. Она ездила в дома престарелых, хосписы, детские дома. Когда она бывала в таких местах, она чувствовала себя почти святой и после позволяла Цзиню любоваться собой. И даже начинала думать, что любит его.