Остров Желаний
Шрифт:
– Господи, спаси нас, грешных.
– Что? – поднял голову увлечённый поиском неисправности Андрей, – Юрка, я не расслышал, что ты сказал.
– Тюбик, всё бросай, сейчас не до этого. Нам срочно надо приготовить лодку к шторму.
– Какой же это шторм! Мы качаемся как на перине. Сейчас достану фонарь, мы всё починим и поплывём.
– Не успеем. Вон идёт наша погибель. Смотри – тучи на горизонте. Если не подготовимся, то твои отремонтированные моторы нам явно не пригодятся.
Андрей приподнялся и с тревогой посмотрел в указываемую другом сторону. Запад был ещё светлым, но на юго-востоке со зловещей угрозой, будто поднимаясь из воды, медленно и неумолимо надвигались на них, выходя из-за горизонта чёрные рваные острогорбые вершины далёких туч, грозя вскоре всё обозримое пространство накрыть непроглядной тьмой.
Глава 7
Капсула жизни
– Андрюха, надо срочно готовить нашу лодку к шторму. Что у тебя есть в катере, всё доставай, – скомандовал Юрий, – нельзя терять ни минуты, скоро совсем стемнеет.
– А что доставать? У меня тут всё есть на все случаи жизни, ведь …
– Давай верёвку. Всю, какая есть, но сначала снимем один мотор. Помоги мне.
– А зачем?
– Здесь нет ничего более тяжёлого, чем твои моторы. Из одного из них мы сделаем противовес вроде киля. Чем тяжелее киль, тем устойчивее судно. Перевернуться ему труднее, понял? Это самая тяжёлая работа, поэтому давай постараемся управиться засветло.
Снять мотор и положить его на дно катера не представляло труда.
– Теперь я пока один справлюсь, а ты размести продукты и сигареты как-нибудь так, что бы их не испортила вода, ненароком. В мешки полиэтиленовые растолкай, что ли, да засунь куда подальше.
Юрий тем временем выкатил на середину катера солидный клубок заботливо смотанных кусков верёвки различной толщины и довольно внушительного вида бухту тонкого плотного каната, после чего стал торопливо отмерять его метр за метром, беззвучно шевеля при этом губами. Он приготовил десять кусков верёвки по пять метров, две по восемь и начал привязывать их к мотору.
Вскоре ветер совсем стих, и океан стал гладким, как стол, но небо на юго-востоке затягивало тучами. Духота становилась просто невыносимой.
– Макарон, – раздался приглушённый голос Андрея из носового рундука, – я что-то не пойму, зачем ты эти верёвки вяжешь? Куда он из лодки денется?
– Он будет не в лодке, а внизу, в воде, подвешенный к ней.
– Как в воде? Он же испортится так, – Андрей высунул голову из рундука и обескуражено посмотрел на друга, обдуваясь от жары, – как же мы поплывём тогда?
– Если этого не сделать, тогда испортимся мы, и довольно скоро там, на дне, мирно почивая от мирских забот. Ты что же, думаешь, одного мотора будет для этого не достаточно, если что? И вообще, как бы в противовесе одного мало не оказалось, а то придётся и второй подвесить. Не отвлекайся, а приготовь лучше гвозди, шурупы там или ещё чего, в общем, любой крепёж, какой найдёшь, словом, всё, что можно забить в дерево. И молоток.
– Молотка нету. Есть ножовка, топор, отвёртка механическая, саморезов целая банка. Ты знаешь, какой пирс я строю на островке…
– Позже расскажешь, – оборвал его Юрий.
– Ну, я и говорю, остались ещё где-то с постройки этого пирса, – упавшим голосом ответил Андрей, мысленно попрощавшись со своей гордостью, самыми мощными во всей округе моторами. – … Я всё, Юр, что ещё делать?
– Бери свой топор, саморезы, железки всякие и принимайся прибивать вот эти пять верёвок к правому борту. Какая удача, что ты купил деревянную лодку, а не дюралевую! Крепи их на расстоянии сантиметров пятнадцати друг от друга, и как можно крепче. Помни, что слишком крепко не бывает.
Андрей достал банку с саморезами и ящик с какими-то кривыми планками, ржавыми гвоздями, мятыми скобами и другими железками, которые в любое другое время смело можно было назвать мусором и с чистой совестью выбросить за борт. Но сейчас эта странная склонность хозяина к бережливости даже в мелочах сослужила терпящим бедствие горе-морякам неоценимую службу.
Над океаном в тишине штиля раздавались торопливые удары обуха топора, тяжёлые вздохи и натуженные покряхтывания. Ночная мгла быстро вступала в свои права, и на востоке появились первые звёзды. Попавшие в беду друзья ловили каждую минуту затишья перед наступающей бурей, стараясь сделать как можно больше для своего спасения перед угрозой явной неминуемой гибели.
Уже почти на ощупь Юрий привязал ещё семь верёвок к мотору и собрал их вместе, прихватив одной длинной тонкой бечёвкой. Андрей, освещая себе фонарём, старательно прикручивал и прибивал первые пять концов к деревянному борту катера. Никогда в жизни он не делал свою работу более качественно, чем в ту жуткую ночь.
Запад уже почти угас, на всё более чернеющем небе зажглись звёзды. Серебристый месяц ронял тусклый свет на Землю, и все предметы на борту катера приобрели слабые и размытые, но вполне различимые контуры. Лишь на юге небо оставалось зловеще-чёрным и беззвёздным. Края облаков слабо освещались лунным светом, и было уже заметным их торопливое движение к северо-западу. Вскоре стали меркнуть звёзды на западе. Стояла странная, необычная тишина, и в воздухе, по-прежнему, – ни малейшего дуновения. Духота стала просто невыносимой. Стекающий каплями по лицу пот застилал глаза несчастным, взмокли спины, но друзья не могли позволить себе расслабиться и старались использовать каждую секунду затишья с пользой для своего маленького судёнышка.
– Вот, Юрка, вроде всё. По-моему, крепче не куда.
– Айда, Тюбик, теперь надо опустить мотор в воду, только очень аккуратно.
Они медленно и осторожно, боясь нарушить зыбкое равновесие, перекатили тяжёлый мотор за борт. Несмотря на все предосторожности, он всё же неуклюже плюхнулся в воду, дёрнув прибитые к катеру верёвки. Лодка резко накренилась, чуть не выбросив свой экипаж за борт.
Смачно выругавшись, друзья бросились к левому борту, стараясь ликвидировать опасный крен. Юрий торопливо перекинул через нос катера свою длинную бечёвку с привязанными к ней на другом конце оставшиеся семь верёвок и вытащил мокрый узел, подтягивая за них тяжёлый мотор и выравнивая тем самым положение катера.
В эту минуту с востока пронёсся чуть заметный шёпот лёгкого ветерка, слегка освежив лица терпящим бедствие горе-морякам, и тут же растаял.
– Ох, как хорошо, – облегчённо выдохнул Андрей, – Ну ещё бы дунул немного!
– Потерпи, Андрюха, скоро он тебе доставит это удовольствие, дунет столько, что некуда будет девать. Давай, прибивай их по одной, а я буду держать, – торопливо и с натугой проговорил он, с трудом переводя дыхание, – так же как с той стороны.
Над океаном снова раздались тяжёлые удары обуха топора и скрип вворачиваемых в дерево саморезов. Огромная чёрная туча закрыла собой уже полнеба. Ещё немного, и скоро в ней увязнет последний лучик лунного света, а работы было ещё – не початый край. С востока снова подул освежающий ветерок, но затихать уже не думал, даже напротив, начал дуть пока со слабыми, но всё усиливающимися порывами.