Острова
Шрифт:
– Видите ли, сэр, поскольку в тонкостях работы роторного ускорителя никто из присутствующих не посвящен, повредить его можно было только механически – взорвать или забить гвоздь, вот как-то так. Но в случае нарушения обшивки, изготовленной из особо прочного материала, на монитор состояния перехватчика немедленно выйдет информация о неисправности. Поэтому намеренную порчу я исключаю.
– А давайте подведем итог! – подал голос полковник Стоун. – Все остальные пилоты, кроме Реми Ренатто, благополучно вернулись, испытав
После этих слов на личный передатчик майора Брауна поступил вызов. Майор включил прием и услышал голос своего помощника и ответственного за радиосвязь – сержанта Рычека.
– Сэр, наверно, вы сейчас не можете говорить, но тогда просто послушайте: «Тилли» прислал сообщение, где уведомляет нас о том, что за время путешествия с нашего корабля было сделано четыре передачи на электринно-газовом передатчике. И последняя – держитесь за стул или унитаз, – последняя передача была полчаса назад. Немедленно возвращайтесь, нас ждут срочные дела.
Последние фразы собравшихся в совещательной комнате Браун почти не слышал, так уж были устроены его слух и глаза – когда говорили ни о чем, он это не запоминал, но стоило прозвучать какому-нибудь ключевому слову, и он тут же включался. Однако никаких ключевых слов не прозвучало.
– Вы знаете, господа, я согласен с полковником Стоуном, давайте пока ограничимся предварительным разбором, ведь на первый взгляд все очевидно, а на второй… Второй взгляд требует времени, господа. На этом разрешите откланяться, мне нужно идти.
– А что делать с перехватчиком? – спросил сидевший в углу лейтенант-механик.
– Он опасен? – спросил Браун.
– Очаги нестабильности на нем имеются, – подтвердил инженер Дуглас.
– Тогда за борт его, и пусть говорят пушки. Вы не возражаете, полковник Стоун?
– А что тут скажешь? – пожал плечами командир летного отряда и вздохнул. – Машина, конечно, красивая, и ее жалко, но за штурвал этого аппарата никто не решится сесть, может рвануть в любую минуту по неизвестной причине.
– Согласен, – сказал Браун. – Значит, за борт.
43
Оказавшись в своем небольшом бюро, где помимо него работал только радист, Браун облегченно перевел дух. Тут он чувствовал себя в крепости, а снаружи – на линии огня, ведь для него даже мирная с виду обстановка служила признаком очень скрытного действия врага. Для кого-то тишина и покой были символом стабильности и безопасности, а он, напротив, видел в тишине затаившуюся опасность.
– Ну, что там у тебя? – спросил Браун, садясь в крутящееся кресло перед столом, который делил с Рычеком. – Давай, показывай.
Сержант нажал несколько клавиш, и появился текст сообщения «Тилли», под кодовым названием которого выступал один из центров перехвата контрразведки.
Браун дважды перечитал сообщение и посмотрел на сержанта.
– Ну и что ты думаешь, бездельник?
– Думаю, что нужно что-то сопоставить.
– Что?
– Не знаю, но обычно вы что-то сопоставляете и так находите шпиона.
– Ну что же, устами младенца глаголет истина, – согласился майор. – Не, ну ты посмотри – он в курсе всех дел на нашем корабле.
– Однако глубоко вникнуть не может, значит, сторонний наблюдатель.
– Думаешь, в десанте?
– Может, и в десанте.
– Время отправки проверил?
– Проверил, сэр, но из семи перехватов время отправки определено только для четырех. Корабль идет по аномалиям, вот аппаратура и сбивается.
– Ну, это понятно. Что эти четыре – сходство есть?
– Есть, сэр. Вторая рабочая смена.
– Это уже кое-что. Значит, у нас есть кто-то, кто может уединиться, чтобы сделать передачу.
– В гальюне кто угодно может уединиться.
– Ответ неправильный, в гальюне стоят ионизаторы, погрешность дают небольшую, но при большой дальности передачи может получиться серьезная ошибка, а у них нет электринно-газовой антенны, они очень чувствительные.
– Будут помехи.
– Не помехи, дружок, а полная декодация или мусор. Вот поэтому найди конструкционную схему корабля, и мы определим, где можно шарахнуть передачку через стену, чтобы она что?
– Не превратилась в мусор.
– Ответ правильный. Давай, ищи схему, а я пока подремлю или подумаю.
Майор подпер подбородок рукой, снова проглядывая текст. По всему выходило, что противник извещен о подходе десанта и будет его ждать. Вопрос только – где? Ведь в донесениях не указано точное место доставки десанта, к тому же на отдаленных базах не так много сил, чтобы перекрыть все направления. Максимум, что они могут, – вести разведку.
Следовало немедленно доложить командующему десантом, который находился на корабле под номером семнадцать, однако майор не торопился. Ну что толку, если он сообщит это генералу? Тот сразу скажет, а где шпион? И бесполезно что-то объяснять, размазываться по стене. Никаких отговорок – ты отвечаешь на корабле за внутреннюю безопасность, будь добр соответствовать, а не то напишут телегу начальству.
«Знаю-знаю, мы это уже проходили», – вздохнул майор Браун.
Ему следовало предоставить доклад вместе с пойманным шпионом. Без шпиона никак. С другой стороны, сколько шпионов во всем десанте на семнадцати кораблях? Возможно, десятки, попробуй с ними повоюй. Хотя активизированы, конечно, не все, кто-то проявится уже на месте, дескать, долетели, принимай информацию. А самое скверное, если это кто-то из офицеров при штабе того же генерала. Тогда недолго десанту наслаждаться путешествием, скоро встретят, отпишут по полной программе.