Острые ощущения
Шрифт:
Другой человек после таких слов давно бы растаял и распахнул объятия, но только не отец, и Келли знала это. Знала, что ее любимый папочка не способен на нежности, и вовсе не огорчилась. Но то, что старик откашлялся, прежде чем заговорил, сказало ей о многом.
— Я не привык, чтобы мною командовали, Келли, — наконец произнес он. — Я, конечно, понимаю, как испугал тебя и всех остальных, но ставить над собой эксперименты не позволю. Увольте! — снова разозлился старик и отвернулся к окну. — Прошу прощения.
— Папа!..
Он протестующе поднял руку, но головы так и не повернул. Келли почувствовала, с каким трудом далось ему извинение, и промолчала.
— И не допущу, чтобы и ты нянчилась со мной, — продолжил отец.
Келли безнадежно вздохнула. Боже, какой же он упрямый! И как постарел. Да, болезнь никого не красит. Отец очень ослаб, а всегда был сильным, с громовым голосом и бурным темпераментом, казался высоким, хотя на самом деле ненамного выше ее. А сейчас он выглядел как… да, как старик.
— Я вовсе не собираюсь нянчиться с тобой, отец. Я просто буду следить за лечением.
— Для этого здесь есть медсестра, — возразил Дональд Флемминг.
— Третья, четвертая? Которая по счету? А всего-то прошло десять дней, как ты вернулся из больницы.
— Я же не виноват, что они не справляются со своими обязанностями, — отмахнулся отец, как делал это всегда, когда чувствовал, что проигрывает сражение. — И не собираюсь обсуждать с тобой плохое состояние нашей медицины. — Он запахнул полы широкого халата и посмотрел на дочь. — Но, если честно, Келли, я очень рад, что ты вернулась домой.
Келли отлично понимала, какой глубокий смысл заключается в последней фразе. Отец все еще надеется, что она вернулась домой навсегда.
— Может, ты присядешь, па? Ты слишком долго на ногах, а тебе пока не стоит увеличивать физическую нагрузку, — сменила тему Келли, понимая, что спорить с отцом по поводу ее возвращения бесполезно, да и не время.
— Чепуха! Я и так залежался в постели. И не считай меня глупым, не увиливай от разговора! — проворчал Дональд.
Келли нежно улыбнулась.
— Извини! Но у кого я этому научилась? А?
Ее слова вызвали у отца лукавую улыбку.
— Ладно, хорошо, что ты помнишь. Но тогда запомни еще кое-что. Тебе никогда не перехитрить старого лиса. Вот так-то, моя умница!
— Ну не знаю… — Келли весело рассмеялась. Дональд прищурился и уже серьезно продолжил:
— Я очень горжусь тобой, дочка. Горжусь твоим упорством, твоими успехами. Мне бы хотелось, чтобы ты серьезно занялась делами семьи. Мы нуждаемся в умном и преданном юристе. У меня есть несколько дел, которые надо просмотреть. Твои советы не помешали бы.
Келли благоразумно промолчала. Она мгновенно уловила в похвале отца хитрый умысел: он просто хочет втянуть ее в дела семьи, а потом контролировать ее действия, как контролирует ее братьев и сестер.
Она в глазах семьи — одинокий волк, которого необходимо вернуть в логово, приручить и заняться его дрессировкой. А потом выставить на всеобщее обозрение, возвести на пьедестал — очень неуютное место. И явно не для нее.
— Отдохни, па! Мы обсудим все позже. — Келли подошла к его кровати. — Уже два часа, а ты так и не прилег после ланча. — Она протянула отцу таблетки и налила из графина воды. — Вот, выпей.
Дональд взял таблетки без возражения. Ну нет, меня так просто не проведешь. Я отлично знаю, когда нужно действовать напролом, а когда лучше затаиться и подождать. Но я ждал слишком долго, напомнил себе Дональд.
Отлично, подумала Келли, не возражает! Думает поскорее от меня отделаться. Но я тоже — Флемминг и знаю эти игры не хуже него.
Келли быстро направилась к дверям, чтобы не допустить продолжения дискуссии. В дверях она задержалась.
— Па! Я вернусь через пару часов, когда ты отдохнешь. Постарайся поспать.
В четыре часа время снова принимать лекарство, вот тут я и появлюсь, подумала Келли.
— И у меня тоже есть к тебе дело, па, — небрежно добавила она, уже переступив порог.
Отец демонстративно взял пачку бумаг, подошел к камину, сел в кресло, надел очки и только тогда внимательно посмотрел на Келли.
Так-так, вызывает на дуэль. Келли усмехнулась. Не дождется. Никаких замечаний я делать не буду. Нечего гусей дразнить. Уже то, что он сидит в своей комнате, а не гоняет по саду на картинге и не изводит прислугу требованиями принести ему снаряжение для гольфа, уже хорошо.
Именно это Келли запретила отцу утром, выдержав упорное сопротивление.
— Мне необходимо уехать на следующий уикэнд. Ненадолго. Я уеду в пятницу утром, а вернусь не позже, чем в субботу днем. — Келли рассчитала все точно: на пятницу назначен семейный обед, значит, отец, чтобы избежать бесконечной болтовни, пораньше уйдет спать.
— И куда же ты, если не секрет, направишься?
— В Атланту, — поспешно ответила Келли, испугавшись, что отец продолжит допрос. Солгать отцу она не смогла бы.
— Бизнес?
— Да вроде того.
Он едва заметно кивнул и снова занялся бумагами, всем своим видом давая понять, что аудиенция окончена.
Келли закрыла за собой дверь и с облегчением вздохнула. Вскоре после возвращения домой она решила, что просто послать Майклу письмо с объяснениями не может. Тем более глупо пытаться сделать это по телефону. Необходимо встретиться. Встретиться, несмотря на то что все происшедшее касается ее личной жизни, а обсуждение таких вопросов не вписывается в правила, которые они добросовестно стараются не нарушать. Но здесь особый случай. Отец! И у нее нет выбора. Она так решила, и она сделает так.