Острые углы
Шрифт:
Сегодня Ната была скромна. Не в лопающемся на заднице платье, а в джинсах и белой рубашке, которые не скрывали ее весьма женственных форм.
Прервав их зрительный контакт, Соломатин поставил бокал на стол и отодвинул для нее стул. Только теперь Наталина смогла говорить. Она поздоровалась, но вспомнила, что не помыла руки, и Лера отправила ее в ванную.
— Откуда у тебя такая подружка? — спросил отец.
Лерка рассмеялась. Понятно, что у папы глаз наметан, и он сразу всё понял.
Однако от нее не
— Наталина, между прочим, психолог, — отметила Лера с непонятной ему улыбочкой.
— Только я сейчас не работаю по специальности, — отметила Ната, как раз входя в кухню.
— А хочешь? — спросил Альберт Сергеевич.
— Что?
— Работать по специальности.
— Очень хочу, — не задумываясь, ответила она.
— Завтра будешь, — спокойно пообещал Соломатин и, взяв телефон, кому-то позвонил. Разговор был короткий, по итогу которого Альберт Сергеевич сказал: — Всё, завтра выходишь на работу.
— Прям завтра?
— А чего тянуть? — хмыкнул он и подал ей свой сотовый: — Запиши мне свой номер. Я тебе пришлю, куда подъехать и кого спросить. Поработаешь пока ассистенткой, бумажки поперебираешь пару часов в день, потом посмотрим.
— А собеседование? — удивленно спросила Наталина.
Соломатин снисходительно улыбнулся:
— Малыш, ну какое собеседование? На ресепшене скажешь, что от меня, тебя проводят, куда надо. Так, дамы, не скучайте, мне надо ответить на звонок.
Он ушел в гостиную, чтобы поговорить без свидетелей.
Наталина вдруг забеспокоилась:
— А если я не смогу…
— Чего это ты не сможешь, — приободрила ее Лера. — Киса, зря, что ли, в универе столько лет отпахала? В твоей работе главное п*здеть с умным лицом, а это ты умеешь.
— Вообще-то, я к учебе относилась серьезно, — почти обиженно сказала Наталина. — Мечтала даже в аспирантуру поступать и писать кандидатскую…
— А чего не поступила?
— Как-то не так всё пошло… — с грустинкой в голосе сообщила она. — Связалась не с тем человеком…
— Ага, потом опять не с тем… Снова не с тем… Я тебя потому с папой и знакомлю.
— Ох, Лера, он такой мужчина, у меня аж дух захватило от его взгляда… — мечтательно ахнула Наталина.
— Видишь, киса, мечты сбываются. Пользуйся моментом. С Альбертом Сергеичем ты не только кандидатскую напишешь, но и докторскую защитишь.
Матвей нажал на дверной звонок и долго не отпускал.
Время было позднее для визитов даже к родной сестре, но отец отправил его разузнать, что случилось. Лера сказалась больной, два дня не появлялась на работе, а сегодня вообще весь день не отвечала на телефонные звонки.
Поняв, что дверь ему не откроют, Матвей достал ключи и вошел в квартиру сам.
Лера была дома. Он понял это по льющемуся из гостиной свету.
—
Вдруг Лёха вернулся, и они, соскучившись друг по другу, забыли не только про телефоны, но и про весь остальной мир.
Ответом была тишина, и Матвей прошел в гостиную.
Сестра лежала на диване, укутавшись в плед, и смотрела телевизор. Так ему показалось. Лицо ее было повернуто к экрану, глаза открыты. Увидев брата, она села, натянула плед на плечи и обхватила колени руками.
— Отец сказал: ты заболела? — спросил Матвей.
— Нет, не заболела, — тихо ответила Лера.
— А что случилось тогда? — удивился, зачем ей понадобилось врать папе. — Чего на звонки тогда не отвечаешь? Мне отец телефон оборвал.
Лера помолчала, всё так же глядя впереди себя невидящим взглядом.
Выглядела она, кстати говоря, не вполне здоровой, так что ее ложь казалась вполне правдоподобной.
— Ты скоро станешь дядюшкой, — наконец посмотрела на брата.
Первой его реакцией была радость. Матвей чуть было не кинулся обнимать Лерку с воплями, как он счастлив и за них с Лёхой, и за себя, но выражение ее лица охладило его пыл. В глазах сестры он увидел такое безысходное отчаяние, что онемел и на несколько секунд буквально прирос к месту.
— Лёха знает? — осторожно поинтересовался он, сбитый с толку таким ее поведением.
— Нет, — бесцветно ответила Лера. — И не узнает.
— Почему?
— Потому что не он отец этого ребенка.
Брат еще больше растерялся, не сразу сообразив, что Лерка несёт. Он точно знал, что она Лёшке не изменяла, даже когда они на время расставались. Не было у нее никого.
Кроме того случая…
Когда всё ему стало ясно, он качнулся вперед, сел на диван и выдохнул:
— От этого, что ли?
— Да.
— Ты уверена?
Лера покривилась, словно бы сами вопросы доставляли ей физическую боль.
Брат не отставал:
— Но ведь есть вероятность, что ребенок от Лёхи?
— Ты от Лёхи оптимизмом заразился? — невесело пошутила она. — Вероятность, что это Лёшкин ребенок настолько мала, что и говорить об этом не стоит. Потому что срок… И потому что Лёха кончал мне на живот, а Беспалов в меня.
— Что ты будешь делать?
— Я не буду делать аборт, если ты об этом.
— Ты от этого ублюдка рожать собралась?! — не смог сдержать удивленно возмущенного тона.
— А если это всё-таки Лёхин ребенок, а я его убью? А если я потом вообще не смогу родить? — сказала резко. — Ты че, бл*ть, думаешь, что аборт сделать, это как на маникюр сходить или зуб выдрать?! — заорала она. — Он во мне, и он живой!
— Ладно, Лера, не ори, успокойся. Ничего я такого не думаю. Ничего такого не имел в виду… Я просто в шоке, честно говоря, и спрашиваю, что ты собираешься делать.