Освободи меня
Шрифт:
Хадсон внезапно очутился позади нее, накрыв ладонями ее попку.
– Я могу придумать пару наград, от которых не отказался бы.
Алли дернула бедрами, и он шлепнул ее по заднице. Взвизгнув, она выпрямилась.
– Тебе повезло, что я это не уронила, - сказала она, ставя поднос остывать на стол.
– Пахнет вкусно.
– Спасибо. Но не слишком восторгайся, я только испекла их.
Алли никогда не увлекалась кулинарией, но нашла в магазине коробку готового к выпечке рождественского печенья, что дало ей возможность неплохо притвориться кулинаром. Ну, почти. Она
Хадсон протянул руку, чтобы стащить печенье с подноса, но она шлепнула его по руке.
– Они слишком горячие, чтобы есть, - Алли повернулась и предложила одну из тех, что остывали на решетке.
– Вот, попробуй эту.
Он взял печеньку и устроился напротив стола. Скрестив ноги в лодыжках, он наблюдал, как Алли раскладывает печенье на пергаменте. Изображать из себя Марту Стюарт(18) само по себе было непросто. Делать это, когда Хадсон наблюдал за каждым ее шагом, было почти невозможно.
– Тебе разве не нужно управлять империей или посмотреть футбольный матч?
Что угодно. Ну хоть что-нибудь.
– Ничего столь же занимательного, - он доел печенье и стряхнул крошки с рук.
– Могу я помочь?
– Хочешь украсить печеньки?
– Да, - выражение его лица было искренним.
– Ну ладно, - Алли положила перед ним кусок пергамента, а на него - печенье в форме звездочки.
– Сомневаешься в моих способностях?
Она рассмеялась.
– Начни со звездочки, и мы повысим тебя до снеговика.
Хадсон посмотрел на тюбики разноцветной глазури и секунду спустя потянулся за синим.
– Просто возьми обеими руками и сожми, - сказала она, не глядя. Рядом с ней Хадсон замер, и ей пришлось прикусить губу, чтобы сдержать улыбку. Если все сложится удачно, возможно, он и не заметит нехватку ее кулинарных навыков.
Алли взяла зеленую глазурь и начала выдавливать ее на печенье в форме елочки. Закончив, она добавила несколько разноцветных пятнышек. Неплохо, подумала она. Действительно напоминало рождественскую елку. И даже не ту, что украшал четырехлетний ребенок.
– Как у меня получается?
– спросил Хадсон.
Алли раскрыла рот при виде его печенья, идеально украшенного замысловатым узором в виде снежинки с блестящими кристалликами сахара. Серьезно?
– Хмм, неплохо.
– Хмм. Как только я нашел правильное место, куда нужно надавить с должным усилием, все получилось, - его описание пробудило к жизни каждый нерв в ее теле. И судя по его ухмылке, он это знал.
– Я готов к следующему уровню?
Сложная домашняя утварь вроде дорогих кофейных машин по-прежнему не подчинялась Хадсону, но очевидно, он приберег что-то про запас, например, талант к рисованию. Алли запомнила это, чтобы обдумать потом. В данный момент ее склонность к соперничеству требовала сосредоточиться на украшении печенья.
Она положила перед ними по снеговику, и Хадсон выгнул бровь.
– Кажется, я чувствую вызов.
– Просто украшай свою
Он усмехнулся.
– Продолжай в том же духе, Алессандра, и я возьму тебя на полу кухни. Хотя, если память не изменяет, в прошлый раз тебе понравилось.
Проигнорировав его комментарий, Алли сосредоточилась на украшении снеговика. Но ее мысли блуждали далеко от трубок из кукурузного початка и носов-пуговок. Она думала лишь об их первом совместном утре, а точнее о том, как они оказались на кухонном полу, потные и задыхающиеся. Она настолько ушла в эти мысли, что совсем забыла об их небольшом соревновании.
Когда Алли наконец глянула в сторону, с губ сорвался невольный смешок. На столе перед Хадсоном лежал весьма соблазнительная... снежная баба в красных трусиках и лифчике.
– Ты же не нарисовал сиськи рождественской печеньке?
– Именно это я и сделал, - он невозмутимо посмотрел на нее и слизнул капельку глазури с пальца.
– И они довольно вкусные.
Глаза Хадсона метнулись к ее соскам, напрягшимся под тканью свитера, затем вновь к тюбику глазури, который он держал в руках.
Алли прищурилась.
– Ты не посмеешь.
Он не ответил, но порочный блеск его глаз сообщил ей, что очень даже посмеет.
Она сделала шаг назад.
– Я серьезно, Хадсон. Даже не думай об этом.
Его губы изогнулись в похотливой улыбке.
– Ох, слишком поздно, Алессандра.
Дрожь радостного возбуждения пробежалась по ее телу, и Хадсон медленно, хищно начал подступать к ней. Алли прикусила нижнюю губу, пытаясь предугадать его следующий шаг. Она дернулась вправо, и он тоже, зеркально вторя ее движениям и не отводя от нее взгляда. Сделав еще один шаг, она очутилась за барной стойкой. В поле зрения был обеденный стол. Два или три шага, и она доберется до него.
– Ну, тебе придется сначала меня поймать, - она бросила вызов, прекрасно понимая, что поднимает ставки.
– На это и рассчитываю, детка, - стремительно, точно вспышка, он бросился к ней. Алли взвизгнула, разворачиваясь и убегая к столу, остановившись только тогда, когда он очутился между ними. Хадсон покачал головой, глаза его горели предвкушением.
– И ты знаешь, что случится, когда я тебя поймаю.
Адреналин хлынул по ее венам. Наблюдая за ним, она ходила от одного конца стола к другому. Он хотел ее, и будь она проклята, если тоже не хотела его. По правде говоря, прямо здесь, на столе, было бы прекрасно. Но она затеяла эту возбуждающую игру в кошки-мышки, и теперь нужно было доводить до конца.
Она отступила в гостиную, улыбаясь еще шире, и метнулась за диван.
– Ну давай, Чейз.
Глаза Хадсона вспыхнули.
– Дразнишь меня?
– но он не стал ждать ответа. Вместо этого он за пару шагов добрался до дивана, оперся о спинку свободной рукой и перемахнул через него.
Дерьмо.
С бешено колотящимся сердцем Алли рванула в единственном доступном направлении. Едва она очутилась на лестнице, Хадсон оказался позади, перепрыгивая через две ступеньки разом. Она судорожно вздохнула, когда его пальцы схватили ее сначала за бедро, а затем спустились до лодыжки.