Освобождение Немезиды
Шрифт:
— Тогда представь, что случилось бы, объявись я, например, неделю или день назад. Вполне возможно, ты сама бы помчалась к психиатру, выяснять, что с тобой не так. А сейчас ты не сомневаешься в том, что мир не так просто устроен, как говорят в училищах.
— Зато детство у меня вышло просто замечательное! Отец всеми силами старается делать вид, что ничего не произошло. Будто меня оставили жить у бабушки для моего блага, чтобы росла здоровой на природе! А не потому, что проще жить со взрослой девушкой, умеющей молчать, чем с ребенком, одержимым неизвестно чем… — горло даже в этом странном пространстве сдавило спазмом. Разговор стремительно скатывался к потоку обвинений, хотя хотела я совсем иного.
—
— Оставим прошлое в прошлом. Ты почти от каждого вопроса уходишь куда-то в сторону. Я хочу четкого ответа — для чего тебе понадобилась маленькая девочка, которую ты никогда раньше не видел? Что это за чушь насчет любви?
— Хочешь четкого ответа? Сомневаюсь, что ты к нему готова! Я бы предпочел, чтобы ты все вспомнила сама, но видимо этот чудесный день настанет еще не скоро. Мы с тобой уже давно друг друга любим, Алиэрта.
— Какая еще Алиэрта?! Меня зовут… — я осеклась, сначала ощутив страх, а потом запредельную ярость. — Так вот к чему все это! Действенная техника, я чуть не проболталась, браво!
— Тебя так звали раньше, в одной из прошлых жизней… — Эльвлард все еще пытался объясниться, но его образ уже расплывался, голос затихал. Так бывало и раньше — стоило как следует разозлиться и я вырывалась, возвращалась из неведомой дали в реальность, избавляясь от его присутствия.
Только сейчас, после взрыва ярости, я тут же разревелась, чего раньше никогда не происходило. Сильно сомневаюсь, что какой-то жалкий набор букв составляющих мое имя сможет сильно помочь Эльвларду в поисках, ведь Нельт — не особая редкость, как и имя Ли-ирс, упомянутое мной без всякой боязни. Испугалась проболтаться я по привычке, а вот известие, что меня считают кем-то другим, безумно разозлило. Но говорить об этом Эльвларду я не собиралась. Пусть лучше считает, что я боюсь его, чем поймет, что что-то для меня значит…
Даже когда мама предложила пройтись вместе по магазинам, я отказалась, весь день просидев в своей комнате. Если бы не звонок бывшего парня, породивший слабое гудение, я бы так и не вытащила телефон из-под кровати. В свое время, когда я начала встречаться с этим типом, Эльвлард вытрепал мне немало нервов, но и без него я вскоре разочаровалась в Маирсте.
Очутившись после смерти бабушки снова в городе на попечении незнающих как вести себя со мной родителей, я искала любой поддержки, в результате и стала «встречаться» с белокурым парнем. Быстро выяснилось, что единственные достоинства Маирста — безупречные манеры в любом обществе. И то, что он не смеялся, слушая мои рассказы о монстрах, которых я встречала в городе. Но в остальном он — эгоист с большой буквы. Для Маирста все вокруг лишь пешки, которые он мог легко использовать и выбросить. Какое-то время наблюдать за этим казалось забавным, но быстро приелось и стало раздражать, ведь никаких серьезных ситуаций, где его манипуляции пришлись бы к месту, не возникало. Только обычные будни обычных людей, в которых я общалась с девушками приятелей Маирста, запоминая, как выбирать духи и косметику, и прочие жизненно необходимые для городской девицы мелочи. Со всем этим я попрощалась не без удовольствия.
А еще Маирст обожал грузить меня рассказами о магии и всевозможных проклятьях, утверждая, будто некогда в прошлом была целая эра, во времена которой правили безжалостные маги, превосходившие всю существующую в наше время технику силой своей воли…
Маирст звонил целых восемь раз подряд, но я терпеливо дождалась, когда ему надоест. Это только навело мысль о том, что у каждой девушки есть подруга, которой можно выплакаться в тяжелое время. Разумеется, рыдать перед Ксаални я не собиралась, иначе пришлось бы врать или признаваться в том, что я как-то связана с монстром, а это явно не произвело бы на нее хорошего впечатления. Вообще, из ныне живых, кроме моих родителей об Эльвларде не знал никто на свете, и то, они слышали о незнакомце, хотевшем забрать меня, всего лишь раз — по дороге к бабушке. Возможно, те слова маленькой девочки давно забыты. Но вот просто поговорить с Ксаални не помешает. Признаюсь, простота чужих проблем действовала успокаивающе, а уж выместить на каком-нибудь подвернувшемся монстре злость и вовсе чудесно.
К счастью, на звонок она ответила сразу, и мы договорились встретиться в центре города. Место оставалось оживленным в любое время суток, о чем нам с мамой перед переездом рассказывал отец, расхваливая преимущество большого города, якобы там можно без всяких проблем гулять хоть до самого утра.
— Приезжим может показаться, что здесь все еще проходит Карнавал, но на самом деле все закончилось восемь лет назад.
Ксаални уже несколько часов водила меня по центру, без устали показывая местные достопримечательности; фонарные столбы в виде полевых трав, возле которых кто-нибудь постоянно фотографировался, чтобы получиться на фото крошечным. Мосты между высокими домами, сделанные из «мыльных пузырей», секции с цветочными горшками, которые каждую минуту перемещались, складываясь в новый узор, медленно вращающееся вокруг своей оси кафе…
— Расскажи мне о Карнавале, какой он? — попросила я. — Ты же очевидец!
— Это же всем известно! — фыркнула она. — Но специально для тебя я повторю. Карнавал — это государственная программа. Он делает круг за семьдесят пять лет, потому на него съезжаются толпы народа со всей страны, ведь большинство иначе увидели бы его всего раз в жизни. Тысячи архитекторов, художников и прочих творческих людей год за годом путешествуют на огромных фургонах из города в город. В каждом они задерживаются ровно год. За это время город всячески украшают, строят необычные дома, которые можно выиграть на состязаниях. В соседнем городе Ривье, например, построили училище-аттракцион. Сама там не бывала, но по слухам эксперимент удался и все кто там учатся отличники. Еще у нас во время Карнавала на улицах стояли ларьки, где дети могли бесплатно брать разные сладости. Мне повезло, в то время я еще была малявкой.
— Ты натаскала столько сладостей, что хватило на следующий год?
— А как же! — расхохоталась Ксаални. — Я только этим и занималась, потому не могу поведать ничего вменяемого.
— Вот бы попасть к этим счастливчикам в фургоны!
— Слишком большой конкурс на одно место. Где-то двести, а то и все триста человек. И это, наверно, только из одного города.
— Но зато, представь, сколько жизней получилось бы спасти! Будь у меня доступ к архитектуре или украшениям, я бы могла снабдить демптвилями целый город! Выгнать всех монстров в безлюдное пространство и прикончить без проблем! — воодушевленно размышляла я.
— Ха! На это, даже с поддержкой всех мастеров Карнавала, одной жизни точно не хватит.
— Ксаални, а ты не в курсе, существуют… прошлые жизни? — брякнула я.
Новоиспеченная подружка только странно на меня посмотрела и молча махнула рукой, предлагая следовать за ней.
Захотелось умереть на месте, но сказанного не вернуть. Оставалось либо не придавать в дальнейшем значения этим словам, либо сочинить какую-нибудь историю.
— Смотри! — почти приказным тоном сказала Ксаални, внимательно следя за выражением моего лица.