Освобожденная страсть

Йон Ларисса

Серена пожала плечами.

– Я думаю, что отчасти потому, что у нас много общего. – А именно, она была единственная, из работавших на него, кто знал правду о связях Вала и Дэвида с Эгидой, а Вал один из немногих, знал правду о ней. – И наверно, ещё он чувствовал ответственность за меня.

– И что же твой настоящий отец говорит по этому поводу?

– Я никогда не знала его.

– Он что был котом, который оставляет беременной каждую женщину, которую видит, и твоя мать была настолько неудачной,

что попалась ему на глаза?

– У тебя тоже проблемы с родителями?

– Неа.

Его слишком непринужденный тон выдавал ложь, но Серена не стала давить.

– Ну, здесь всё просто. Моя мама не могла забеременеть естественным путём, а папа в буквальном смысле был донором спермы. – Серена толкнула стакан с виски к нему, очевидно, сейчас он нуждается в нем больше чем она. – Я скучаю по маме. Что насчёт тебя? У тебя есть семья?

– Два брата. Оба старших. Трое маленьких племянников.

– Трое? Ничего себе. Держу пари, они очень милые.

Фантом выпил залпом.

– Я не знаю.

– Они живут далеко?

– Не совсем.

– А ты хочешь собственных детей? – Когда он посмотрел в свой пустой стакан и ничего не ответил, Серена пробормотала: – Извини. Слишком личное.

– Все в порядке. – Поезд замедлился, и Фантом смотрел в окно на пастуха со стадом коз. – Какой из меня отец...

– Перестань, у тебя получится – к детям не прилагается инструкция, каждый находит свой путь.

– Поверь, детям нет места в моей жизни…

Серена вспомнила его прошлые слова.

– Это связано с твоим отцом?

– Нет, не связано.

– А как насчет твоей матери?

Он горько рассмеялся.

– Она не была примером для подражания.

Серена взяла его за руку.

– Многие матери не такие, какими должны быть.

Фантом отдёрнул руку, словно не хотел, что бы его касались.

– Многие матери держат своих детей в клетках, пытая их?

Серена перестала дышать.

– Скажи, что клетка – это метафора.

– Клетка была в подвале. – Его голос упал до низкого, напряжённого рычания. – Если сможешь, представь пытки, которыми она забавлялась.

Серена не знала, что сказать. Не хотела представлять их или верить, что такое действительно происходило. Жизнь Серены была благословенна… за исключением смерти ее матери.

– Это... ужасно, – наконец смогла выдавить она.

– Блядь. – Фантом провел рукой по лицу. – Давай просто прекратим, ладно?

За исключением того, что кота назад в мешок не засунешь. Как мать могла сделать такое с ребенком, и как ребенок прошёл через такое и остался нормальным?

– А как насчет твоих братьев?

– Почему ты спрашиваешь?

Она моргнула.

– В смысле?

– Почему ты хочешь знать о них? Обо мне?

– Потому что ты мне нравишься.

Удивление

и другая эмоция, которую она не могла распознать промелькнули на его лице, прежде чем он закрыл глаза, словно не мог понять, хочет ей нравиться или нет.

– Разные матери, – сказал он хриплым, едва слышным голосом. – У нас были разные матери.

– И где, чёрт возьми, был твой отец?

Молодая парочка прошла мимо их столика, Фантом дождался, когда они усядутся на места в дальней части вагона, прежде чем очень тихо сказать: – Отец довел ее до этого. Но ее кла... семья охотилась за ним, и убила через несколько месяцев после того, как я родился.

Серена потеряла дар речи. Впервые.

– Послушай, – сказал он. – Обычно я не...– Он схватился за живот. – Я... о, черт.

– Джош? Что случилось?

– Наверно... я что–то съел. – Фантом вскочил на ноги, Серена вскочила следом.

– Мне нужно в купе.

– Я помогу тебе.

– Нет, – простонал он. – Я сам дойду.

–Ты еле стоишь. Заткнись и дай мне помочь тебе.

Один уголок его рта приоткрылся в легкой улыбке, прежде чем он сделал болезненный вздох и едва не упал. – Заткнулся, мэм.

– Это должно быть в новинку для тебя.

– Забавно, – выдохнул он

Покачивание поезда еще больше мешало удерживать равновесие, когда Серена вела его в спальный вагон. Пару раз она чуть не упала под его весом, Фантом только бормотал:

– Извини, – опираясь на стену, и, пытаясь устоять на ногах.

– Ты плохо выглядишь, Джош. Надеюсь, на поезде есть хоть один доктор.

– Нет, – почти закричал Фантом, отчего Серена вздрогнула, он понизил голос. – Нет. Такое уже случалось... раньше.

Серена хотела поспорить, но мужчина, казалось, был непреклонен, и кроме того, они дошли до купе. Рука Фантома дрожала так сильно, что он не мог попасть карточкой в щель дверного замка. Фантом тихо выругался, и, сдаваясь, просто прислонился головой к двери. Сердце Серены разрывалось от жалости. Он был достаточно силен, чтобы вынести эту дверь, но сейчас открыть ее обычным способом, было выше его сил.

Не говоря ни слова, Серена открыла дверь и помогла ему зайти внутрь.

Сиденье, было, разложено в кровать, и Фантом рухнул на нее с глухим стуком. Дрожь охватила его тело, а после сильный озноб.

– Хол... одно.

Серена потрогала его лоб, он весь горел. Как ему удалось так быстро стать адски горячим за считанные секунды? Что–то было не так. Она быстро схватила одеяло с верхней койки, и накрыла Фантома.

– Я сейчас вернусь. Схожу в своё купе ещё за одним одеялом.

Казалось, он не услышал ее, но звук его стучащих от холода зубов звучал у нее в голове всю дорогу, пока она шла по коридору.