От КГБ до ФСБ (поучительные страницы отечественной истории). книга 2 (от МБ РФ до ФСК РФ)
Шрифт:
Кто только не играл в миротворца! «На следующий день после ввода федеральных войск в Чечню призвал на заседании Госдумы приостановить военные действия на территории Чеченской Республики и пригласить для участия в переговорах авторитетных лидеров республик Кавказа. Зюганов отметил, что считает необходимым внести в текст действующей российской Конституции поправку, предусматривающую контроль парламента над исполнительной властью, совершающей столь непростительные ошибки. В Санкт-Петербурге предложил собственный план урегулирования военного конфликта в Чечне. Он предложил прекратить на два дня боевые действия и сесть за стол переговоров с чеченским парламентом, который вроде бы был готов».[869]
А в это время встречался с представителями Дудаева. Как будь-то мало последнего предупреждали, как будь-то он способен был стать другим Дудаевым, как будь-то, не предавали тем самым интересы тех чеченцев,
Надо сказать, что люди в погонах были против переговоров. {167}, например, резко критиковал такой подход к ведению войны.[870] Но…
870
«Известия», 19.01.95, с.1.
«Москва вела непонятную игру. {168} Каждая остановка, каждая передышка для боевиков была бальзамом на раны. Сквозь неплотные позиции федеральных войск во дворец подвозились вооружение, боеприпасы, доставлялась развединформация, из дворца выносились раненные. Нередко коридоры создавали для прибывших в Грозный депутатов. Они, потрясая мандатами, мотались через линию огня, внося коррективы в ход сражения». [871]
А что тут не понятного? Роль миротворцев сыграть хотели многие, но, вот беда, сдавать позиции не собирался. А другого варианта не было. Но политики на то и политики, чтобы играть в политические игры.
168
В 2001 году написали: «Пора также обнародовать фамилии высокопоставленных чиновников в правительстве, по чьим указаниям 8 раз останавливались боевые действия федеральных войск и начинались мирные переговоры с боевиками, когда у тех складывалась критическая остановка и они были на грани полного уничтожения.
Воюющие генералы Рохлин и Пуликовский о предстоящих перемириях обычно узнавали не от своего командования, а из радиоперехватов переговоров между чеченскими боевиками». («Молодая гвардия», N 9, 2001, с. 79).
871
Михайлов А.Г., «Портрет министра в контексте смутного времени: Сергей Степашин», М., «Олма-пресс», 2001, с.250.
В январе …Зюганов встречается с и пытается настоять на проведении совместного заседания Госдумы, Совета Федерации, Совета безопасности, с участием самого президента, для решения проблемы». [872] Власти на это не пошли. Да и стоило ли идти? Оппозиция получила бы политические дивиденды, но решения проблемы Чечни все равно не было бы.
Уже во время боев за Грозный произошла диффузия сил, противодействующих российским войскам. Некоторые группы боевиков в Чечне не подчиняются , действуя автономно, заявил в конце декабря 1994 года начальник ЦОС ФСК. Он уточнил: «Сегодня мы имеем дело не только с Дудаевым, но и с институтом полевых командиров, как в Афганистане… Это создает большие сложности, в процессе разоружения».[873]
873
«Российская газета», 30.12.94, с.2.
Однако, не смотря на все сложности. Грозный был взят и «великим государственным мужам» (почудился Берлин 1945 года?) показалось, что они уже победили. Если кажется, креститься надо. Так гласит русская поговорка. Народ он в глубине своей души понимает гораздо больше, чем некоторые оторвавшиеся от него «великие государственные мужи».
«Видимо, в качестве рождественского дара нам преподнесли благую весть о том, что в столицу Чечни доставлено державное знамя для водружения над поверженным вражеским станом». [874]
874
«Новое время», N 4, 1995, с.13.
вскоре с пафосом поведал: «19 января подразделения овладели президентским дворцом и водрузили над ним Государственный флаг Российской Федерации как символ грядущего восстановления конституционного строя в Чеченской республике». [875] Знал бы он тогда, что этот флаг придется снять. Символ оказался ненадежный. И понадобиться еще одна чеченская война, но уже с другим президентом и с другими генералами.
Кстати, «позднее этот дворец, простоявший
876
Кольев А., «Чеченский капкан», М., 1997, с.173.
10.4.4. Уже в феврале 1995 года говорил о выполнении главной армейской задачи. [877] Разумеется, так думал не только он. Еще ранее в январе командующий ВДВ Евгений Подколзин сказал, что военная фаза операции закончится не позднее конца января.[878]
Рассчитывало ли российское руководство на возможность партизанской войны. Об их этом предупреждали вслух. «Есть мнения, — писали в журнале «Новое время» в декабре 1994 года, — что война может стать партизанской, затяжной и тяжелой, осложненной попытками терактов и соответственно погромами и депортациями российских чеченцев и всей северокавказской диаспоры». [879] 30 января 1995 года в Страсбурге Сергей Ковалев сказал: «Мне, да и всем добросовестным наблюдателям очевидно, что даже после окончательного разрушения Грозного боевые действия не прекратятся. Предстоит столь же упорные и кровопролитные бои за каждый населенный пункт Чечни, а затем — многолетняя и жестокая партизанская война в горах». [880] Предупреждали и другие. {169}
878
«Комсомольская правда», 24.01.95, с.2.
879
«Новое время», N 50, 1994, с.9.
880
«Новое время», N 6, 1995, с.24.
169
«…Россия рискует ввязаться в затяжную партизанскую войну, чреватую не только новыми жертвами, но и дестабилизацией обстановки на юге России в целом». («Голос», N 33, 1994, с.2).
Однако в окружении президента РФ были оптимисты, которые то ли не понимали реальной ситуации, то ли публично лгали, то ли надеялись, что их ложь не просто обман, а способ убедить и избежать этой самой партизанской войны. Впрочем, они впоследствии, когда партизанская война стала реальностью, не спешили объяснить свои прежние высказывания.
А высказываний таких было не мало. Журналисты задали вопрос о партизанской войне секретарю Совета безопасности , который заявил, что психология чеченского народа не располагает к партизанской войне.[881] Нашелся знаток чеченской психологии! И такой был не один.
За несколько дней до наступления нового 1995 года прошла пресс-конференция руководителей трех силовых ведомств П. Грачева, В. Ерина и С. Степашина. Последнего спросили о возможности партизанской войны: Директор ФСК заверил: «…Я убежден, что эти попытки будут пресечены в самое короткое время и говорить о какой-то крупномасштабной партизанской войне не придется». Правда, тут же добавил: «Но это будет во многом зависеть от наших действий, от действий внутренних войск, от действий органов внутренних дел, от той поддержки, которую нам будут оказывать те подразделения Министерства обороны, которых мы просто не имеем в своих структурах». [882]
882
«Российская газета», 06.01.95, с.2.
Убежденность в невозможности партизанской войны в Чечне он продолжал высказывать и позже. Например, в марте 1995 года был опубликован следующий ответ Степашина на вопрос о партизанской войне: «Для ее ведения там, по сути, нет никаких условий. С кем воевать? С самим собой?». К тому же, как заметил директор ФСК, чеченцы, особенно молодые, привыкли жить в относительном комфорте, их тяга к партизанщине, сопряженной с бытовыми лишениями, не стоит преувеличивать. Кроме того, по мнению шефа контрразведки, ни одно село не сможет оказывать вооруженное сопротивление, когда там появятся свои, местные подразделения ФСК, милиции, прокуратуры. Директор ФСК высказал уверенность в том, что чеченцы сами наведут порядок в своей республике, сами изберут новые, законные органы власти. [883]
883
«Известия», 02.03.95, с.4.