От Земли к Андромеде

Мишарин Борис Петрович

Пока один приседал, второй слушал собственное сердце. Потом убежал, вернувшись через пятнадцать минут с кардиограммой в руках.

– Не понимаю - ни каких пороков! Как вы это делаете, Вероника Андреевна, неужели это возможно?

Она пожала плечами, предложила снова:

– Продолжим аттестацию?

– К черту аттестацию, как вы это делаете?

– Извините, Леонид Кузьмич, но вы не поймете. Что-то можно, конечно, объяснить, но это длинная история. Если только в двух словах - это медицина будущего, которая современникам не подвластна. Кроме отдельных личностей, таковых на земном шаре двое. Я могу получить лицензию?

–

Конечно, Вероника Андреевна, конечно, - ответил несколько удрученный профессор, - я сегодня же переговорю с другими членами комиссии. Через три дня она будет готова. Где вы станете принимать пациентов, какие предполагаете расценки? Могу договориться с главным врачом по аренде помещения, вам, естественно, лучше принимать у нас.

– Я достаточно обеспеченный человек, Леонид Кузьмич, поэтому прием будет условно бесплатный в "Медицинском центре", рублей за сто, не более.

– Чем же хуже у нас?
– спросил Юрий Филиппович.

– "Медцентр" - моя клиника, - ответила она.

– Ваша!?
– удивленно воскликнул Ларионов.

– Если быть точной - то моего мужа. Я могу обратиться к вам с просьбой, профессор и к вам, доктор?

– Конечно, - враз ответили они.

– Не рассказывайте обо мне в ярких красках - не поверят, а мне реклама не требуется. До свидания.

– Это точно, - произнес со вздохом Ларионов после ухода девушки, - сам до сих пор не верю. Если только действительно медицина будущего...

Вечером Ковалевы посетили Степаныча с Катей.

– Тук-тук, белок с гостинцами принимаете?
– спросил Николай, входя в гостиную с Вероникой.

– О-о, орешки принесли, это хорошо, без орешков не пропускаем, - ответила с улыбкой Екатерина, - уже почти все со щелкали. Занятие затягивающее, полезное и отвлекающее от усердного труда.

Николай поставил мешочек на стол, сел в кресло рядом с Вероникой.

– Как настроение, самочувствие?
– спросила она.

– С вашим приходом улучшилось, - ответил Степаныч, - чайку?

– Нет, мы по делу пришли, надо несколько комнат или кабинетов выделить в "Медцентре" для приема пациентов - Вероника станет вести прием, - пояснил Николай.

– Собственнику я не могу не выделить помещение, - ответила Воронцова, - но у Вероники же нет медицинского образования.

– Я сегодня сдала экзамены, через три дня получу лицензию на прием больных, как экстрасенс. Профессор Ларионов долго мучал, но все же свое добро дал.

– Ларионов... это невероятно, - удивилась Воронцова, - он сам был инициатором идеи выдачи новой лицензии. Но как ты смогла правильно поставить диагноз без диагностических методов исследования? У него, насколько я знаю, ни один врач подобную лицензию получить не смог.

– Катя, ты несколько путаешь понятия врача и экстрасенса. Любой экстрасенс может выучиться и стать врачом, а вот экстрасенсом может стать далеко не каждый доктор, - ответила Вероника.
– Сейчас много сплетен и толкований экстрасенсорики, кто-то называет ее биоэнергетикой, кто-то колдовством, но не в названии дело. Все понимают, что это особая диагностика и лечение, где широко распространено шарлатанство. Существует условная граница заболеваний, где может помочь экстрасенс, а где не может. Мы с Колей подумали - терять шесть лет на учебу: зачем, чему и кто там меня может учить? Ларионов тоже предложил учиться, но потом согласился, что мне учиться

у него нечему. Я попросила его языком лишний раз не болтать, а то загремит в психушку, не смотря на то, что профессор. У нас это просто делается - начнут колоть седативные и транквилизаторы и сойдет человек с ума. Есть, Катя, необъяснимые вещи, например, будет у тебя неоперабельный больной или другой, которому терапевтическое лечение пользы не принесет. Запущенная стадия и так далее. Но зачем же такому умирать, если ему двадцать или пятьдесят лет? Жить ему еще, да жить... Ты таких ко мне направляй - станут от меня уходить здоровыми после одного приема.

Вероника улыбнулась, поглядывая на Воронцову, продолжила:

– Ларионов тоже ко мне отнесся с недоверием, если мягко сказать, но позже все выяснилось, и он полностью со мной согласился.

– Наверное, не стал спорить - у него больное сердце, вздохнула Катя, - ему операция необходима, причем в срочном порядке. Он в нашей клинике через неделю на операцию записан. Извините, это строго между нами - все-таки врачебная тайна. Но я обязана знать, как ты, Вероника, профессора уговорила, я член этой самой комиссии, на которой ты сегодня была. Конечно, я поставлю свою подпись, если Леонид Кузьмич на этом станет настаивать. Но честно скажу, только потому, что он больной человек, а не потому, что вы, господа, извините, владельцы клиники. Я все-таки врач прежде всего...

Она отвернулась и замолчала.

– Ну вот, на тебе...
– вмешался в разговор Степаныч, - я давно тебя, Николай, знаю и привык ничему не удивляться. Но лезть во врачебное дело человеку без образования - это уж слишком.

– Тогда мне пора подвести итоги и высказать резюме. Я хочу сказать следующее - Вероника не обиделась, воспринимает все адекватно. Сказанное ею - чистая правда. Завтра господин Ларионов объяснит ситуацию Екатерине Васильевне, как члену комиссии, а когда удивитесь и посмеетесь над собой - ждем в гости вечерком.

– Так это шутка была?
– спросила Воронцова, - вот дура, а я приняла все за чистую монету.

Ковалевы ничего не ответили и ушли. Катя занервничала:

– Степаныч, чего ты молчишь? Я хорошего человека обидела зря, а ты тоже хорош: лезть во врачебное дело человеку без образования - это уж слишком, - передразнила она его.

– Не очень давно Ковалева знаю, - ответил он задумчиво, - но не раз убеждался в очевидности невероятного. Я так думаю, что это была не шутка и смеяться будем завтра над собственной глупостью и недоверием. Конечно, это была не шутка, вот дурень, не сообразил сразу. Ковалевы такими вещами шутить не станут.

– Степаныч, ты то хоть мне душу не трави. Как может девочка без образования лечить людей, как? Согласна, что повела себя не правильно. Соседи, хозяева помещения, а, главное, хорошие люди, а я со своей принципиальностью. Они же не по работе пришли, а по-соседски, - корила себя Екатерина, - но лечить она все равно не может.

– Ладно, не накачивай себя - я виноват. Ты Ковалевых не знаешь, а я знаю. Надо было как-то намекнуть тебе, подсказать, а я в фарватере поплыл. Лечить она не может, согласен, она станет излечивать за один сеанс, как и сказала. И это факт. Ковалева все Марсианином называют за его реальные инопланетные выходки, а жена у такого землянкой быть не может. Пойдем спать, нечего слова из пустого в порожнее гонять - завтра все прояснится.