Отборная бабушка
Шрифт:
Я сложила руки на груди. Ничего себе, философ-демагог доморощенный!
— Про этого конкретного жениха я уже отдельно объясняла, и просила всем передать. Его не надо в особенности!
— Меня пожалей. Прошлый видящий меня кровью привязал. Теперь служу его потомкам, пока династия не прервётся. Случись что — и прощай, уютный дом. А этого оболтуса-принца нужно кому-то вручить понадёжнее, чтоб не пропал, болезный.
Смог бы, наверное, и слезу бы пустил для жалостливости.
Я из этой тирады уловила главное. Меня он Хозяйкой не назвал ни разу. Значит, служит местной власти, и помощи от него не дождешься. Ну, если только такой, как сегодня. Во благо короны.
Спасибо, не надо.
— Устал я. — замковой лениво перевернулся и развалился на спине, раскинув лапы. — Достали уже с этими отборами.
— Их же вроде не так часто проводят? — я села на пуфик у туалетного столика, достала из ящика заботливо выложенную местной горничной из несессера расческу, и принялась приводить в порядок волосы. Коса успела порядком расплестись. Эх, такое богатство, где мои резинки-заколки? Грех, конечно, жаловаться, драгоценные гребни и шелковые ленты это все безумно красиво, но завязать их, или заколоть — столько мороки.
— Да хоть раз в двадцать лет. Каждый раз упариваюсь. Ты вообще понимаешь, как это энергозатратно, девицу от недевицы отличать? Не говоря уже о том, что разные девицы бывают. Вот, как ты например. Замужняя девица с детьми. Или вон еще пара таких, интересных в этом отборе. По общим данным вроде проходят, а если поглубже копнуть, ууу… но меня кто спрашивает? Нет.
— К-как с детьми? — я от неожиданности даже заикаться начала.
— Ты же не думаешь, что в этом дворце ты первая Видящая? Наслушался я про вас всякого. Ты вот во сколько лет тапки у себя в мире откинула?
— Почти в девяносто. — машинально ответила я, пребывая в некотором оторопении от лексики нечисти. Нахватался, похоже, от моих. Замковой уважительно присвистнул.
— Вот это опыт у тебя, наверное. Поэтому я и предлагаю — бери нашего оболтуса в ежовые рукавицы, чуть ремня — он у тебя шелковый станет.
Я замахала на лешего руками и собралась было научить его еще одной мудрой поговорке — горбатого могила исправит — но мне помешали.
В комнату без стука ворвались сестры. Ну прямо как в старые добрые времена. Только в этот раз они не напакостить прибежали, а восторгом поделиться.
— Мари, Мари, ты представляешь, у нас комнаты рядом! Вот повезло!
Нечисть моментально испарилась. И как он это делает? Только что лежал поперёк кровати — и нету.
— У тебя комната, как наша. — чуть разочарованно протянула Арианна. — Я-то думала, тебе где-то в особенном месте поселят, тебя же сам принц выбрал!
— Угу, на кухне возле печки. — пробормотала я вполголоса. Лизелла тем временем уже открыла для себя мою гардеробную и пришла в ужас.
— Всего три платья?! — воскликнула она. — А где бальное?
— Вот. — ткнула я пальцем в наиболее кружавчатое.
— Ты что, в этом пойдёшь? — Лизелла чуть не плакала. Как же, ее сестра пойдет в старом — о ужас! — прошломесячном платье, да еще и не пошитом специально для бала!
Увы, вопрос с вечерним приличным платьем для меня решился без малейших телодвижений с моей стороны. Уже через два часа после официального объявления финалисток ко мне с толпой помощниц ворвалась Кармилла. И откуда только вызнала, куда именно меня поселили?
Лизелла и Арианна пытались проскользнуть в гардеробную вслед за модистками, но были моментально выставлены в коридор.
— Ваши платья давно готовы. — безапелляционно отрезала Кармилла, отсылая с ними одну из своих помощниц. В руках та держала несколько объемных свёртков, очевидно, те самые платья.
Закрыв дверь, модистка с заговорщическим видом повернулась ко мне.
— Ну, так какие будут идеи? У нас есть целых четыре часа на реализацию.
— Мне нужно нечто совершенно неподобающее. — решительно заявила я.
— Ооо, привлечь внимание, понимаю. — покивала Кармилла. Я не стала поправлять, что мне надо вовсе вылететь, причём срочно. — Что-нибудь по теме, но в то же время оригинальное. Розы не пойдут, половина претенденток будут розами. Гвоздика?
Она скептически меня осмотрела и скривилась.
— Нет, гвоздика тут не пойдет.
— Может, ромашку? — робко подала идею одна из помощниц.
Я только успевала переводить глаза с одной на другую.
— Дамы, не хочу показаться недалекой, но что за суета с цветами?
Кармилла вытаращилась на меня, будто я сморозила несусветную глупость.
— Да вы что. Это же Цветочный бал. Все претендентки должны представлять собой какое-нибудь растение. Непременно цветущее. Надо подумать о цветовой гамме. Бежевый отпадает, розовые с лиловыми тоже — затеряемся в толпе.
Модистка ушла в транс, перебирая образцы тканей. Помощницы периодически подсовывали ей обрезки кружев и фурнитуры, что-то переспрашивали, Кармилла досадливо качала головой и возвращалась к вороху на столе.
С моей стороны до пола свисала густая, темно-зелёная бахрома. Я подошла поближе, потрогала мягкую ленту. Тонкие пряди волокон колыхались от малейшего прикосновения, как осока на болоте.
— Может, мох? Он тоже цветёт. — Тишину, что наступила после моих слов, можно было резать ножом. Кармилла оценила отделочную полосу в моей руке, покопалась в куче на столе и выудила еще несколько лент, разных оттенков зеленого.
— Мне недавно меняли занавески, остались пара обрезков в общей куче.
— На складе еще есть. — подала голос помощница побойчее. — Разноцветные.
— Так-так-так. — Я лихорадочно прикидывала фасон. — Если пустить по подолу…
— Все платье. — отрезала Кармилла — В промежутки между бахромой отдельные белые вставки, вроде цветы. Камни, ленты, все пустим. Переход цвета от темного к светлому, снизу вверх.
— И без рукавов! — Подхватила я.
Секундная пауза.
Мы переглянулись. Одновременно кивнули. И произнесли хором: