Отборная бабушка
Шрифт:
Выпалив все это на одном дыхании, я на буксире протащила сестру сквозь стаю девиц, старательно пихая каждую, чтобы не сильно обращали внимание на наше взъерошенное состояние, а занялись собой.
Обратно в бальный зал я не осмелилась вернуться. Это в полумраке не видно, но у нас обеих подолы измяты и в листочках от лазания по беседкам, а в ярком освещении павильона все недостатки платья вылезут наружу. Сразу возникнут вопросы — где были, с кем, а Рухтам того и надо.
Я потянула сестру в сторону, на ходу шепча себе под нос:
— Я знаю, что ты меня слышишь. С меня двойная доза сметаны, только пусти нас в замок так, чтоб никто не заметил.
Чуть левее в стене скрипнула, открываясь, дверь, подсвеченная из внутреннего коридора светильниками. Не знаю, была ли она там раньше, и осталась ли после того, как мы прошли, или замковой ее «подогнал» специально для нас. Меня это как-то не заботило. Меня больше занимала дрожащая в моих руках сестра. Арианна не была дурочкой, и прекрасно понимала, чем ей грозит подобная ситуация.
— Он сказал, что у него есть какая-то полезная для тебя информация. Что-то про парусину и поставки, я не поняла. Он сказал, что в зале нас могут подслушать, а информация секретная. — лепетала сестра, как в полубреду. Я погладила ее по плечам, и крепче прижала к себе.
— Не расстраивайся, ты хотела как лучше. Ты не виновата, что он моральный урод и лжец.
На секунду я задумалась над соблазнительной идеей рассказать все королю, но почти сразу ее отмела. Не факт, что Его Величество в этой истории каким-нибудь боком не замешан. Например, дал добро на совращение моей сестры, чтоб меня под шумок выдать за собственного сына. Поделить, так сказать, доходы.
Неспроста эти его тонкие намеки во время танца, о том, что я могу передумать.
Нет уж. Будем справляться собственными силами.
— Пойдём к тебе. За Лизеллой сейчас служанку отправлю. Надеюсь, у нее хватит ума не выходить из зала.
— Прости. — едва слышно пробормотала несостоявшаяся жертва насилия, а я словно услышала себя со стороны. Бедняжке и так досталось, а я еще и косвенно ее обвиняю в произошедшем. Прямо классика — юбка короткая, гуляла не там.
— Ты меня прости, милая. — я покрепче прижала ее к себе за плечи, жалея, что при себе нету даже накидки. Ари всю трясло от пережитого. — Я же старшая, должна была за тобой присмотреть. А эта скотина должна была держать себя в руках, причём подальше от тебя. Не переживай, ему это еще аукнется.
Не знаю, как именно, но оставлять всю эту ситуацию на самотёк я не собиралась.
Ландграфу и его выродкам сильно не понравится мой ответный шаг.
Нам сильно повезло наткнуться в коридоре на пробегавшую мимо служанку. Девушка тащила поднос, полный грязной посуды, из бального зала. Я поднос у нее забрала, поставила в уголок в коридоре и отправила за Лизеллой.
Надеюсь, хоть ее не успели зажать в темном углу.
Служанка вернулась с удивленной и недовольной сестрой уже через несколько минут. Лиз не заметила ни моего отсутствия, ни ухода сестры, и ворчала, что ее сорвали посередине танца с неким адьютантом породистых кровей. Впрочем, прочтя что-то на моем лице, она резко замолчала.
Отправив служанку еще раз, за большой порцией сметаны — обещания нужно выполнять — я отвела девочек в спальню Арианны. Там Лиз долго охала и ахала, слушая рассказ сестры в лицах о пережитом приключении. Вот она, молодость. Не прошло и пяти минут, как она тряслась в ужасе — и уже хихикает, изображая лицо виконта после побоев.
Смех, правда, отдавал истерикой.
Мы заснули далеко за полночь, на кроватедроме Арианны. Поперёк, валетиком, там бы и четверо комфортно разместились.
Расходиться по своим комнатам никто из нас не захотел.
16
Утро началось с небольшого переполоха. Мика не нашла меня в моих покоях, спросила гвардейцев, дежуривших на этаже, не видели ли они меня. Те восприняли ситуацию как-то очень серьезно, и обьявили меня в срочный розыск.
Так что, когда мы с сёстрами, позевывая, выглянули посмотреть, что за суета в коридоре, на меня набросились сразу толпой. И гвардейцы, и встревоженная Мика, и почему-то церемониймейстер. Хорошо, хоть без монархической семьи обошлось.
Успокоив всех, что я никуда не сбежала — да и куда, собственно, сбегать-то с подводной лодки? В степь? — я завернулась поплотнее в халат и гордо прошествовала за Микой. Переодеваться. Вчера, как оказалось, Кармилла под шумок забила мой гардероб самыми модными платьями и аксессуарами к ним, так что на завтрак я спускалась во всеоружии.
Моя личная модистка, похоже, решила, что зеленый теперь мой цвет. Все комплекты, что она привезла, варьировались тональностью от зелёнки и морской волны до бледно-зеленоватого бежевого.
И не ее вина, что зеленый меня наводил теперь на мысли о глазах одной высокопоставленной особы, к которой я еще сама не решила, как мне относиться.
Завтрак протекал в не очень дружественной обстановке. За столом сидели только девушки — их венценосные величества до нас не снизошли — переглядывались тихими кобрами и чуть ли не шипели друг на друга. Конечно, конкурентки.
Ари вяло ковыряла ножом булочку. Аппетита после вчерашнего происшествия у бедняжки не было. После вчерашнего полуистеричного веселья у нее наступил стрессовый откат. Но на мое предложение уйти с отбора, провалив ближайший конкурс, она в ужасе замахала на меня руками. Похоже, матери она боится больше, чем Рухтов.
Я, наоборот, с аппетитом уминала все, до чего могла дотянуться. Учитывая, сколько калорий сжигает нервотрёпка, лучше запастись ими заранее.
И правильно делала. Не успело дело дойти до кофе, как в столовую важно, чеканя шаг, вплыл давешний церемониймейстер, в сопровождении целой толпы лакеев, и отвесил нам всем уважительный поклон.
— Вчера мы не имели счастья быть представленными. Меня зовут Брюне, Карл Брюне. На этом отборе я удостоен чести объявлять результаты и условия конкурсов от лица нашего уважаемого принца Реджинальда.
Ну да, самому принцу, поди, лениво все эти имена запоминать и высчитывать, кто победил. Наверняка спецслужбы за нами всеми приглядывают. Никаких иллюзий я не питала — принц выберет того, кого ему укажут. Оставалось надеяться, что финалистку хоть спросят, хочет ли она ею быть…
— Увы, в этом раунде нас покидают… — церемониймейстер назвал пять имен. Ни моего, ни Ортаны не прозвучало. Интересно, чей же подарок оказался еще хуже нашего?