Отчаянные (Рулевой - 7)
Шрифт:
– Вам больно, адмирал?
– Снова первый мужской голос. Боль.
– Где она, тытьподери вас всех?
– Адмирал?
– Боль.
Ушла...
Боль все не прекращалась. В голове стоял звон, но зрение прояснилось немного. Сверху вниз на меня смотрел мужчина докторской наружности, вытиравший пот с моего лба. Стерильный белый потолок, яркий свет. Запах антисептиков. Госпиталь!
Я сделал попытку пошевелиться и не смог. Болело все тело. Все же мне удалось слегка повернуть голову -
– Ну вот, почти все. Как вы себя чувствуете, адмирал?
– Просто ЗАМ-мечательно, доктор.
– Вот так лучше, верно, сэр?
Он производил впечатление ужасно молодого, симпатичного; его отличали светлые волосы, голубые глаза, узкое породистое лицо и до ужаса аристократичный нос. Он заметно нервничал. У меня мелькнула вялая мысль, не из саммерсовых ли он КМГСовцев.
– Так лучше, - утешил я его.
– Который час?
– Начало третьего, дневная вахта, - ответил он.
– Шестнадцатое гептада?
– С утра, кажется, да, адмирал. Пижон. Впрочем, я еще не опоздал.
– Спасибо, - сказал я.
– Вы сказали, вы уже почти кончили.
– Боль как-то разом стихла. Механическая рука убрала с моего плеча защитную ткань.
– Как раз кончил, адмирал.
– Отлично. Вытащите меня отсюда. Мне необходимо быть в зале совещаний в три, доктор. Так что поторопитесь.
– Вы, должно быть, шутите, сэр.
– Уверяю вас, доктор, я говорю совершенно серьезно.
– Но вам нельзя. Вы еще недостаточно окрепли для...
– Откройте этот тытьчертов агрегат, доктор!
– Господин адмирал, это противоречит правилам. Я не могу брать на себя ответственность за...
– Всю ответственность я беру на себя, доктор, - послышался второй голос из другого конца комнаты - точно, Уильямс!
– Н-но, к-капитан...
– Насколько это ему повредит?
– Это зависит от того, насколько крепкий у него организм.
– Вы не хуже меня слышали то, что она сказала, - с нажимом произнес Уильямс. Она?
– Э.., да, сэр.
Длинные пышные каштановые волосы. Значит, это мне не совсем померещилось. Ладно, выясним позже. Пока нужно, чтобы этот тип меня послушал.
– Значит, вам известно ровно столько же, сколько мне, коммандер. А теперь открывайте свою машину или покажите мне, как это делается. Если адмирал морально готов к тому, чтобы идти, он сдюжит.
– Т-тогда вся ответственность за него ложится на вас, капитан Уильямс.
– Я, тытьподери, принимаю ее. Вы как, адмирал, правда готовы?
– Давайте попробуем.
– Доктор, я приказываю вам открыть машину.
– Есть, капитан.
Боль оказалась слабее, чем я ожидал, но весил я, похоже, никак не меньше мильстоуна. Я сделал попытку сесть и потерпел неудачу. Черт, я был слаб как галацианский саблекотенок.
– Помогите мне, - сказал я.
Чья-то рука толкнула меня в правое плечо, и комната завертелась перед глазами. Я улегся обратно в машину.
– Ну, что я вам говорил?
– спросил этот гадкий доктор.
– Еще раз, - сказал я. Похоже, я их все-таки убедил. На, этот раз мне удалось удержаться в вертикальном положении - не без помощи Уильямса, конечно. В помещении было холодно, светло и стерильно чисто. Ненавижу госпитали.
– Болит где-нибудь?
– Только плечо, доктор. Ну, еще пить хочется. Он протянул мне стакан, и я осушил его одним глотком.
– Еще.
После второго стакана я перевел дух.
– Джим, сколько у нас еще времени?
– Только тут я обратил внимание на то, что он в повседневной форме - значит, он меня правильно понял.
– Примерно полметацикла, сэр.
– Господин адмирал, но вам нельзя выходить!
– В голосе врача сквозили нотки отчаяния.
– Вздор.
– Прежде чем он успел что-то предпринять, я опустил ноги на пол. Крышка стола стремительно надвинулась на меня и больно ударила по лбу. Я оказался на полу.
Уильямс проворно подскочил ко мне, подхватил под мышки и уложил на кушетку.
– Нет. Мне нужно встать!
– Я снова поднялся. Уильямс поддерживал меня, делая при этом вид, будто это я поддерживаю его. Колени предательски дрожали.
– Пошли.
На этот раз меня двинула одна из стен, сбив на пол. Я снова поднялся на ноги. Теперь я держался ближе к стене.
– Идем.
Когда подлая стена снова сделала попытку ударить меня, я был наготове и попытался оттолкнуться от нее рукой. К сожалению, левой. Матерь Вута! Надо же, как больно! Обессиленный, я снова повалился на пол.
– Еще раз!
Теперь я оттолкнулся правой рукой. Колени дрожали уже меньше. Должно же у меня получиться! Я огляделся по сторонам. В поддоне рядом с машиной виднелась груда окровавленной ткани, увенчанная осколком обшивки - размером с мой большой палец, не меньше.
– Эту штуковину вы из меня вытащили?
– Так точно, сэр.
Ну, не слишком впечатляюще.
– Хотите на память, адмирал?
– Делайте с ней что вам угодно, доктор. Сколько у нас времени, Джим?
– Около десяти циклов, адмирал.
– Значит, нам пора. Где мой скафандр?
– Ему конец, адмирал, - ответил врач.
– Продырявлен и весь в крови.
– Я захватил ваш вещмешок, адмирал, - сказал Уильямс.
– Я так решил, вам не помешает переодеться в чистое.