Отчаявшимся небо дает дождь
Шрифт:
— Идемте! — крикнул он Гору, опасливо оглядываясь назад.
Повторного приглашения не понадобилось. Гор выбежал следом за Ником в коридор, где на полу лежал выключенный андроид.
Откуда-то издали послышались торопливые шаги.
Ник замер, схватил Гора за локоть и прошептал:
— Бегите до конца коридора, там с правой стороны будет маленькая дверь. Вот ключ! — он сунул Гору в руку прозрачную коробочку с каким-то желейным комком внутри. — Это копия моей сетчатки. Там будет лифт, спускайтесь до нулевого уровня, бегите по тоннелю метров двести и спрячьтесь в баках! Я вас там найду!
Гор кивнул и понесся прочь, шлепая босыми ступнями по холодной плитке. Маленькая дверь была замаскирована под отделку стен, и Гор даже не сразу ее заметил. Не оглядываясь на шум за спиной, он вытащил из коробки искусственное глазное яблоко, сунул в окошко сканера — и вбежал внутрь.
Он оказался в каком-то техническом помещении. Множество каких-то труб и трубок, поршней и вентелей с датчиками жили своей жизнью, гудели и чавкали. Пахло машинным маслом. Поднырнув под одну из труб, Гор оказался на относительно свободном участке, и увидел сетчатую кабину лифта.
Сделав шаг к ней, охнул и одернул ногу — что-то острое впилось ему в пятку. Мысленно выругавшись, он, уже внимательно глядя под ноги, вошел в лифт и нажал нужную кнопку. Сетчатая кабина сменилась закрытой шахтой. Проехав четыре этажа, лифт остановился.
Гор выбежал из него, и чуть не задохнулся от жуткого смрада. Казалось, будто он очутился в канализации. Он несся по старому, изъеденному ржавчиной железному тоннелю, а ему в ноги впивались крошечные осколки невесть откуда взявшегося здесь стекла. Метров через триста Гор увидел огромный, размером с вагон, контейнер с отходами, где в ряд стояло штук десять пластиковых баков — видимо, это был мусорный отсек. Закусив губу и преодолевая мучительное отвращение, Гор перелез через край контейнера и оказался выше колена в вонючем стухшем месиве. Пробравшись к бакам, он выбрал тот, что показался ему почище, и забрался внутрь.
Ник появился минут через десять.
— Гор, вы где?
Гор встал из бака, держа на голове пластиковую крышку, как шляпу.
— Я - в жопе, друг мой! И, кажется, ты теперь тоже.
— Вылезайте, я принес вам туфли.
Гор выбрался из помойки и с усилием всунул кровящие ноги в обувь.
— Нормально? — заботливо поинтересовался Ник.
Гор обреченно вздохнул.
— Слушай, я побывал раз сто под поездом, столько же — в шкуре убийцы, и только что прятался в помойке — мне теперь все «нормально». Главное — они наделись. Босиком здесь беда.
— Нам нужно пробраться на склады. Там почти нет камер слежения, и есть где спрятаться.
Гор покачал головой.
— Тебе-то зачем это, парень? Тетка тебя в порошок не сотрет?
Ник отвел глаза.
— Сотрет, если поймает, — робко произнес он, заливаясь краской смущения. — Но я надеюсь убежать отсюда с вами.
— Это возможно?
— Одному человеку когда-то удалось, значит — и у нас есть шансы. Идем? Нас хватятся минут через пять, нужно успеть пройти первую камеру.
Челнок гудел трясся, словно в эпилептическом припадке, приборная панель мигала всеми лампочками, сигнал тревоги то начинал реветь, то снова умолкал.
Таша сидела на месте первого пилота, невозмутимая и сосредоточенная, словно все происходящее так и было задумано. Илона, вся бледная, вцепилась в подлокотники своего кресла.
— Ты говорила, он надежный! — пыталась перекричать окружающий шум Илона.
Таша царственно кивнула.
— О н же сейчас развалится!
— Не бойся — еще две минуты, и мы войдем в прыжок! — крикнула Таша ей в ответ, не сводя глаз с показаний приборов.
Илона прикрыла глаза и еще крепче вцепилась в подлокотники, чтобы было не так страшно.
Вдруг тряска закончилась. Индикаторы прекратили свою свистопляску, сигнал тревоги замолчал окончательно, и стало до странности тихо и спокойно.
— Вот и все! — провозгласила Таша, хлопая себя по коленям. — Ну что? Я ли не умница? Открой- ка глаза, взгляни на серебряный тоннель! Красота, да и только!
Илона послушно подняла ресницы. В иллюминаторах и правда светился тоннель из тонких серебряных нитей с небольшой примесью черных.
— Сколько же омерзительных воспоминаний у меня связано с этой красотой, — проговорила она чуть слышно.
Таша откинулась на спинку кресла и помрачнела.
— Наверное, где-то здесь мне следует сказать «извини» или что-то подобное. Но с другой стороны, что бы я ни сказала, любые слова сейчас прозвучат невыносимо глупо…
Илона тряхнула волосами.
— Перестань. В том, что случилось, твоей вины нет.
Ташка глубоко вздохнула.
— Ладно… Так что мы теперь будем делать?
— Я не знаю, — просто ответила Илона и слабо улыбнулась.
— Чего?..
Таша повернулась всем корпусом и уставилась на нее широко распахнутыми глазами.
— Это как понимать? То есть у тебя нет никакого плана?
— У меня — нет. Но я знаю, у кого он есть.
— Хватит с меня твоих загадок, ты можешь уже по-человечески объяснить, что ты задумала?
Илона кивнула.
— Мой мозг теперь способен функционировать в трех режимах: спящем, деятельном и агрессивном. Спящий — самый безопасный, поскольку он контролирует и подавляет оба остальных. Выход из него у меня случился непроизвольный, нечаянный… Из-за Гора. — вспыхнула Илона, потупив взгляд. — Помнишь мою горячку?.. А ведь такие, как я, не простужаются и не болеют.
Таша изумленно прикрыла рот ладонью.
— Слушай, а я и не подумала…
— Деятельный режим нестабилен. Волна боли или гнева способны перевести меня в агрессивный режим, а его я почти не в состоянии контролировать. Но только в агрессивном режиме я смогу спасти Гора.
— А ты уверена?..
Илона кивнула еще раз.
— Та часть меня — смесь инстинктов и машины. Она знает, что делать. Я заранее хочу извиниться за все, что она может сказать или сделать…
— А она точно не убьет меня? — спросила Таша опасливо, прикусывая кончик ногтя на большом пальце. — Как-то опасаюсь я встречаться с твоим «оно»…