Отчаявшимся небо дает дождь
Шрифт:
Что еще находилось в той комнате и как она выглядела, Гор так и не смог осознать. Тишина баюкала. Перед глазами мелькали обрывки фантомных воспоминаний о метро. Тело приятно расслаблялось в теплой воде.
Первая отчетливая мысль была связана с ритмичным звуком капающей из крана воды. Кап… Кап… Гор опустил голову и увидел свои голые колени, беспомощно торчавшие из небольшой ванны.
— Вытаскивай его, — услышал Гор откуда-то издалека, и после этих слов его вытащили, растерли пушистым полотенцем, завернули в белый халат и усадили на инвалидное кресло.
— Да пошли вы, я сам дойду! — проговорил Гор, пытаясь сфокусироваться на своих ногах. Язык слушался его с трудом, из горла вместо голоса вырывалось еле слышное сипение, а под ногами виднелся красивый рисунок пола — ребристые перламутровые ракушки с голубой окантовкой…
Невероятно красивые ракушки. Одна расположена горизонтально, другая — вертикально, и снова горизонтально…
— Не положено, — услышал он в ответ, и кресло покатилось из душевой в белый коридор.
Дальше Гор отключился.
Он проснулся на хрустких голубых простынях в просторной комнате со стеклянной стеной. Пахло свежестью постельного белья и сладкими женскими духами. Сквозь стекло виднелся золоченый солнцем сад и раскидистые, усыпанные крупными бутонами розовые кусты.
Перед панорамой стояло кресло, на котором восседала королева Шато — изящно скрестив стройные ноги, сдвинув колени вбок. Одна рука покоилась на подлокотнике, другая чуть касалась заостренного подбородка.
Гор не без усилий приподнялся, бегло осмотрел надетую на него льняную пижаму, и сел на кровати.
— Я понял, — прохрипел он сорванным голосом. — Вы заставили меня умирать в качестве мести за то, что я вас убивал.
Исхакова плавно, царственно повернула голову.
— Можно и так сказать, — проговорила она. — Вы окончательно пришли в себя? Или кусочки сознания все еще трепещут в капсуле?
Гор отрицательно покачал головой.
— Нет, теперь я весь тут.
— Вы собирались рассказать мне, каким образом изменили сценарий.
Гор усмехнулся и поднялся с кровати.
— Не нужно держать меня за дурачка. Я прекрасно помню, что обещал, и на каких условиях.
Он шаркающей походкой подошел к стеклу и прильнул к нему лбом.
— После этой вашей тошниловки я чувствую себя как после многодневного алко-трипа. Так что мне нужно обезболивающее, двойной черный кофе и кислый мясной суп.
От такой наглости у Исхаковой брови взметнулись вверх, а рот сжался в узкую тонкую линию.
— Гор Энерджи, вы даете себе отчет в том, что говорите? — отчеканила она, сцепляя руки в замок. — Или вы после первой же процедуры интеллектуально регрессировали?
Гор прищелкнул языком и театрально вскинул указательный палец вверх.
— Две процедуры, моя дорогая госпожа. Проблемы с математикой — это у вас возрастное? Или просто вид мужика в пижаме будоражит вашу скудную сексуальность?
Она ахнула и побледнела от возмущения.
Гор повернулся к Исхаковой, широко улыбаясь.
— Как же, оказывается, вас легко выбить из колеи. Шаг в сторону от привычного шаблона — и вы бледнеете, как обиженная девочка.
Исхакова поднялась со своего кресла.
— Вы всерьез думаете, что если будете дерзить, это положительно скажется на качестве и продолжительности вашей жизни на Шато? — спросила она, угрожающе звеня железными нотками в голосе.
— Однозначно! Ведь мне хотя бы будет весело.
Она стояла в двух шагах от Гора, тонкая, подтянутая, в строгом платье цвета слоновой кости. Глядя ей в лицо, Гор вальяжно прислонился плечом к стеклу, сунув руки в карманы. Под глазами — синие мешки, щеки в сизой дымке суточной щетины, а на губах — усмешка.
— Войдите! — неожиданно и резко скомандовала Исхакова, и в двери комнаты в буквальном смысле ворвались два андроида. Мгновение — и Гору заломили руки, и теперь он стоял перед госпожой в вынужденном поклоне.
— А если мне перебить голени, я вообще перед вами на колени встану, — просипел Гор, не в силах сдержать нервного смешка.
Исхакова приподняла его лицо за подбородок.
— Все-таки вы не в себе. К сожалению.
— Ваша логика меня пленяет. А чего вы ждали? Что я буду подметать штанами пол, лишь бы не оказаться в капсуле? Никакого резона, все равно я там окажусь. Или буду умолять не причинять мне боли? Скорей всего, в один прекрасный момент так и случится, но он пока еще не наступил. И когда наступит, я стану вам бесполезным, поскольку безнадежно свихнувшиеся субъекты для вас, как я понял, никакого интереса не представляют. А еще вы никогда не узнаете, как я изменил сценарий. Или уже неважно?..
Исхакова вздохнула и сделала повелительный знак рукой.
Гора нехотя отпустили, и он принялся растирать себе плечи, вопросительно глядя на нее.
Поколебавшись, Исхакова, наконец, отдала распоряжение:
— Принесите ему черный кофе, две таблетки обезболивающего широкого спектра и томатный суп. А когда поест, приведите ко мне!
Обезболивающее подействовало почти моментально.
Развалившись в кресле, Гор неторопливо ел вкуснейший суп — густой, кисло-острый, с крупными кусками натурального мяса и свежей кинзой.
На самом деле еда вставала у него поперек горла и не хотела глотаться. Добиться, чтобы Исхакова приказала подать суп, было делом принципа. Наконец ему надоело мучить свой желудок, и Гор потянулся за кофе.
За дверью раздался странный отрывистый звук, похожий на приглушенный голос, и стук об пол. Гор насторожился. Лихорадочно ощупывая взглядом пространство комнаты, он пытался найти какой-нибудь предмет, хотя бы отдаленно напоминающий клинок или банальную дубинку. Но безуспешно.
Двери с мягким шуршанием распахнулись, и в комнату вбежал раскрасневшийся Ник.