Отче Наш
Шрифт:
– Садись медленно в траву и закрой глаза, а я буду говорить.
Барчонок послушно сел. Фикса хотел сплюнуть, но во рту скопилась только суш.
– Ты, парниша, жмуриков боишься?
– Нет.
– Не понял вопроса, но храбро ответил барчук.
– Слушай сюда, пацан. За спиной у тебя два жмура... ну, дохлые которые... да померли они.
Барчук медленно стал подниматься, бледнее на глазах.
– Сядь, сядь, не рыпайся... не вздумай рыпаться и когти рвать, тут места гнилые, спасать тебя не буду. На вот, потяни, - и Венечка протянул бутылку в дрожащей
– Нет,- замотал головой теперь уже совсем ребенок.
– Да ты еще совсем салага. А я выпью.
И глотнул, и закашлялся. И стал быстро и мелко глотать слюну и полившуюся из желудка тошноту. Быстро справился с организмом и хлебнул снова. На этот раз все прошло благополучно, и на лице объявился розовый румянец пятнами.
– Сиди, не рыпайся, вот подержи, да не расплескивай, а я гляну.
Видно карабинеры с размаху оба угодили в рваную трубу коллектора и захлебнулись испарениями. Вытащить бедолаг силенок не хватит. Надо идти за помощью, хоть и фараоны, а все ж таки люди. И пошел бы, да вдруг вернулся и, став на четвереньки и отворачиваясь от зловония, стал доставать из кобуры пистолет и запасную обойму у одного,- на другого ни сил ни дыхалки не хватило. Срыгнув, откашлявшись, повалявшись в траве, с пистолетом и обоймой Фикса предстал перед барчонком.
– Вставай, пойдем постреляем, - и направился в сторону кладбища.
Группа искателей отыскала быстро и оперативно мотки бечевки, заградительной ленты, пробку от бутылки и карабинеров, но тревога только усилилась - пропало табельное оружие. Настала необходимость вводить хоть какой-либо план перехвата. Прибывший начальник карабинеров потел в мундир.
Кладбище их встретило тишиной и покоем. Волонтеры и спасатели уже побывали на кладбище и оставили после себя окурки и затоптанные свежие могилы.
Отличное место для стрельбы должно быть в диких кустах черемухи, куда и подались бравые парни с пистолетами.
– Опаньки, яма, стой! кто то плачет.
И подростки приступили к спасению
А в спец усадьбе был тихий послеполуденный отдых, и ни спящий отец, ни дядька, представленный к отроку, ни мамки и няньки, никто не заметил отсутствия красного солнышки, ибо каждый полагался на другого. И только казначей бодрствовал усердно, а его ангел играл со сторожевыми собаками в чехарду.
Вытащить девчонку из трехметровой ямы-склепа подросткам оказалось не под силу. А солнце уже приближалось к горизонту.
– Вот что, - резонно подытожил неудавшиеся попытки, обладатель золотой фиксы,- дуй ка ты, паря, курсом на дорогу, вон на тот рекламный щит, а оттуда тебе до усадьбы рукой подать. А я здесь посижу, а ты по дороге скажи там, что мы здесь застряли. Да не бойся, тут с полкилометра по тропе. Иди, комары заразы кусаются.
Посмотрев, как вприпрыжку исчезает за высокими травами и кустами барчонок, и плюнув в душе на все дивиденды от такого выгодного знакомства, Фикса стал осматривать деревья черемухи, в надежде сломать хоть одно и опустить в склеп. Из склепа не раздавалось ни звука.
– Вот чумовая, хоть бы плакала, и то на душе веселее было бы, - ворчал подросток, пытаясь сгибать
Жива, Марена, Леля, не обращая внимания на возню сверху, продолжали оказывать на живую чистую душу психосемантическое воздействие. Даже закрыв глаза, девочка видела богинь, их назойливо приветливые обещания потусторонних радостей бытия. Символы и образы сменялись чередой манящих, привлекательных видений, сулили неиссякаемые кладези счастья... Вот тут то богини и прокололись в своем ретивом рвении изменить сознание ребенка. Ребенок был подкован православной догмой:
"Празднует днесь Церковь честное торжество учителей триех, ибо тии утвердиша Церковь божественными своими догматы".
Если бы богини пели о блаженстве, к которому стремиться всякая тварь мыслящая, то может и нашли бы отклик в душе ребенка. Но богини запели о счастье и тем самым извели дальнейшее общение к нулю. Счастье - это состояние живой души здесь и сейчас, не взирая ни на самочувствие оной и на ее материально-духовное состояние. А зачем мне счастье, которым я владею ежеминутно здесь и сейчас. Что хотели вложить богини в это слово, для ребенка было просто непонятно, ибо здесь и сейчас она чувствовала что то несуразное. Но и это называется счастьем: ибо здесь и сейчас.
Упарившись в мрачном склепе со строптивой юницей, богини, поправляя слипшиеся платья, решились на кардинальные меры: привлечь на помощь египетское божество Сириуса, так как вся родная славянская нечисть токмо собиралась в поход на закате солнышка. А солнце стояло над горизонтом.
Чуйка не подвела, - со стороны предместья в галоп неслась рыже-огненная тварь с волчьей мордой. Пацан соскользнул с дерева и вытащил пистолет. Божухна, как с ним обращаться то? Стал тянуть на себя затвор, затвор не поддавался. Между свежезарытыми могилами появилась тварь. Фикса прыгнул в склеп и отключился.
26
Солнце уходило в горизонт. Беллерофонт, прежде чем забрать вещи из отчего дома, решил навестить родителей. Выйдя с автобуса на окружной дороге, молодой человек быстро пошел вдоль реки по направлению к кладбищу. У реки вовсю шло приготовление к народному празднику. Даже возводились новенькие пластиковые места для зрителей, а загон огораживался символическими муаровыми лентами-цепями.
– Ого! Большие шишки ожидаются. Похоже, что ждут Самого.
– Как всегда зришь в корень.
– И толстяк так наподдал по одному из стульев, что его порывом ветра унесло в реку.
– Ну да, тебе можно, ты невидимка.
– А тебе кто мешает устроить здесь заворот кишок,- подкинув в воздух еще пару стульев, смеялся толстяк.
– Не поможет.
– Понимаю и сочувствую. Что нечистым серебром обложенный глиняный сосуд, то пламенные уста и сердце злобное.
– Мерзость для праведников - человек неправедный, и мерзость для нечестивого - идущий прямым путем.
– И это говорит Дориан Грей.
– Сейчас будешь в реке вместо стула.
Толстяк стал в позу декламатора: