Отдай свою душу
Шрифт:
— Э-эндж! — его возмущению нет предела, и эти доли секунды позволяют, хоть и частично, совершить моё чёрное дело. Он резко подаётся вверх, сгибая колени, моя ловушка захлопывается и я просто соскальзываю на мою конечную цель. Боже, как же хорошо-о-о!.. Тишина и ни единого движения… Осторожно приоткрываю один глаз и сразу же плотно зажмуриваюсь. Женя недоволен… и удерживает меня так, что дальнейшее осуществление коварного плана невозможно. Но мне и так безумно приятно — мы слиты воедино и ты уже полностью мой.
Евгений
Отступить, чтобы выиграть. Сигналит мне красная надпись перед глазами. Рудов, чем ты думаешь? Хотя сейчас вопрос не уместен. Это же Эндж! Сколько раз тебе нужно наступить на грабли, чтобы понять — с ней не работает сильная мужская рука, ей это не нужно… она хочет равного партнерства, уверенности, что у неё будет возможность выбора, когда она этого захочет. И я отступаю, а взамен получаю не жёсткого доминанта, а ту самую нереально сексуальную и чувственную Эндж из моих самых смелых грёз.
Жадно тянусь к ней, бросаясь в водоворот стремительного движения, ныряю в него и тону, потому что чувства просто не выдерживают, мы поднимаемся над ними и одновременно уносимся куда-то ввысь не размыкая наших тел…
— Спасибо, — довольно произносит она спустя, а хрен его знает сколько… моя вежливая девочка…
— Тебе! — крепче прижимаю её к себе.
Ещё минут через десять.
— Я, конечно, крута, но давай переберёмся на кровать, — перекатывается она ко мне лицом.
Боже, Эндж, какая же ты красивая!
— Поможешь? Мне нужно срочно к Денису Михалычу, я совсем потеряла форму, ноги не держат.
Детка, тебе очень повезло, что я в курсе, кто этот хрен…
— Зачем? Я полностью в твоём распоряжении, ещё пара недель таких интенсивных занятий и мы сможем продлить наше тесное общение до самого утра.
— Обещаешь?
— Гарантирую!
Невероятно соблазнительный смех:
— А вы умеете производить впечатление, Евгений Егорович…
Не удержавшись, целую ее и понимаю, что если не до утра, то на пару подходов меня вполне ещё хватит. Подхватываю, для вида сопротивляющуюся Энджи, и направляюсь прямиком принимать водные процедуры с заслуженно прилагающимися мне бонусами.
Сквозь сон чувствую на себе чей-то взгляд… Раскрываю глаза… Бл. ть!..
Хмурые брови, выдвинутый вперёд подбородок, и глаза готовые испепелить меня прямо здесь и сейчас. И это не Петя…
— Доброе утро, Фёдор! — приподнимаюсь я на локте, протягивая ему руку и походя оценивая обстановку… Бл… хуже на придумаешь… Одежда на полу, хоть поднос не перевернули и на том спасибо… мы с Энджи под одеялом. Она почти полностью под ним, только несколько прядей стелятся по подушке.
Федор намерено игнорирует мою руку. Крепче сжимает челюсти и превращается в маленького Ивана Сергеевича.
— Если обидишь маму, я тебя убью, — спокойно, без излишней
— Я понял, — отвечаю и до безумия завидую этому пацану, у которого хватает мужества сказать такие слова незнакомому, по сути, мужику. Да, за ним вся семья и ему никогда не придётся выполнять свою угрозу, потому что это сделают за него. У меня никогда никого не было и я ни разу не посмел сказать подобного отцу про маму, хотя иногда очень хотелось… А когда смог, мамы уже не было, но была Света и это хоть частично оправдывает меня в моих же глазах.
Федя разворачивается. Подходит к столу, что-то на нем оставляет и выходит из комнаты.
Это маленький ярко-красный лист с чёрными пятнышками по краям.
— Эндж, милая, я знаю, что ты проснулась. Вылазь, — засовываю руку под одеяло, пытаясь ухватить хоть за что-нибудь. Она ныряет глубже и выползает уже с другой стороны кровати.
— Не обижайся! Федя — добрый, он нагрубил от неожиданности, у них с Петькой чаще всего первая реакция — агрессия, — извиняется она.
— Эндж, ты должна с ним поговорить. Сейчас, — настаиваю я.
— Зачем? Что я ему скажу? — почему-то у неё на лице кроме смущения я явно вижу и испуг.
Обхожу кровать, садясь с ней рядом. Протягиваю Федин листок.
— Что какие бы люди не появлялись в твоей жизни, мальчишки всегда будут оставаться её главной частью.
Подносит лист к губам. Делает глубокий вдох. Уголки глаз увлажняются. С трудом сглатывает.
— Думаешь они мне поверят? Первые пять лет их жизни я делала все в точности до наоборот.
Слезинки всё-таки срываются, прокладывая влажные дорожки по щекам. Притягиваю её к себе под бок, целуя в ухо.
— Неправда, просто делала ты все через ж. пу и результат был соответствующий.
Фыркает, пытаясь вырваться. Не отпускаю. Прекращает.
— Научишь как правильно? — с грусной ухмылкой.
— Чему сумею. Остальное на Свете, зря что ли Пашка на ней женился.
Тихий смех.
— Эндж, тогда в первый раз в универе ты наорала на меня из-за ревности?
Она опять напрягается.
— Он никогда мне так не улыбался… — закрывает лицо ладонями пытаясь при помощи дыхания справится с подступившими слезами.
Пересаживаю её к себе на колени, убираю руки от лица, легко прикасаюсь к губам.
— Мы все исправим, обещаю!
Обхватывает, с силой прижимаясь и утыкаясь мне в грудь.
— Спасибо, Жень!
— Для тебя всё, что пожелаешь, родная!
Я в душ, Энджи на поиски Феди, предварительно разместив листок между страницами толстой книги.
Ранний подъем, а это значит, я не опаздываю и Регина будет довольна. А её хорошее настроение — мой шанс опять освободиться пораньше. Изучение метки Ставра порадовало, мазь реально творит чудеса, посмеиваюсь, что Эндж будет разочарована таким скорым изменением размера и цветовой гаммы. Я полностью одет.