Отдел убийств: год на смертельных улицах
Шрифт:
Пеллегрини запросил в архиве микропленку полицейских отчетов и обнаружил судимость с приговором всего на год заключения. Особых подробностей эта археология не дала, зато вселила в детективов надежду, что они имеют дело с сексуальным преступником. Более того, благодаря этому Лэндсман смог нарастить мясо на сухих костях своих ордеров.
В тот же день он показал аффидевиты Говарду Гершу, прокурору-ветерану, как раз зашедшему в отдел убийств.
– Эй, Говард, глянь-ка.
Герш пробежался по достаточным основаниям меньше чем за минуту.
– Сойдет, – сказал он, – но разве вы не выдаете
Это вопрос тактики. Когда предъявят ордер, Рыбник прочитает аффидевит и узнает, что именно, по мнению детективов, связывает его с делом. Аналогично он может узнать слабое место своего алиби. Лэндсман сказал, что в тексте хотя бы не указаны имена тех, кто опровергает версию подозреваемого.
– Мы не сдаем своих свидетелей.
Герш пожал плечами и вернул бумаги.
– Удачной охоты.
– Спасибо, Говард.
В десять часов того же вечера Лэндсман поспешил с ордерами домой к дежурному судье, и детективы с приданными сотрудниками собрались на стоянке библиотеки на Парк-авеню, где в последний раз видели живой Латонию Уоллес. По плану они сначала должны были нагрянуть в квартиру и магазин Рыбника, но теперь, после пустышки на Уайтлок-стрит, Пеллегрини и Эджертону уже не терпелось проверить новую версию. Они предоставили Лэндсману с приданным сотрудником заканчивать обыск сгоревшего магазина, а сами повели вторую группу на полтора квартала восточнее – на Ньюингтон-авеню.
Два «кавалера» и две патрульные машины подъезжают к трехэтажному каменному дому в ряду на северной стороне улицы, полиция высыпает наружу и налетает на дом в стиле свипа «Грин-Бэй Пэкерс» [29] . Эдди Браун врывается первый, за ним – два патрульных из Центрального. Затем – Пеллегрини и Эджертон, затем – Фред Черути и еще патрульные.
Семнадцатилетнего парня, который неспешно вышел в прихожую на громкий стук в дверь, теперь прижали к облупившейся штукатурке, пока патрульный орет ему на ухо заткнуться и не двигаться во время личного досмотра. Второй пацан в сером спортивном костюме выходит из средней комнаты на первом этаже, осмысляет, кто к ним только что ввалился, и несется обратно.
29
«Грин-Бэй Пэкерс» – спортивная команда из города Грин-Бэй, штат Висконсин.
Свип (снос) – атакующая тактика в американском футболе.
– Мусора! – кричит он. – Йо, чуваки, йо, мусора…
Эдди Браун выхватывает новоявленного Пола Ревира [30] из дверей и прижимает к перегородке, а Черути и остальные патрульные пробиваются через темный коридор к свету в центральной комнате.
Там их четверо – тесно сбились вокруг аэрозольного чистящего средства и небольшой пачки целлофановых упаковок для сэндвичей. Из них только один удосужился взглянуть на гостей. Он непонимающе молчит пару секунд, а как только серый кумар развеивается, вдруг бросается с дикими криками к задней двери. Приданный сотрудник из Южного ловит его на кухне за загривок, нагибает над раковиной. Остальные трое витают в своем мире и не
30
Пол Ревир (1734–1818) – герой Американской революции. В 1775 году проскакал к повстанцам, чтобы предупредить о британских войсках.
– Меня от этой херни сейчас стошнит, – говорит Черути, положив одного лицом в стол.
– Что скажешь? – спрашивает патрульный, сажая другого арестованного на стул. – Мамочка расстроится, что ты прогуливаешь школу?
Из спален второго этажа слышится какофония мата полицейских и женских криков, за ними – крики послабее с третьего этажа. Жильцов выдергивают двойками-тройками из почти десятка спален и сопровождают по широкой прогнившей лестнице в центр дома – подростков и детей, женщин и мужчин средних лет, – пока в средней комнате не собирается компания из двадцати трех человек.
Здесь стоит странная тишина. Уже почти полночь, и всюду носится десяток полицейских, но плененное население дома 702 по Ньюингтон не задает вопросов об облаве, словно дошло до той точки, когда облавам уже не нужны причины. Компания медленно расползается в комнате осадочными слоями: дети валяются посередине на полу, подростки – стоят или сидят по краям, у стен, взрослые – на диване, стульях и вокруг обшарпанного стола. Проходит целых пять минут, когда, наконец, грузный мужчина в синих боксерах и резиновых тапочках не задает очевидный вопрос:
– Какого хрена вы делаете у меня дома?
В дверях появляется Эдди Браун, грузный мужик смеряет его взглядом.
– Ты здесь главный?
– Один из, – отвечает Браун.
– У вас нет права вторгаться в мой дом.
– До фига у нас прав. У нас есть ордер.
– Какой ордер? На что?
– Ордер с подписью судьи.
– Судьям не за что выписывать на меня ордер. Я сам пожалуюсь судье, что вы вторглись в мой дом.
Браун равнодушно улыбается.
– Покажите ваш ордер.
Детектив отмахивается.
– Когда закончим, оставим копию.
– Нет у вас ни хрена.
Браун пожимает плечами и снова улыбается.
– Хуесосы.
Браун вскидывается и прожигает дырки в мужике в синих боксерах, но в его глазах видит только категорическое отрицание.
– Это кто вякнул? – рявкает Браун.
Мужик медленно оглядывается на младшего жильца – парня в серой толстовке, ранее выкрикивавший предупреждения. Он прислонился рядом с открытой дверью в коридор и буравит взглядом Брауна.
– Ты что-то сказал?
– Говорю что хочу, – угрюмо отвечает пацан.
Браун делает два шага в комнату, хватает парня и тащит в коридор. Черути и патрульный из Центрального района заходят посмотреть на представление. Браун прижимается к лицу парня вплотную, пока не становится всем его миром – перед ним ничего, кроме одного злого стокилограммового и чуть ли не двухметрового детектива.
– Что теперь скажешь? – спрашивает Браун.
– Я ничего не говорил.
– Повтори.
– Чувак, ниче я…