Отец Феона. Оживший покойник
Шрифт:
– Убрал бы ты лишний свет, отец наместник, – скрипуче заговорил гость голосом отца Нектария, – что-то глаза у меня сегодня болят…
Паисий досадливо плюнул на свечу, загасив ее пламя, облегченно выдохнул и, пройдя к Нектарию, сел на лавку рядом с ним.
– Не ожидал я сегодня увидеть тебя здесь, отец Нектарий, – сказал он, удивленно разводя руками. – Никак не ожидал!
– Так, времени у меня мало, отец Паисий, – ответил схимник, и куколь на его голове качнулся вперед. – Не послушался ты меня. По-своему сделал. А зря! Теперь беда будет, и ты той беды участник…
– Опять ты за свое, отец Нектарий? Каркаешь, как ворон! – проворчал Паисий, хлопнув себя ладонями по коленям. – Можно подумать, я для себя стараюсь. У меня на шее сотня монахов с послушниками, да еще полста трудников, и всех их одеть, накормить надо и работу дать. А где все это взять – спрашиваю? Милость с неба сама собой не сыпется. Что мне тебе объяснять? Сам все знаешь. Больше полувека иночествуешь!
Старый схимник дважды ударил посохом об свежевыкрашенные, еще пахнущие масляной олифой доски пола, и сердито воскликнул, хрипя от напряжения
– Милости заслужить надо усердной молитвой да послушанием. Ты, отец наместник, не путай мирское с божественным. Злата и серебра алчешь ты, а не благодати Божьей. Ради этого не услышал предупреждения святого Авраамия, который не желает быть товаром на твоей ярмарке!
– Ну что ты говоришь, отец Нектарий? – обиженно покачал головой архимандрит, предлагая собеседнику примирительный тон, – какой товар, какая ярмарка? О чем это?
– А то и говорю… – успокоившись, произнес старец Нектарий тихим голосом. – Несчастье будет, Паисий, это я точно знаю и пособить тебе в том несчастье уже не смогу. Один остаешься. А вот справишься аль нет, того не ведаю.
– Не нравится мне этот разговор, отец Нектарий, – поморщился архимандрит, вставая со скамейки и нервно прохаживаясь перед собеседником. – Чего ты опять каркаешь? У самого на душе неспокойно, архиепископ Арсений где-то запропастился, еще с вечера ждали, а тут ты со своими разговорами. В какие времена живем? А ты меня попрекать вздумал за то, что я хочу обитель из нищеты вырвать?
– Я не каркаю и не попрекаю, а говорю, учу тебя дурака, да видно без толку! Расскажу тогда я тебе старую притчу. Послушай, вот.
Паисий удивленно посмотрел на Нектария и, устало махнув рукой, сел в итальянское кресло, стоявшее у письменного стола.
– Давай, – сказал нехотя, – рассказывай.
Нектарий по-стариковски крякнул пару раз, поудобнее устраиваясь на лавке, и голос его заскрипел монотонно и размерено, словно стихиру читал:
– Когда-то очень давно одному игумену приснился сон, что на ярмарке за прилавком стоял Господь Бог и торговал разным товаром.
– Господи! Это ты? – воскликнул он с радостью.
– Да, это я, – ответил Бог.
– А что у тебя можно купить? – спросил игумен, не веря глазам своим.
– У меня можно купить всё, – прозвучал ответ.
– В таком случае дай, пожалуйста, мне со всей братией, здоровья отменного, чтобы служить Тебе и денно и нощно, счастья от служения Тебе, любви к Тебе чистой. Дай успеха обители моей, дабы процветала она во славу Твою и много денег, дабы братия не испытывала неудобства и лишения от служения Тебе. Дашь ли Ты мне все это, Господи?
Бог доброжелательно улыбнулся и ушёл в глубину лавки за заказанным товаром. Через некоторое время он вернулся с маленьким бумажным кульком.
– И это всё?! – воскликнул удивлённый и разочарованный игумен.
– Да, это всё, – ответил Бог. – Разве ты не знал, что у меня продаются только семена?
Нектарий замолчал, оставаясь сидеть на лавке без движения не меняя позы, словно каменный истукан. Только куколь на его голове слегка подрагивал, да руки, лежащие на коленях, тряслись от старческой немощи.
– Ну и зачем ты мне это рассказал, отец Нектарий? – спросил архимандрит, задумчиво глядя на полную луну за окном.
– Аль не догадываешься? – трескуче рассмеялся Нектарий все так же, не меняя позы.
В это время дверь покоев слегка распахнулась и в проем просунулась хитрая физиономия протодьякона.
– Отец наместник, один ли? – спросил он, тревожно оглядывая помещение.
– Чего хотел, отец протодьякон? – не очень любезно ответил Паисий, направляясь в его сторону. Протодьякон низко поклонился и огорошил настоятеля сообщением:
– Печальные новости из скита отца Нектария. Оставив земную юдоль, покинул нас схимник Нектарий, тихо скончавшись вчера сразу после вечерни.
Застыв на месте, Паисий удивленно округлил глаза, уставившись на протодьякона как на неведомого ранее зверя, от чего тот, испытывая явное смущение, стал жаться к стене, неловко переступая с ноги на ногу.
– Ты чего несешь, отец Вассиан? – зашипел архимандрит на инока, рукой указывая себе за спину. – А с кем я, по-твоему, сейчас разговариваю?
– Не знаю… – испугано пролепетал протодьякон, проследив за рукой Паисия.
Архимандрит резко обернулся. Лавка, на которой совсем недавно сидел старец Нектарий, была пуста. Только лунный свет, бьющий из открытого окна, словно луч волшебного фонаря, наполнял это место серебристо белым пятном, отдалённо напоминающим человеческую фигуру. Но уже в следующий момент и оно погасло, погрузив комнату в мягкую полумглу, освещаемую только светом маленькой лампадки у образа Спаса.
– Иди, отец Вассиан. Распорядись о погребении старца, – махнул рукой бледный Паисий, отпуская протодьякона. Тот стремительно исчез за дверью и по коридору застучали каблуки его модных, подкованных посеребренными гвоздиками сапог.