Отец моего ребенка
Шрифт:
Отправилась в гостиную. Сложно, когда у тебя нет своего уголка, куда можно забиться. Хотя от боли внутри себя не так уж легко сбежать. Я уже даже не знаю на кого злюсь больше: на Антона, Павла или на себя. На идиотку, которую жизнь ничему не учит. Хотелось все крушить, лишь бы как-то избавиться от всепоглощающей боли, выжигавшей все изнутри. Разбить что-нибудь вдребезги. Напиться — безумная банальщина, не говоря о том, что в мой ситуации это не самый правильный поступок. Вот только важно ли сейчас, что правильно?
Успокоительное было бы лучшим выходом, вот только я устала поступать правильно, ни к чему хорошему это все равно не приводит.
Я отлично знала, где Павел хранит алкоголь. Пусть эта
Еще стакан. В конце концов, я же сегодня отмечаю свою сорвавшуюся свадьбу. Сорвавшуюся во второй раз. Пусть в этот раз и по моей инициативе. Почему-то от этого менее больно не становилось.
— Почему ты согласилась выйти замуж за Антона?
— Он любящий и надежный, — ответила я, не представляя, насколько ошибалась.
Я не сказала, что люблю Антона. Потому что и не любила. Как ни странно, выпив, я это лучше всего понимаю. Я вообще не уверена, что когда-либо смогу любить. Но я верила ему. Он стал одной из точек моей стабильности. Но я хотела забыть Волкова, хотела навсегда вычеркнуть его из памяти, смыть с себя его прикосновения, стереть его ласки. И именно поэтому я начала встречаться с Антоном. Хотелось счастья, быть любимой, но главное было именно забыть Волкова, чтобы, наконец, не ощущать боль. Чтобы, наконец, дышать спокойно. Вот только не думала, что мой «солнечный мальчик», тот, кто был полной противоположностью Волкову, может так со мной поступить. Было больно от осознания, что он никогда и не любил. Более того, он когда-то помог разрушить мою жизнь. Похоже, любовь — выдумка, сказка для дурочек.
А от алкоголя легче не становилось. Что ж, теперь буду знать, раньше я никогда не напивалась. Я вся дрожала. Ощущала себя пустой. Только пустоту было нечем заполнить. Слишком много боли, выворачивавшей меня изнутри. Боли, от которой некуда сбежать. Но мне так хочется найти выход. Хоть какой-нибудь, чтобы заглушить ее и вновь почувствовать себя живой.
— Оль… — в дверях показался Павел.
Еще один мужчина, причинивший мне много боли. Он уже успел переодеться. Красивый, зараза. Темные волосы, пронзительно синие глаза. Подтянутая фигура. Темная футболка обтягивает мышцы. Я знаю, что под тканью кубики пресса. Нервно облизнула пересохшие губы. Я была с Антоном, чтобы забыть Волкова. Каждым поцелуем с ним, каждым касанием я пыталась стереть из памяти Павла. Интересно, а вдруг наоборот поможет? Говорят, клин клином вышибают. Это неправильно, но правильность уже принесла мне много боли. Более того, завтра я, скорее всего, об этом пожалею. Но мне слишком нужно заполнить пустоту внутри меня. Мне нужно что-то сделать, чтобы справиться с этим холодом, который сковал все мое существо.
Это неправильно — пыталась нашептывать совесть.
«Может, вы уже кувыркались в кровати, а я тут тебе повод такой дал», — вспомнилось мне сообщение жениха. Бывшего жениха.
Нет, милый, но после такого я вполне вправе так сделать и не чувствовать вину. А заодно перестать, наконец, ощущать боль. А я точно знаю, что Павел может сделать мне хорошо, сможет дать мне, что я хочу. Такой знакомый, такой привычный и такой близкий.
— Оль, что случилось? — в голосе Павла тревога.
Не хочу отвечать. С меня хватило на сегодня слов. Я хочу совершенно другого, и плевать, правильно это или нет.
Подошла к нему, жадно впилась губами, словно желая впитать вкус его губ. Я вдыхала его запах. Никогда не могла понять, чем именно пахнут мужчины. В любовных романах обязательно присутствовали какие оттенки аромата. Для меня же был просто запах, он либо был своим, либо нет. Запах Павла был из первой категории. На секунду Волков растерялся. Он явно не ожидал такого поворота событий. Но все же ответил на поцелуй. Впрочем, в его ответе я даже не сомневалась. Была уверена, что он хочет меня. Павел целовал жадно, властно, подчиняя каждым движением. Но в этот раз я, как никогда, желала потерять контроль, раствориться в огне чужого желания, почувствовать себя целой и наполненной. Но, самое главное, перестать чувствовать боль. Для этого сейчас все способы хороши.
Завтра я об этом пожалею. Сейчас моему телу хорошо.
Я чувствовала, как Павел часто дышит. Он не останавливался и углублял поцелуй. Низ живота словно пронзило огнем. Я чувствовала томление внутри, горела под его прикосновениями. Руки Павла спускались все ниже, и мне не хотелось, чтобы он останавливался. Безумие, самое настоящее безумие. Сейчас я отчаянно желала этого самого безумия. Я уже не понимала — голова кружится от выпитого или от того, что происходит.
Павел на мгновение отстранился. Я тут же подалась к нему, не давая прийти в себя. Новый поцелуй нужен был мне как воздух. Сейчас как никогда Волков был нужен мне, во мне. В один момент он стал потребностью, новой точкой опоры. Возможностью вернуться на четыре года назад, когда еще ничего не произошло. Сейчас, как никогда, хотелось этой беззаботности и безбашенности. Стать на мгновение той Олей.
Вновь коснулась его губ. Павел отвечал. Жадно, неистово. Он вновь помогал совершить мне роковую ошибку. Сейчас он, как и я, не в силах остановиться. Внутри все горело от всепоглощающего желания, я такая не одна. Тело Павла привычно отзывалось на мои прикосновения, как и его действия, пробуждали во мне все большую жажду.
горячий поцелуй, и я вновь сгорала в этом пламени, и отпустила контроль. Сейчас важны только его губы и руки. Все мысли окончательно улетучились из головы. Остались только ощущения. Я окончательно пропала.
Глава 14.
Дико хотелось пить, в горле пересохло. Нужно было встать и сходить в кухню, но желания подниматься не было ни малейшего. Воспоминания вчерашнего дня вспышками проносились в голове. «Перестрелка» с Волковым, предательства Антона и вчерашний вечер с Павлом.
Боже, пусть окончание вчерашнего дня окажется просто сном. В моем случае — кошмаром. Ну не могла я совершить это в здравом уме и трезвом сознании! Впрочем, трезвой, судя по жуткой сухости во рту, я как раз не была. Но все равно есть небольшая надежда, что происходившее просто привиделось моему воспаленному сознанию. Не могла я это сделать! Не могла я переспать с человеком, который в свое время меня бросил. А потом еще заставил жить вместе под угрозой отбрать ребенка. Ни одна нормальная женщина на это не пойдет.
Открыла глаза. Тихо выругалась. Мои надежды не оправдались, все было более чем очевидно. Хотя бы потому, что если мы не переспали, что тогда я могу делать в постели Павла? Да еще и в одних трусах. Что может быть красноречивее? Одно хорошо — проснулась в одиночестве. Видеть сейчас довольную физиономию бывшего не хотелось. Я просто банально к этому не готова. Называется, решила расслабиться. Расслабилась, блин. Мне вот даже интересно, какого лешего меня к Волкову потянуло?
После произошедшего еще одна сорванная свадьба кажется мелочью. Я, похоже, привыкаю к подобному. Мне не везет с личной жизни, и нужно с этим смириться. Может, тянет на говнюков? Ладно, Павел — он хоть осознал, что сделал. Но Антон, кажется, совсем не понял, что натворил. Скольким он еще жизнь испортил, как мне?!