Отечественная война и русское общество, 1812-1912. Том III
Шрифт:
Остаток дня армии проводят на отдыхе.
Действия арьергардов. Оба независимые в командовании арьергарда, Платова правее и ген.-адъют. Васильчикова левее, занимают в ночь и с утра прежнее расположение на линии р. Ужи и обороняют, главным образом, переправы. Французы стягиваются на противном берегу, дело до 5 часов дня ограничивается стычкой передовых частей между Усвятьем и Дорогобужем и подготовке французами обходов флангов наших арьергардов.
К вечеру арьергард Розена отступил от р. Ужи и стал, не доходя семи верст до Дорогобужа, где и занял боевое расположение; казачьи полки Платова остались на р. Уже и на пути к расположению Розена.
Кутузов
На театре, действий I и II армии. Армии продолжают свой отступательный марш к Вязьме и к утру, по совершении перехода, расположены: I армия правой колонной — у Какушкина, левой (главн. силы и главн. кварт.) — у Чоботова; II армия — у Гаврикова (во изменение расположения у Бражина).
Арьергарды к рассвету расположены: Платова — 7 верст не доходя Дорогобужа (имея город в тылу), барона Крейца — между Днепром и с. Какушкиным; II армии — 7 казачьих полков г.-м. Карпова у сел. Пушкина и главные силы (г.-м. Панчулидзев I) — у Бражина.
Движения и действия арьергардов. Платов, имея Дорогобуж позади в семи верстах, утром доносит, что «неприятель (IV итальян. корп.) от Духовщины к Вязьме не тянется, а идет на Дорогобуж и что неприятель имеет направление против левого фланга».
Опасаясь, что корпус вице-короля подойдет к Дорогобужу с того берега Днепра ранее, чем пройдет его арьергард, Платов в 3 часа утра приказал барону Розену выступить с пехотой и регулярной конницей и, пройдя Дорогобуж, остановиться за р. Осьмой. «Посейчас аванпосты мои перед Дорогобужем по Вяземской дороге, — доносит Платов, — однако же неприятель наступает, но не в таких уже силах, как вчера был он». Далее Платов доносит: «Нынешнего утра примечено, что большая часть сил неприятельских потянулась на левый наш фланг, полагательно по дорогам за 2-й армией, меня же преследовал до Дорогобужа, но не с сильным уже наступлением. Я теперь прошел Дорогобуж, нахожусь близ оного; неприятель город занял, но аванпосты мои в виду неприятеля, позади города. Егерские полки, артиллерию и кавалерию регулярную отпустил за первый мост, который имеется в 3 верстах от Дорогобужа; что последует до вечера, то уведомляю».
Марш. Сюше, герц. Альбуферский
Марш. Монсе, герц. Конельяно
Марш. Сульт, герц. Далматский (Давида)
Марш. Мармон, герц. Гагузский
Марш. Дюрок, герц. Фриульский
Марш. Ланн, герц. Монтебелло
Марш. Массена, герц. Риволи, кн. Эсслингенский
Марш. Ней, герц. Эльхингенский, кн. Московский (Брюн)
Евг. Богарне, вице-король Итальянский
Марш. кн. Понятовский
Следовательно, Платов рано утром, при малом сравнительно давлении противника, начал отходить, прошел г. Дорогобуж и, отойдя регулярными войсками за р. Осьму, оставался некоторое время с казачьими полками между Дорогобужем и р. Осьмой. О дальнейших
В заключение этого донесения Платов пишет: «по окончании ввечеру у Дорогобужа (т. е. на р. Осьме) сражения, в ночь (на 14-е) последовал и нахожусь теперь (т. е. рано утром 14-го) у почтовой станции Славково, оставя от себя арьергард из двух сотен при есауле Пантелееве».
Следовательно, Платов за весь день 13-го отошел с боем к Дорогобужу, прошел Дорогобуж и отошел далее за р. Осьму, где выдержал довольно горячий бой, удержался до вечера, вполне исполнив пока задачу арьергарда.
В 8 часов вечера Платов отвел регулярные войска Розена от р. Осьмы, которые, пройдя Болдино и не останавливаясь на р. Рехте, прошли прямо за р. Б. Костру к Славкову, где и расположились в ночь на 14-е, уступив французскому авангарду значительное пространство, что составило большую ошибку. Казалось, арьергарду нашему следовало задержаться до утра на р. Осьме у Дорогобужа, затем медленно и с боем отойти на линию р. Рехты и здесь дать бой в день 14-го.
В свое время Платов выдержал много нареканий за начальствование арьергардом в период с 8 по 15 августа, но за день 13-го при данной организации службы арьергардов (неподчинение ему правого и левого арьергардов, исполнявших приказания начальников прикрываемых ими колонн) и малочисленности пехоты и артиллерии (7 батальонов и 4 орудия пешей артиллерии), на местности, свойства которой отвечали действию пехоты, за время с 8 по 13, казалось, еще не заслуживал упрека.
Наконец нам неизвестны инструкции, полученные Платовым от Барклая, который мог ему приказать это поспешное отступление или вынудить его к тому своим собственным быстрым отходом с главными силами, не обеспечив арьергард достаточными силами.
Полагаем, что вина в этом, не отвечавшим требованиям обстановки, почти безостановочном отступлении арьергарда ложится скорее на Барклая или штаб I армии.
Важные данные донесений Платова, что IV корпус вице-короля тянется к Дорогобужу и, следовательно, никто уже к Вязьме не направлялся, могли, казалось, побудить Барклая не торопиться к Вязьме, которой ничто не угрожало, а возможно задержать движение французской армии на выгодном для обороны пространстве от Дорогобужа до Вязьмы, пользуясь свойствами местности и выигрывая столь дорогое для нас время.
На остаток дня 13-го и на утро 14-го армиям приказано продолжать отступление: правой колонне в Афанасьево, средней — в Семлево, левой — в Лужки. Арьергардам приказано сообразно задерживать противника, дав армиям отходить на указанную линию.
Князь Багратион остается крайне недоволен оставлением Дорогобужа без боя, после усиленных его просьб стать здесь крепко. «Продолжаются прежние нерешительность и безуспешность, — пишет он графу Ростопчину. — Послезавтра назначено быть обеим армиям в Вязьме, далее же что будет, вовсе не знаю, не могу даже поручиться и за то, что не приведет (Барклай) неприятеля до Москвы. Скажу в утешение, армия наша в довольно хорошем состоянии, и воины русские, горя истинной любовью к своему отечеству, готовы всякий час к отмщению неприятеля за его дерзость, и я ручаюсь, что они не посрамят себя».
В Москве. Граф Ростопчин сообщает в Петербург Балашову, что «Московская военная сила идет к Можайску, и провиант десятидневный везут на обывательских подводах. Воины идут с радостью». Далее сообщает, что все клонится к движению неприятеля в Москву и что это привело всех к унынию. «Я рад, что многие решились к отъезду». «Если злодей вступит в Москву, — продолжает знаменательно Ростопчин, — то я почти уверен, что народ зажжет город». «Все состояния обрадованы поручением Кутузову главного начальства и единое желание, чтобы он скорее принял оное на месте. Ненависть народа к военному министру (Барклаю) произвела его в изменники».