Отечественный опыт государственных и военных органов в создании противоракетной обороны: история и политика
Шрифт:
Вероятно, этим не исчерпывались причины перемен, обозначившихся к началу 1970-х годов в американской политике и сделавших возможными позитивные сдвиги в советско-американских отношениях, направленные на укрепление военно-стратегической стабильности [25] .
Успехи СССР в области противоракетной борьбы и собственные неудачи подвигли США к инициированию вопроса об ограничении систем противоракетной обороны (Глазго, 1967 г.). Вместе с тем, обсуждение вопросов ограничения стратегических вооружений началось 17 ноября 1969 года в Хельсинки, что послужило началом многолетнего процесса переговоров по ограничению СНВ, который стал барометром советско-американских отношений. Впоследствии состоялось 7 раундов переговоров (попеременно в Хельсинки и в Вене), которые продолжались 30 месяцев не только из-за сложности решаемых проблем, но и потому, что администрация Никсона стремилась «дозировать» прогресс на переговорах в зависимости от «поведения» СССР в целом в международных делах и прежде всего в отношении войны во Вьетнаме [26] .
25
См.: Матвеев
26
См.: Корниенко Г.М. «Холодная война»: Свидетельство ее участника. М.: Международные отношения, 1995. С. 138; Добрынин А. Сугубо доверительно. М.: «Автор», 1996. С.186, 189, 190; Между Хельсинки и Веной//США: экономика, политика, идеология. 1970. № 1. С. 60–64.
Первый раунд носил скорее исследовательский характер. Обе стороны прощупывали готовность друг друга воспринять принцип паритета, то есть готовность каждой из сторон признать у другой стороны способность нанести ей уничтожающий удар в ответ на ядерное нападение. Сразу же выявилось существенное расхождение в подходе сторон к определению баланса стратегических сил [27] .
Возникшие трудности подвигли советскую делегацию предложить начать конкретное обсуждение вопроса о системах противоракетной обороны [28] .
27
Советская сторона предложила включить в него любое ЯО, способное достигнуть территории другой стороны, то есть и так называемые ядерные средства передового базирования США, которые приобретают такую способность в силу их географического размещения. Американская сторона ответила категорическим отказом, поскольку советские ядерные средства аналогичной дальности не попадали бы под определение стратегических, как не достающие территории США, тем самым не подлежали бы регулированию, а это нарушало баланс сил между СССР и США с их союзниками по НАТО. При этом американцы утверждали, что советская постановка вопроса безосновательна. (См.: Корниенко Г.М. «Холодная война»: Свидетельство ее участника. М.: Международные отношения, 1995. С.140.)
28
Как следует из рассекреченных в 1990 году документов американского руководства 1968 года, связанных с подготовкой администрации Джонсона к началу переговоров с СССР по ОСВ, американская сторона уже тогда предвидела возможность постановки Советским Союзом вопроса об американских ядерных средствах передового базирования в Европе как попадающих под определение стратегического оружия ввиду того, что они достигали советской территории. (См.: Там же.)
В начале 1970 года, на втором раунде переговоров, советская сторона официально предложила приступить к обсуждению возможных вариантов решения вопроса о системах противоракетной обороны, выделив три из них:
1. Развертывание широких систем противоракетной обороны.
2. Развертывание ограниченных систем противоракетной обороны.
3. Полный отказ от развертывания систем противоракетной обороны.
Представители СССР при этом выступали за нечто среднее между развертыванием ограниченных систем противоракетной обороны и полным отказом от их развертывания, при этом выражая готовность заключить отдельное соглашение по противоракетной обороне, не дожидаясь, пока удастся найти общее решение по СНВ. Американская же сторона настаивала на согласовании ограничений по СНВ, по-прежнему отказываясь рассматривать как таковые ядерные средства передового базирования [29] . Поэтому диалог по противоракетной обороне не получал развития.
29
См.: Добрынин А. Сугубо доверительно. М.: «Автор», 1996. С. 190–191; Корниенко Г.М. «Холодная война»: Свидетельство ее участника. М.: Международные отношения, 1995. С.141.
Анализ обобщаемого материала показал, что за всем этим «топтанием на месте» стояли определенные причины. Во-первых, предыдущая американская администрация ставила во главу угла ограничение оборонительных систем с целью замораживания верхнего уровня СНВ. Администрация же Никсона обусловила начало переговоров об ограничении систем противоракетной обороны согласованием ограничений по СНВ, не включая в их число ядерные средства передового базирования. Во-вторых, администрация США подходила к переговорам с точки зрения их увязки с вьетнамской проблемой, помощью ДРВ, оказываемой СССР. Отсюда и стремление «дозировать» продвижение на переговорах в течение всего 1970 года.
Переговоры сдвинулись с места лишь в начале 1971 года, после того, как администрация США согласилась с тем, что в порядке компенсации за американские ядерные средства передового базирования СССР будет иметь большее количество МБР чем США [30] .
Исследование деятельности государственных органов по укреплению обороноспособности показало, что в канун 1971 года и в советском руководстве обсуждалось неудовлетворительное положение дел в советско-американских отношениях. В январе А.А. Громыко и Ю.В. Андропов обратились в Политбюро с совместной аналитической запиской «О состоянии советско-американских отношений и основных направлениях нашей дальнейшей политики в отношении США» [31] . Авторы записки оценивали будущее без большой надежды на скорое улучшение отношений с США, исключали возможность установления подлинно хороших, тем более дружественных отношений, прогнозировали развитие этих отношений как сложные, противоречивые и временами остронапряженные.
30
Пентагоном 14.06.69 г. был заключен договор с фирмой «Дженерал электрик» на поставку 68 БГ МК-12 системы «MIRV». Тем самым уже было запланировано начало гонки вооружений на новом технологическом
31
См.: Добрынин А. Сугубо доверительно. М.: «Автор», 1996. С. 201–202.
Советский Союз поэтому прилагал в это время огромные усилия, чтобы догнать Соединенные Штаты по основным показателям стратегической ядерной мощи, а по некоторым параметрам, с учетом асимметрии структур и состава ядерных сил сторон, и превзойти их. Это потребовало колоссального расходования материальных средств и дальнейшего развития научно-технического потенциала. Реализация военно-технических аспектов советской ядерной программы привела к созданию МБР, не уступающих по боевым возможностям МБР США, обладающих высокой готовностью к пуску и способностью длительное время находиться в боеготовом состоянии в ШПУ. В конце 1960-х годов СССР стал обладателем такой стратегической мощи, которая создала основу для возникновения новой ситуации, именуемой военно-стратегическим паритетом. В ответ на предпринятый США рывок по наращиванию боевого потенциала за счет оснащения МБР и БРПЛ РГЧ ИН [32] Советский Союз создал и развернул аналогичные средства, а также еще более опасные для Соединенных Штатов – высокоживучие мобильные комплексы [33] .
32
В 1969 году США провели первое испытание МБР с разделяющейся головной частью индивидуального наведения (РГЧ ИН) типа «MIRV». Это 22 стало главным событием 1970-х годов в стратегическом оснащении ВС США. С созданием ракет средней дальности и МБР, оснащенных головными частями с ядерными боевыми зарядами, появилась возможность уничтожения жизненно важных ценностей противника, прежде всего советских объектов военно-экономического потенциала, административных органов, а также группировок ВС. Выбор объектов поражения и их числа определялся количеством имевшихся РГЧ ИН. В СССР к 1970-м годам относится разработка МБР третьего поколения: СС-18, СС-19 и СС-17 с ШПУ и улучшение их тактико-технических характеристик. Главными направлениями разработки этих комплексов стали: создание ШПУ и КП повышенной защищенности; использование систем управления с бортовыми цифровыми вычислительными машинами; создание РГЧ с ИН БГ на цель; обеспечение дистанционного перенацеливания ракет; уменьшение времени подготовки к пуску и проведения пуска. (См.: Волков Е., Сокут С. Тридцатилетнее противостояние//НВО. 1999. № 49; Ракетный щит Отечества/Под ред. В.Н. Яковлева. М.: ЦИПК РВСН, 1999. С. 32–68).
33
Деревянко О.Г. Исторический опыт становления и развития подвижных ракетных комплексов и ракетных комплексов мобильного базирования в РВСН. М., 2001. 200 с.
Анализ обобщаемого материала свидетельствует о том, что другим магистральным направлением деятельности государственных органов по сохранению военно-стратегического равновесия между СССР и США являлось создание отечественных стратегических оборонительных систем – противоракетной и противокосмической обороны, контроля космического пространства и предупреждения о ракетном нападении в составе Войск ПВО страны.
В результате предпринятых Советским Союзом мер, в США многие конгрессмены, общественные деятели, специалисты в области военной стратегии и техники признавали, что наступила эпоха устойчивого «паритета», не очень чувствительного к нарушениям ядерного баланса, на основании чего можно строить реалистическую внешнюю политику.
По нашему мнению, этот факт явился причиной того, что госсекретарь Г. Киссинджер встретился 9 января 1971 года с послом в Вашингтоне А. Добрыниным, чтобы передать соображения президента для советского руководства, что состояние советско-американских отношений оставляет желать лучшего.
В течение февраля-марта состоялось несколько встреч посла в Вашингтоне А. Добрынина и госсекретаря Г. Киссинджера, на которых обсуждались вопросы ограничения стратегических ядерных вооружений. В связи с тем, что на советско-американских переговорах возникли определенные трудности, связанные с конкретными ограничениями СНВ, необходимо было предварительно договориться о заключении отдельного соглашения по ограничению систем противоракетной обороны и подписании его на встрече на высшем уровне, на что президент Никсон дал согласие в неофициальной форме.
В начале апреля 1971 года состоялся XXIV съезд КПСС. Страна находилась в сложном положении, и руководство государства понимало, что нужно предпринимать меры для сокращения технологического и экономического отставания от Запада. Кроме того, съезд поддержал линию на нормализацию отношений с США. По окончании съезда на заседании Политбюро более конкретно обсуждались отношения с США, а также привезенное послом в США А. Добрыниным обращение президента Р. Никсона. Премьер-министр А.Н. Косыгин поддержал мнение посла, что условия, предлагавшиеся президентом по организации встречи на высшем уровне, создают неплохую базу для ее реализации [34] .
34
См.: Добрынин А. Сугубо доверительно. М.: «Автор», 1996. С.206.
С госсекретарем Киссинджером А. Добрынин встретился 23 апреля 1971 года и сообщил о готовности Советского правительства произвести обмен письмами с президентом по вопросам, связанным, в первую очередь, с ограничением систем противоракетной обороны, что было расценено госсекретарем как серьезный шаг к взаимоприемлемой договоренности. После этого в переговорах по вопросу ограничения СНВ наметился прорыв. В результате взаимных уступок 20 мая 1971 года было опубликовано совместное сообщение о намерении двух стран сконцентрировать усилия в текущем году на выработке соглашения об ограничении развертывания противоракетной обороны [35] .
35
См.: Добрынин А. Сугубо доверительно. М.: «Автор», 1996. С.209.