Отечник проповедника

Лозинский игумен Марк

557. Мудрое воспитание оптинским настоятелем отцом Моисеем братии своей обители

См. также: Рассудительность

Если кто-нибудь из братии после долгого выжидания со стороны оптинского настоятеля отца архимандрита Моисея не исправлялся, то он, снисходя к душевной немощи брата, старался найти удобный случай к его обличению: либо когда заметит, что тот, кого следует вразумить… в хорошем расположении духа и готов принять замечание, либо когда виновный сам являлся к нему по какой-либо своей надобности и казался спокойным. "Придешь, бывало, к отцу архимандриту, — рассказывал один из старших братий, бывший тогда и сборщиком, и погребничим, — он тебя несколько раз с ног до головы осмотрит, и когда увидит, что ты совершенно спокоен, тогда и начнет: "Да вот, брат, я давно хотел тебе сказать," — и прочее. А если заметит, что неспокоен, то и говорить не станет." Вообще, смотря снисходительно на немощи и не взыскивая за малость, полагаясь на совесть, отец архимандрит не пропускал поступков, требовавших исправления. Он запоминал и, дождавшись удобного случая, за один раз высказывал все, что нужно, что накопилось за долгое время, так что слышавший не знал, чему больше удивляться: продолжительному ли молчанию настоятеля или неожиданному его обличению,

из которого было ясно, что он видел все: и то, что было давцо, и не забыл того, ясно представлял его вину и в прежних действиях, и теперь. Обличал неуклонно и делал такое сильное назидание, что всякое самооправдание рассыпалось в прах, и один такой случай оставался памятным на многие годы, действовал сильнее бесконечных выговоров. Оттого это и происходило, что хотя отец Моисей мало и редко говорил, но влияние его ощущалось во всей обители, во всем братстве. (Оптинский патерик. С. 44).

558. Мудрое примирение оптинским настоятелем отцом Моисеем братии своей обители

См. также: Миролюбие

Случалось, что между братиями возникало какое-нибудь неудовольствие, и оба приходили жаловаться к настоятелю. Внимательно выслушав жалобу, отец Моисей давал недовольному высказаться, прерывая изредка замечаниями в таком роде: "Как же он это мог сказать! Поди ты, одобрить этого нельзя." А в заключение, когда пришедший думал, что с виновного последует взыскание, отец Моисей обыкновенно говаривал: "Да, уж нужно кончить дело по-монашески. Пойди как-нибудь там объяснись с ним." То есть тот, кто приходил с жалобой, должен был делать первый шаг к примирению или просить прощения у обидчика. Из многих случаев братия убедились, что по жалобам, приносимым в неудовольствии, они не получают желаемого ответа и перестали жаловаться друг на друга настоятелю, а старались, объяснив дело старцу-духовнику, решать его между собой по-монашески. Если же отец игумен Моисей замечал между братиями немирное расположение, то всячески старался всех примирить. (Оптинский патерик. С. 47).

559. Мудрость оптинского настоятеля отца Моисея в обращении с посетителями обители и братии

См. также: Рассудительность ; Человекоугодие

Случилось, что одно семейство, оказавшее много благодеяний Оптиной пустыни, посетило обитель и, остановившись в монастырской гостинице, осталось недовольно каким-то распоряжением гостинника. Пошли жаловаться к отцу архимандриту. "Вот, батюшка, мы всегда с усердием принимаем ваших сборщиков, всячески стараемся их упокоить, с любовью помогаем обители, сколько можем, а ваш гостинник и того-то не захотел сделать для нас." — "Да уж мы думали, — отвечал богомудрый старец, — что вы оказываете нам благодеяния ради Бога и от Господа ожидаете себе награды за ваши добрые дела. Если же вы от нас, грешных, ожидаете себе воздаяния, то лучше уж не оказывать благодеяний, потому что мы, убогие и неисправные, ничем не можем воздать за них." Посетители не только удовлетворились этим объяснением, но и утешились искренностью старца и потом сами с удовольствием и благодарностью вспоминали, как вместо ожидаемых извинений и удовлетворения их самолюбия получили к душевной своей пользе такое высокодуховное назидание. Конечно, в этом случае отец архимандрит знал, с кем он имел дело, а гостинника после все-таки позвал и сделал ему нужное вразумление. (Оптинский патерик. С. 54).

560. Девица своими мудрыми словами вразумила монаха, который хотел обесчестить ее

См. также: Блуд ; Женщина мудрая ; Твердость ; Целомудрие

"Когда я (Иоанн Мосх. — Ред.) был в великой Антиохии, один из пресвитеров той Церкви рассказал мне следующее происшествие, о котором он слышал от Патриарха Анастасия. Один монах из монастыря аввы Севериана был послан на служение в Елевферопольскую область и дорогой зашел к одному христолюбивому земледельцу. У него была дочь. Мать ее уже скончалась. Монах прожил там три дня. Всегдашний враг людей — диавол — внушил брату нечистые помыслы и страсть к девице, и он искал удобного случая причинить ей насилие. диавол, внушивший нечистую похоть, позаботился и об этом. Отец девицы по неотложному делу отправился в Аскалон. Монах, видя, что в доме никого нет, кроме него и девушки, приступил к ней с явным намерением обесчестить ее. Увидев его в сильном волнении, в пылу нечистой похоти, девица сказала: "Успокойся и не спеши причинить мне бесчестье. Отец мой не вернется домой ни сегодня, ни завтра. Выслушай сперва, что я тебе скажу. Видит Бог, я готова удовлетворить твою страсть." И, стараясь перехитрить монаха, девушка начала говорить: "Скажи мне, мой брат, сколько времени ты прожил в монастыре?" — "Семнадцать лет." — "Имел ли ты сношение с женщинами?" — "Нет." — "И теперь ты не прочь ради одного часа перечеркнуть весь свой подвиг? О, сколько раз ты проливал слезы, чтобы представить Христу плоть свою незапятнанной! И неужели из-за минутного наслаждения ты готов теперь сгубить все свои труды? Предположим, я послушаю тебя. Но если ты падешь со мной, возьмешь ли ты меня к себе и будешь ли кормить?" — "Нет," — ответил монах. "Так я тебе скажу сущую правду, — воскликнула девушка, — если ты обесчестишь меня, будешь виновником многих зол." — "Каким образом?" — спросил монах. "Во-первых, — отвечала девушка, — ты погубишь свою душу, а затем и моя погибшая душа взыщется с тебя. Знай, и я клянусь Тем, Кто сказал: "Не лги." Знай, что если ты обесчестишь меня, я немедленно удавлюсь, и ты окажешься убийцей и будешь судим, как убийца! Чтобы не случилось этого, иди-ка лучше в свой монастырь и там прилежно помолись обо мне." Монах пришел в себя, отрезвился и, оставив дом земледельца, возвратился в свой монастырь. Пав к ногам игумена, чистосердечно раскаялся и молил, чтобы ему никогда больше не отлучаться из монастыря. Прожив еще три месяца, он отошел ко Господу." (Луг духовный. С. 51).

561. Советом три дня провести без пищи вдова укротила вожделение купца и убедила его стать иноком

См. также: Блудная брань ; Вдовство ; Помыслы ; Пост ; Целомудрие ; Чистота

В одном селении дружно жили два купца. Один был весьма богат, а другой несколько беднее. Первый имел необыкновенно красивую и целомудренную жену. Он вскоре умер, а второй купец захотел жениться на ней. Вдова узнала о его желании

и однажды сказала ему: "Господин мой! Я вижу, что ты, смотря на меня, смущаешься. Скажи, что тебе нужно, и я, чем могу, помогу тебе." Купец признался, что хочет жениться на ней. Она отвечала: "Если ты исполнишь, что я предложу тебе, то и я твое желание удовлетворю." Купец обещал все, что она повелит, исполнить. Вдова сказала: "Ступай домой и ничего не вкушай, пока я тебя не позову." Купец с радостью обещал поститься. На четвертый день, когда она его позвала, он настолько ослабел от поста, что только поддерживаемый другими дошел до нее. Вдова сказала: "Теперь можешь делать, что хочешь." — "Сначала дай мне вкусить пищи, ибо я умираю от голода," — отвечал купец. "Вот ты теперь от голода забыл все и желаешь одного хлеба. Так и впредь, когда плотские помыслы будут искушать тебя, постись и успокоишься, и знай, что по смерти мужа я ни за тебя, ни за кого другого не выйду замуж и пребуду в чистоте." — Купец удивился ее целомудрию. — "И так как я уверена, что ты любишь Бога больше всего, — продолжала вдова, — то расстанемся в этой жизни друг с другом навсегда, оставим этот мир и удалимся в монастыри." И как сказала, так и сделала. Она ушла в женский монастырь, а купец — в мужской. И оба они, угодив Богу святой жизнью, перешли в Вечное Царство Отца Небесного. (Прот. В. Гурьев. Пролог. С. 902).

Мужество

См. также: Блудная брань №№ 63 , 66 , 71 ; Воздержание № 158 ; Воля № 164 ; Грех № 195 ; Клевета № 309 ; Кончина мученика № 329 ; Кротость № 367 ; Мученичество № 572 ; Отречение от Бога № 691 ; Смерть № 1029 ; Твердость № 1126 ; Терпение №№ 1133 , 1144 , 1146 ; Храм № 118 З; Чистота № 1220 .

562. Бог являет Свою помощь мужественным

См. также: Помощь Божия .

Брат сказал авве Пимену: "Я замечаю, что куда ни пойду, везде нахожу себе помощь." Старец отвечал ему: "В настоящее время Бог милосерд к тем, которые носят меч в руках своих. Если мы будем мужественны, Он явит нам милость Свою." (Достопамятные сказания. С. 208. № 94).

563. Монаха во время молитвы "схватывала" лихорадка, но он мужественно, вспоминая смерть, исполнял правило, и болезнь отходила

См. также: Демонские козни ; Смертная память ; Уныние

Как только некий безмолствовавший инок вставал на свое молитвенное правило, у него начиналась лихорадка с ознобом и жаром, причем появлялась сильная головная боль. Когда это происходило, монах говорил сам себе: "Вот! Я уже болен к смерти, встану же прежде, чем смерть постигнет меня, совершу мое молитвенное правило." Этими словами он понуждал себя и исполнял свое правило. С окончанием правила болезнь отступала. (Еп. Игнатий. Отечник. С. 370. № 2).

564. Авва Геласий изгнал из своей обители еретика Феодосия и не признал его патриаршества, несмотря на многие угрозы

См. также: Твердость

Во время Вселенского Собора в Халкидоне некто Феодосий, первый начавший в Палестине защищать раскол Диоскора, пришел к авве Геласию в его монастырь и начал оговаривать Халкидонский Собор, якобы, утвердивший учение Нестория, думая этим увлечь святого в обман и раскол. Но Геласий по внешнему виду Феодосия и просвещаемый божественным даром рассуждения понял лукавое намерение еретика и не только не был увлечен в его отступничество, что сделали почти все, но и выслал его, как подобало, с бесчестьем. Феодосий устремился в Святой Град и, прикрывшись личиной ревности по Боге, увлек на свою сторону все монашество, увлек и царицу, бывшую в то время там. С помощью этих своих сообщников он вступил своевольно и насильственно на патриарший престол… Призывает он как-то авву Геласия, приводит в храм, привечая и вместе с тем угрожая, повелевает предать анафеме Ювеналия. Геласий, нисколько не устрашившись, говорит: "Иного епископа Иерусалимского, кроме Ювеналия, я не знаю." Феодосий, опасаясь, чтоб и другие не стали подражать благочестивой ревности старца, повелел скорее изгнать его из храма. Приверженцы Феодосия схватили авву, обложили его дровами и стращали, что сожгут его. Но видя, что он не боится и не выказывает им повиновения, сами испугались народного восстания, потому что блаженный был известен и славен. Но больше — по действию Божественного Промысла отпустили преподобного, не причинив ему никакого вреда. А он по произволению и совести сделался мучеником, принеся себя во всесожжение Богу. (Еп. Игнатий. Отечник. С. 87. № 4).

565. Девица Потамиена мужественно перенесла все пытки мучителя, но не согласилась на греховные требования своего сластолюбивого господина

См. также: Девство ; Мученичество ; Терпение ; Целомудрие

Одна прекрасная лицом девица Потамиена во время Максимиана-гонителя была рабой у некоего сластолюбца. Господин долго старался обольстить ее различными обещаниями, но не мог. Наконец, придя в ярость, он представил ее тогдашнему александрийскому префекту, как христианку, которая хулит настоящее правительство и царей за гонение, и обещал ему довольно много денег за ее наказание. "Если ты, — говорил он, — уговоришь ее пойти мне навстречу, то не предавай ее истязанию." Но если она по-прежнему будет оставаться непреклонной, просил уморить ее в мучениях. "Пусть же, — говорил он, — она не смеется над моей страстью!" Привели мужественную девицу в судилище и начали терзать ее тело различными орудиями казни. В то же время и уговаривали ее. Но она оставалась непоколебимой, как стена. Тогда судья выбирает из орудий казни самое страшное и мучительное. Он приказывает наполнить большой медный котел смолой и поджечь. Когда смола стала кипеть и клокотать, безжалостный судья обратился к блаженной девице: "Или иди покорись воле своего господина, или знай, я прикажу бросить тебя в этот котел." Потамиена отвечала: "Можно ли быть таким несправедливым судьей, чтобы приказывать мне повиноваться сладострастью?" Разъяренный судья дает знак раздеть ее и ввергнуть в котел. Тогда она вскричала: "Заклинаю тебя жизнью императора, которого ты боишься, прикажи, по крайней мере, не раздевать меня, если ты уж присудил мне такую казнь. Вели постепенно опускать в смолу, и ты увидишь, какое терпение даровал мне Христос, Которого ты не знаешь." Таким образом, ее постепенно опускали в котел, в продолжение нескольких часов, пока она не испустила дух после того, как смола подступила к горлу. (Лавсаик. С. 12).