Отголоски прошлого
Шрифт:
Адаму требовалось многое, однако говорить об этом смысла не было. Стоило сперва прощупать почву.
– Мне надо прояснить кое-какие моменты в ваших отношениях с Харденом.
– Простите, в КАКИХ отношениях? – Реакция Фрэнка была живой и очень правдоподобной. Браво… Но у Бодро не было желания ему подыгрывать.
– Перестаньте, мистер Лоупер. Харден уже побывал в прокуратуре и много чего о вас рассказал. Он даже пообещал сдать вас со всеми потрохами, если мы сумеем его от вас потом защитить.
– Ну и как, защитили?
– Лоупер наконец-то улыбнулся. Его по-прежнему забавляла вся эта ситуация. – Вы, если я не ошибаюсь, тот самый сержант Бодро, который
Адам постарался сохранять невозмутимость.
– Это не имеет отношения к делу. Харден работал на вас, и мне это хорошо известно.
– Харден от вас сбежал. – Снова напомнил Лоупер. – И больше вы его не найдёте.
– Вот даже как? Откуда такая уверенность?
– Я уже объяснял. Харден – не тот человек, который даст себя поймать дважды.
– А вы, я так полагаю, очень заинтересованы в том, чтобы мы его не нашли? – Сдержаться всё-таки не получилось. Лоупер раздражал своей наглой самоуверенностью. И жесты его раздражали, и его крюк для подвешивания мяса, что он вертел в руках на протяжении всего их разговора. Словно готовился пустить его в ход, честное слово…
– Я? Мне абсолютно всё равно, мистер Бодро. Если вы пришли сюда по указанию окружного прокурора…
– Минутку! С окружным прокурором разбирайтесь как-нибудь сами, это их работа – под вас копать. Я пришел сюда, потому что меня интересует Харден. Только он один. Лично ВЫ мне нисколько не интересны.
– Что же вы тогда здесь забыли? – Фрэнк лукаво прищурился. – Думаете, что я его у себя прячу?
А ведь у Бодро действительно была такая мысль в голове, когда он сюда ехал. Она и сейчас ему покоя не давала, но даже если его подозрения были верны, подтвердить их он ничем не мог – Лоупер держался спокойно и бесстрастно, его просто невозможно было ничем смутить.
– Мистер Бодро, вы сами себе противоречите. Вы берёте Хардена под стражу, чтобы защитить его от меня, а когда он оставляет вас с носом, идёте искать его ко мне. Это полный бред, и я могу заверить вас на сто процентов, что никакого Хардена я у себя не прячу. Он мне просто не интересен.
«Интересен, сволочь. Ещё как он тебе интересен…Сам наверняка только и думаешь о том, как бы он не выскочил словно чёртик из табакерки в самый ненужный момент, в ненужном месте. Потому что тогда ты запрыгаешь сам и неизвестно, каким боком тебе это выйдет. Пока Харден на свободе, он – твоя большая проблема, и тебе самому хотелось бы его найти»…
Всё это были только мысли, выражать которые вслух Адам не стал. Короткого общения с Лоупером вполне хватило, чтобы сделать вывод – в этом направлении искать глухо. Оставалась только машина. Ник и Джессика очень оперативно выяснили всю необходимую информацию за считанные часы. Ключи принадлежали автомобилю «Форд Эскорт» вишнёвого цвета 1989 года выпуска. Незадолго до ареста Харден действительно взял её напрокат в компании «Дженсен и Ко». Узнав подробности, машину в тот же день объявили в розыск, разослали ориентировки всем патрульным службам по городу, хотя… Адам был уверен, что автомобиль никуда не выезжал с тех пор как Харден его арендовал. Стоял он, вероятнее всего, где-то в укромном месте, в тихом квартале, и в глаза никому не бросался, что намного усложняло им задачу его отыскать.
«Ну ничего… Всё равно найдём. Ленски теперь не успокоится, пока не отыграется за свою ошибку, а резвости ему не занимать. Да и Риордин – девчонка с головой. Это к Хардену их близко нельзя было подпускать, а в остальном ребята они толковые, что бы госпожа О’Коннел о них не думала. О них и заодно обо мне».
Такого охотничьего азарта Бодро не испытывал уже давно. Перед мысленным взором стояло надменное породистое лицо помощника прокурора, её полные презрения глаза и раздражённый голос. И еще, хмурое лицо Пайна, который не знал, куда деваться от стыда и очень переживал за своих сотрудников. На самом деле переживал. Неудача Бодро в данном случае была ЕГО личной неудачей, и это угнетало Адама больше всего. Он пообещал Чарли сделать всё возможное и невозможное, и сам себя твердо убедил в том, что справится. Иначе просто быть не могло.
День, наполненный суетой, как всегда закончился в баре «У Мэллой». На этот раз Бодро сильно припозднился, приехав уже после его закрытия – Мэллой уже почти убралась, и Адаму досталась самое приятное поручение – подсчитать дневную выручку.
– Ты извини, что я в последнее время в бегах. – Оправдывался он для чего-то, аккуратно раскладывая в стопки зеленые хрустящие бумажки. – Просто замотался совсем с этим делом. Не думал, что всё будет так сложно.
– Перестань, такое не в первый раз случается. – Мэллой протирала свою стойку, изредка поглядывая на компаньона. Ей очень нравился деловой настрой Бодро. Похоже, он уже совсем пришёл в себя после недавнего удара. С тех пор о Грейди не заикнулся ни разу, зато о Хардене все уши прожужжал. Это означало, что жизнь его всё-таки входила в свою колею, и Адам, слава богу, постепенно начинал жить только реальностью. Которая, правда, тоже не часто радовала позитивом.
– В последнее время ты тут вообще долго не сидишь, заметил? С тех пор как тебе поручили вести это дело. Это ничего, конечно, я вполне привыкла всё делать сама.
– Давай наймём помощника. – Предложил Бодро, не оборачиваясь. – Я давно говорил, что тебе тут нужен ещё один человек, помимо меня, который будет работать в баре постоянно, а не наскоками, как я.
– А я тебе уже сто раз говорила, что прекрасно справлюсь одна. – Отрезала Мэллой. – Это наш, семейный бизнес. Твой, мой и папин. Тут не нужны посторонние люди. Мы в это дело вложили душу.
Бодро засмеялся:
– Не только душу, деньги тоже.
– Деньги тоже, но это не главное. Просто понимаешь, эта работа – вся моя жизнь. Я здесь провожу большую часть времени, домой только спать прихожу. Можно сказать, что бар – мой второй дом, а, пожалуй, даже и первый. Потому что дома мне тихо и одиноко без отца, и я не могу находиться в нём долго.
– Поверишь ли, у меня то же самое. – Абсолютно серьёзно признался Адам. – Без работы я бы, наверное, давно с ума сошёл.
– Значит, ты тем более должен меня понять. Я, может быть, и устаю тут за целый день беготни, но это – приятная усталость. Я вижу разных людей, общаюсь с ними, каждый раз узнаю что-то новое для себя. И мне хорошо на душе, мне спокойно и уютно, когда я вижу, что папино дело, благодаря нам с тобой, живёт и процветает. Ведь всё, что тут есть – всё это придумано и создано им. И мне бы не хотелось, чтобы здесь, помимо нас с тобой, находился кто-то, не имеющий к нам отношения. Тот, кто не видел, как всё это создавалось.
– Тебе вовсе не нужно было мне всё это объяснять. – Заверил девушку Бодро. – Я и сам бы этого не хотел, просто у меня такая служба, что иногда я слишком мало внимания тебе уделяю. И всегда чувствую себя виноватым. Взял и сбагрил всю работу на хрупкие женские плечи.
– Ну, я же понимаю, что это временное явление. В каждой работе случается свой аврал, и это как раз твоя нынешняя ситуация. Вот если ты поймаешь своего Хардена…
– Когда. – Резко перебил Бодро. Мэллой озадаченно замерла с тряпкой в руках.