Откровение Луны
Шрифт:
Она вернулась на постоялый двор Мучи. Коридор был залит лунным светом из бокового окна. Кругом стояла тишина, и лишь старинные часы громко тикали на кухне. Она тихонько прошла в комнату. Противный скрип двери не нарушил безмятежного покоя уставшего журналиста. Хоть Николь и расстроило внезапное исчезновение парня, но зацикливаться на плохом было не в её натуре, потому она абсолютно счастливой нырнула под одеяло.
(«Знал бы господин Булавин, чем я занималась…Наверняка бы то смутило его намного больше, чем наличие в комнате мышей…И где я оставила рюкзак? Надеюсь, в этом посёлке не вымерли
Глава 4.
Непутевые заметки Николь Вернер
«20 мая 2017 г., утро.
Едва занимался рассвет, как непонятные женские крики нарушили мой чуткий сон. Стук в барабан звучал, как призыв на войну мирового масштаба. Я так испугалась, что тотчас подскочила к окну. Они доносились издалека, но каждый удар по барабану отражался атомным взрывом в моей голове. Муча стояла на холме за домом; на её шее висел огромный барабан. Она перестала стучать и развела руки в стороны. Её несчастный взгляд устремился в небо. Она проворно шевелила губами, и тот неразборчивый лепет, словно проклятие, доносился до моих ушей. Рядом с ногами находился сложенный колодец из веток, который разгорался силой порыва теплого ветра. Очень походило на языческий обряд. Ума не приложу, какой в этом смысл? Может, она призывает на помощь всевозможных вурдалаков или представителей иных тёмных сил? Не знаю, но выглядит ужасающе!
Мигрень прогрессирует. Благо, спасают болеутоляющие средства. После командировки планирую взять отпуск и наконец заняться здоровьем.»
Сидя на кровати, Николь закончила запись в личном дневнике, который старалась вести ежедневно. Она неосознанно улыбнулась, вспоминая заброшенную комнату, безумный взгляд властного парня и надменную улыбку. Всё то, что вчера дико смущало белокурую девушку, сегодня казалось ей таким очаровательным! Их несуразные действия перечеркнули все правила благопристойного поведения в обществе. Но чем больше она о том думала, тем сильнее хотелось повторить непристойные минуты блаженного удовольствия.
– Я родилась в счастливой рубашке! – усмехнулась она. – Меня ведь могли закрыть в том помещении, а затем обвинить в преступлении и утром предать суду…
В комнату вошёл Булавин и бойко поздоровался. На его бархатистой коже гладкого выбритого лица рдел здоровый румянец.
– Мне кажется, я сегодня вообще не спал.
Николь покосилась на Кира.
(«Да уж, никогда б не подумала, что неспящие люди умеют так сильно храпеть.»)
Но вместо правдивой иронии вслух любезно спросила.
– Ты уже завтракал?
– Я попил кофе. Старушка варит его лучше моей мамы.
Николь убрала дневник в чемодан и достала пудреницу.
– Ну вот, а ты жалуешься на неблагосклонное отношение к тебе вездесущей планиды! – рассмеялась Николь своим звонким заразительным смехом, который не знал себе равных. – В любой ситуации нужно видеть и обратную сторону монеты.
– Только не на сей раз, потому что эта монета имеет только одну сторону, причём довольно мрачную.
Кир отошёл к окну.
– Не
(«От неудобной позы на столе ломит в шее! Я даже не знаю его имени, зато точно знаю, как бесподобен он в постели. Ха-ха! Что и говорить: на этот раз, Николь, ты переплюнула даже саму себя!»)
– Ты абсолютно ничего не потерял. – она замолчала, а затем прибавила спустя минуту. – Думаю, пойти поискать что-нибудь вкусненькое.
– А я собираюсь в гараж, хочу уточнить, как обстоят дела с машиной.
Николь припудрила прямой курносый нос и улыбнулась себе в зеркало милой слегка театральной улыбкой.
(«По-моему, блеск в глазах выдает меня с потрохами. Ах, как переменчив нынче ветер! Вчера – волнительные сомнения, сегодня – лёгкая влюблённость. Но Киру об этом знать совсем необязательно.»)
Николь в мгновенье ока убрала с румяного лица зрелищную улыбку. Кир не спускал с нее глаз, то и дело подвигая очки ближе к переносице. Он никак не мог взять в толк, почему Николь имеет невозмутимо загадочный вид. Вряд ли, полагал он, за одну ночь могло свершится нечто невероятное, что так сильно встряхнуло девушку.
Она взбрызнулась духами, убирая флакон в чемодан, и молча вышла из комнаты. Недоумевая, Булавин пожал плечами и вышел следом.
«Золотая Подкова», того же дня, утреннее время.
Рассматривая рукописное меню, Николь сидела за широким натертым столом. Ничего необычного, как накануне обещал говорливый Андерсен, в кабаке не происходило, что немного расстроило журналистку, жаждущую оказаться в центре небывалых событий. Напротив Николь на лавке устроился Мексиканец. Его прическа, тщательно прилизанная, щедро блестела, а короткие волоски усов лежали один к одному. Посетителей в зале не было. Пианино притихло в гордом одиночестве, не нарушая утренней тишины. Солнечный свет, проникая сквозь открытое окно, также безмолвно падал в центр зала. Казалось, что безлюдный посёлок погрузился в томное царство нерушимого сна.
Несмотря на столь ранний час в кабаке было тщательно прибрано. Когда Николь вознесла хвалебные слова уборщице, подчеркивая бесценные качества женских заботливых рук, Мексиканец глубоко оскорбился.
– Неужели ты думаешь, что я сам не в силах навести порядок?
Николь застенчиво улыбнулась.
– Разумеется, я так не думала. Всему виной стереотипы, которые твердят, что чистота – удел женщин.
– Какая пошлость: эти ваши стереотипы.
Николь принесла искренние извинения за бестактный вопрос, что необычайно польстило Мексиканцу.
Как выяснилось в разговоре, он был пропащим трудягой, который целыми днями проводил в закрытых стенах «Золотой Подковы». Бессменный работник и держатель кабачка не принимал других людей в услужение, кроме повара.
– Готовить, что лежать без дела – крайне утомительное занятие. – говорил он.
Поражаясь необычайному трудолюбию мужчины, Николь вновь похвалила его.
– Да полно тебе! – Мексиканец смущённо улыбнулся. – Выбрала яство?
– У вас довольно богатый ассортимент блюд, что я, в самом деле, теряюсь.