Откровения. Книга первая. Время перемен
Шрифт:
— Как видишь, я всё таки с тобой, Эфраим. Хотя по прежнему предлагаю тебе немедленно убраться отсюда.
— Я собираюсь дойти до конца.
— И бессмысленно умереть?
— Я уже тебе говорил, что готов умереть…
— И оставить свою сестру одну?
Весь в крови и ошметках, Эфраим молча поднялся с земли, не собираясь отвечать. Это было безумие и он это понимал. Но для себя уже всё решил и не собирался отступать. Подняв клинок одного из мертвых наемников, он направился к коридору, ведущему из наружных садов
Внутри было необычайно тихо и спокойно. Видимо все охранники которые были в доме теперь валялись снаружи. Пройдя через все залы и столовую, Эфраим направился к лестнице на второй этаж, где находились личные покои Анилея.
Нахум обреченно шел немного позади него, шурша своим легким шагом. Наконец поднявшись наверх, они прошли через центральный коридор и повернули в восточное крыло. Там в конце длинного прохода, прямо перед массивными двойными дверями, стоял на страже Симеон — он смотрел в их сторону, словно бы давно уже поджидал этого.
— Ты всё же пришел, Эфраим, и смотрю не один. Господину Анилею сегодня уже досталось от твоей сестры. Не стоит продолжать, ведь конец будет только один и ты его знаешь.
— Для Анилея, но не для тебя, Симеон. Ты ведь прекрасно знаешь, что это за человек. Так почему защищаешь его?
— Не тебе судить меня и мои поступки. Я предан ему до конца своей жизни.
— Ты умрешь за него? — вмешался в разговор Нахум по-прежнему стоящий позади Эфраима. — Но зачем?
— Я не знаю кто ты, и для чего здесь находишься. Но если сделаешь еще несколько шагов по направлению к комнате моего господина, ты так же умрешь.
— Ты многому меня научил, Симеон, и я не хочу с тобой сражаться. Анилей не стоит твоей жизни. И ни чьей другой тоже. Просто отойди и не мешай.
— Господин Анилей даровал мне жизнь. И в ответ я поклялся служить ему до конца своей жизни, или жизни моего господина. Но не думаю, что именно сегодня настал этот момент. Ты еще не готов.
— Возможно ты и сильнее меня, гораздо лучше подготовлен, ведь ты всю свою жизнь провел настоящим воином. Но я не отступлю. Я не хочу жить в страхе перед таким человеком как Анилей. Всё решится сегодня.
— Я сказал своё слово, Эфраим. Сделай шаг и обратного пути уже не будет.
Пришло решающее время для жизни и смерти. И Эфраим сделал этот шаг вперед, обнажив лезвие своего клинка. Что-то хрустнуло под его ногой, но он не обратил на это внимания. Симеон молча достал из-за спины длинный узкий клинок с мощной гардой.
Он двигался неимоверно быстро, преодолев в считанные секунды разделяющее их расстояние. Короткий стремительный выпад — и тонкая сталь, просвистев рядом с головой Эфраима, с визгом наткнулась на лезвие клинка, подставленного под удар, скорее на рефлексе, чем обдуманно.
Бой был изматывающим. Симеон наносил град молниеносных ударов, не щадя своего бывшего ученика. Эфраим с трудом сдерживал его атаки, стараясь отбросить хоть на несколько шагов назад, чтобы получить возможность для контрудара.
Лезвия, будто ласкаясь, в очередной раз прошлись друг по другу. Узкий клинок Симеона соскользнул со слегка изогнутого лезвия Эфраима и с легким свистом пробежался по стене, оставляя на ней неглубокую борозду.
Вывернувшись из под этого удара, Эфраим отступил назад, вскочив на подножие одной из колонн в коридоре. Разом развернувшись всем телом, Симеон накинулся на него, не давая времени для нападения.
Укрываясь от этого удара, Эфраим поднырнул за колонну, по которой тут же прошелся клинок, выбивший из нее несколько кусков. Улучшив момент, Эфраим наконец-то попытался нанести удар самым острием своего клинка, целясь в шейную артерию Симеона, но тот мгновенно среагировал, откатившись в сторону от колонны.
Решив, что сможет достать Симеона в одном прыжке, нанеся смертельный удар сверху, Эфраим выскользнул из-за колонны. Но его лезвие лишь просвистело над головой Симеона, а тот вывернувшись и из под этого удара, разом вскочил на ноги. Не успевшего опомниться Эфраима, он послал ударом ноги на обломки раздробленной колонны.
Тот покачнулся и ударился спиной о колонну, но сохранил равновесие, заняв оборонительную позицию. Симеон продолжал наступление, нанося удар за ударом, отодвигая Эфраима назад, пока тот в конце концов не уперся в стену.
Замахнувшись клинком над головой, Симеон попытался нанести рубящий удар, но Эфраим соскользнул на пол, и лезвие прошлось по масляной плошке, закрепленной на стене, и освещавшей коридор. Искры и небольшое пламя обрушилось на голову Симеона.
Он лишь слегка зашипел от обжигающей боли, и в очередном замахе обрушил сверху свой меч. Находящийся внизу Эфраим взметнул клинок вверх, парируя обрушившийся на него тяжелый удар, крепко сжав рукоять. Но простой изящный поворот узкого клинка Симеона буквально вырвал меч из рук Эфраима, который сверкнув в блеклом свете перевернулся в воздухе и отлетел в сторону.
Каким-то чудом увернувшись от очередного удара, Эфраим бросился в прыжке на противоположную сторону. Но отступать было уже некуда. Плотно сжатые губы Симеона слегка дрогнули, и он с сожалением посмотрел на валявшегося на полу Эфраима.
— Я давал шанс…
Но он не успел договорить — искаженное лицо Нахума внезапно вынырнуло откуда-то из пустоты, прямо позади Симеона. Сверкнуло лезвие клинка и рассекая воздух прошлось сбоку по шее Симеона, вгрызаясь глубоко в плоть.
Скуластое лицо Симеона приобрело мутновато-бледный цвет. Тело еще долю секунды стояло в прежней позе, после чего грузно повалилось набок, фонтанируя кровью из перерубленных артерий. Резким рывком Нахум освободил свой клинок из безжизненного тела.