Откуда ты знаешь
Шрифт:
– Я люблю тебя, Блэр Уолдорф, - ответил он легко, даже не задумываясь о том, что на самом деле имел в виду.
– И ты же знаешь, что было глупо ревновать к Чаку, да?
– уточнила она.
– Да, и я сожалею об этом, - ответил Нейт. Он действительно сожалел. Часть его понимала, что дело было не в его недоверии к Чаку и Блэр, а в его собственной ненадежности после того, что случилось с Сереной. Страдая от вины, он несправедливо подозревал Блэр в своих же преступлениях. Но Блэр никогда бы не сделала ничего, что могло бы причинить ему боль. Никогда бы не бросила. И Чак тоже.
Поэтому, он никогда больше
========== 6 Глава. ==========
Как это ни странно, один из явных симптомов того, что твои девушка и лучший друг больны друг другом, - это их ссоры. В лучших традициях ревнивых любовников.
Был понедельник, и Блэр была в одном из самых стервозных своих “настроений”, когда они с Нэйтом встретились после занятий, чтобы выпить чашечку кофе.
Она закатила скандал водителю такси, потому что тот остановился на Шестой авеню, чтобы пропустить старомодно одетую парочку, “очевидно, туристов из Нью-Джерси”. По мнению Уолдорф, таких неудачников следовало пожалеть и благородно задавить их тут же.
Она осыпала оскорблениями плачевные навыки баристы по приготовлению латте, поинтересовавшись, не учился ли он своему, не имеющему аналогов мастерству в исправительной колонии для уголовников. Нэйт очень надеялся, что парень не успел плюнуть им в кружки, так как тот выглядел не совсем здоровым.
Она сверлила взглядом официантку, подошедшую узнать, не нужно ли им что-нибудь ещё. Би заверила её, что в этом случае она обязательно даст той об этом знать. А тем временем, может, девушка вернётся к своему обычному занятию шлюхи на улицах родного района при мясокомбинате, вместо того, чтобы строить глазки бойфренду Блэр?
Да и сам Нэйт, что бы он ни говорил или ни делал, никак не мог ей угодить. Разумеется, Блэр не кричала и не унижала его, такой сомнительной чести удостаивались лишь мелкие сошки, а подобное поведение по отношению к бойфренду никак не вписывалось в рамки её представлений о том, как должна вести себя идеальная девушка. Даже если её задели. Но когда Нэйт спросил, как поживают её родители, она поморщилась. Когда он сказал, что она чудесно выглядит, Уолдорф только вздохнула. А когда парень поинтересовался, повеселилась ли она на выходных, (сам он тогда плавал вместе с дедушкой на яхте), Блэр лишь пристально посмотрела на него, но, судя по её виду, она с удовольствием выцарапала бы ему глаза.
Нэйт понятия не имел, что такого могло произойти. Было совершенно ясно, что что-то не так, но он знал, что для него самого будет лучше не приставать к ней с расспросами. Он выучился этому у Чака - никогда не спрашивай у женщины, что с ней случилось. Она ведь может и рассказать.
Арчибальд попытался незаметно осмотреть её груди и прикинуть, стали ли они чуть больше обычного, надеясь, что виной всему были банальные гормоны.
К сожалению, талантами шпиона природа его обделила. Блэр сложила руки на груди и наградила его убийственным взглядом.
– Тебе ещё не надоело пялиться на мою грудь? Я тут вообще-то хотела обсудить с тобой приготовления к благотворительному ланчу Констанс и Сент-Джуд, и мне бы не помешала
– А?
– сконфуженно ответил Нэйт, наконец, поднимая глаза.
– Эээ… Мммм… Да-да, - совсем растерялся он.
Блэр поджала губы, приняв образ школьной мегеры-учительницы. Нэйту даже показалось, что она вот-вот достанет линейку и отшлёпает его по пальцам за невнимательность.
– Боже, парни вообще могут думать о чём-нибудь кроме секса? – с отвращением вопросила Уолдорф.
– Судя по моему опыту, нет, - насмешливо протянул знакомый низкий голос за её спиной.
Чак появился так внезапно, что ни Блэр, ни Нэйт не успели его заметить. Он с лёгкостью занял стул между ними, не сводя взгляда с лица Уолдорф, которое исказилось от враждебности ещё больше, чем в случае со злосчастной официанткой. Нэйт был впечатлён тем спокойствием и даже отстранённостью Басса перед такой всепоглощающей яростью, поскольку на этот раз обычный гнев Би на грязные намеки Чака перерос в неистовое бешенство. А тот даже глазом не моргнул. И фирменная ухмылка всё так же беспечно красовалась на нахальном лице.
– Скажу даже больше, я уверен, что не найдётся ни одного парня, или, если точнее, ни одного половозрелого парня, способного думать о чём-то другом, когда перед ним будет такая потрясающая брюнетка в клетчатой рубашке и чулках, - продолжил Басс, плотоядно уставившись на ноги Блэр, - Пора бы тебе уже с этим смириться, Уолдорф.
В принципе, это был один из тех комментариев, которые Блэр притворно ненавидела, но втайне обожала, поскольку рассматривала их как своеобразные комплименты от Чака, ведь других он, по-видимому, не знал. Но сейчас, вместо того, чтобы стукнуть парня и сказать ему, что он омерзителен и отвратителен, сопровождая всё это загадочной, еле заметной улыбкой, Блэр продолжала разглядывать Басса с ледяным презрением в глазах.
– Что тебе здесь понадобилось?
– холодно осведомилась она, - Или ты настолько одичал без человеческого общества, что уже не считаешь неприемлемым прерывать чужой тет-а-тет?
Чак прищурился от такого выпада, а Нэйт определённо был поражён. Конечно, Блэр сегодня была явно не в настроении, но, раз уж на то пошло, именно Чак был единственным, кто мог вывести её из депрессии. О, естественно, они ругались. Если честно, даже чересчур часто. Но почти всегда они лишь поддразнивали и подтрунивали друг над другом, пытаясь задеть и тем самым обыграть оппонента, в своего рода, шутливом дружеском соперничестве, давно установившемся между обоими. Но не с той затаённой истовой враждебностью, что сейчас исходила от девушки.
– О, ну я полагаю, тебе известно, что уж с этим у меня проблем как раз не возникает, - резко парировал Басс, пытливо изучая лицо Уолдорф и едва ли замечая присутствие рядом Нэйта.
– И так, для справки, я никогда не ищу одной и той же компании дважды.
Эти слова произвели на Блэр неожиданный эффект. Она выпрямила спину и приняла абсолютно равнодушный вид. И всё же воздух вокруг явно дрожал напряжения. У Нэйта возникло стойкое подозрение, что его лучший друг и девушка разговаривают на каком-то секретном языке, недоступном его пониманию, и все эти фразы имели для обоих свой, особый смысл, не предназначенный для ушей непосвященных зрителей.