Отлученный (сборник)

Джованни Жозе

Он любил ее и таким образом выражал свое чувство. Они жили втроем в одной квартире в многоэтажном доме на авеню Трюден.

Ксавье лежал в одежде на кровати и, казалось, спал. Порезанный кулак был обмотан носовым платком.

–  Может, он спит, - прошептала Женевьев.

Ла Скумун сел возле друга и довольно резко потряс его за плечо.

–  Ксавье!

Ксавье приподнялся на локте, но тут же снова упал.

–  А, это ты… - произнес он.

Ла Скумун вставил ему в зубы сигарету и поднес

прикурить.

–  Давай поговорим, - предложил он.
– Так больше продолжаться не может.

–  Ты видел эту шлюху Тельму!
– пробурчал Ксавье.

–  Ты с ней спишь, это уже коечто. А она не может бить мужиков по морде только за то, что они на нее глазеют.

–  Это ее работа! Она же певица… Но будь у меня две клешни, мужики были бы поосторожнее.

Женевьев села в кресло возле лампы.

–  Ты прямо ребенок, честное слово. Бенда и его банда отвалили, да или нет?
– занервничал Ла Скумун.

–  Это ничего не меняет.

–  Ничего не меняет! Они установили в этом районе свой закон. Может, ты держишь их за трусов?

–  Вряд ли я их сильно напугал. Это ты заставил Бенда отступить.

–  Он знал, что ты со мной. Он не дурак и навел справки. Я назвал твое имя, и он не стал выяснять, одна у тебя рука или две, а отвалил.

–  Можешь трепаться хоть десять лет. Я стал обузой. В одиночку не могу уладить ни одного дела.

–  Да нечего улаживать! Ты что, забыл, откуда мы выбрались?

–  Нет.

–  А похоже, что забыл. Все, кто наталкивался на бомбу, погибли. Произошло только одно чудо - с тобой. Потом я думал, что вотвот взлечу на воздух. Другие продолжали подрываться, а я уцелел. Так что давай не будем сегодня плевать на жизнь, ладно?

–  Может быть, - пробормотал Ксавье, поправляя платок на руке.

–  Мы выжили, получили помилование, нашли Женевьев и спокойно живем. В течение года ты трахал всех девок, каких хотел. А на эту Тельму залез через три дня после знакомства. Это совсем не плохо.

–  Калеки вызывают интерес, - усмехнулся Ксавье.

–  Калека? Кто калека?
– медленно переспросил Ла Скумун, глядя в глаза другу.

Ксавье не ответил.

–  Здесь двое мужчин и одна женщина, - настаивал Ла Скумун.
– Кто чувствует себя слабым?

Тишина давила на Женевьев. Она сжала подлокотник кресла.

–  Никто, - прошептал наконец Ксавье.
– Слабых здесь нет…

И резко встал. Пустой рукав секунду покачался, потом неподвижно повис.

–  Женевьев должна съездить в Марсель подписать документы и прислать наши оставшиеся вещи. Ты поедешь с ней, прогуляешься. Заодно передашь привет Матье.

Матье был корсиканец, который помог Роберто и Ксавье после их выхода из тюрьмы. Он же вывел их на дело «Зеленого часа».

–  А когда вернетесь, я приготовлю вам сюрприз!
– пообещал Ла Скумун.

Женевьев бросила на него вопросительный взгляд. Он слегка подмигнул ей.

–  Кто был тот тип, что разговаривал с Фабром и Грегуаром?
– спросил Ксавье.

–  Легавый. Всезнайка. Хитрец, который повсюду ходит, а потом делает выводы… Кто, чего, зачем!

–  И не таких видали!
– проскрежетал Ксавье.

Женевьев вздохнула. Роберто ей обещал завязать и жить тихо. Она ему верила.

Глава 10

У Грегуара был жена. Супруги жили возле Военного училища на авеню де Сакс.

Квартал просторный, с прямыми улицами.

Ла Скумун позвонил в дверь квартиры в одиннадцать часов утра. Служанка открыла и провела его в салон. Мебель пришедшему не понравилась, хотя он и заметил, что она дорогая.

Появилась женщина лет сорока, с волосами цвета красного дерева и полными губами.

–  Месье Грегуар дома?
– спросил Ла Скумун.

–  Он спит, месье. Кто его спрашивает?

–  Разбудите, - попросил Ла Скумун.
– Скажите, что с ним хочет поговорить Ла Рока.

Он предчувствовал возражения и резко отвернулся. Женщина вышла. Через несколько минут, завязывая пояс халата, вошел Грегуар с заспанными глазами.

–  Чему обязан честью?
– спросил он.

–  Закрой дверь и садись сюда, - приказал Ла Скумун, указывая на самое удаленное от двери кресло.

Он стоял без шляпы, сунув руки в карманы демисезонного пальто.

–  Чтото не так?
– настаивал Грегуар.

–  Да, в некотором смысле. Мы с моим другом хотели бы обосноваться в Париже.

Грегуар подумал о Бенда и прочих опасностях того же рода.

–  Вы не можете нас бросить!
– сказал он.

–  Наоборот. Мы останемся надолго.

–  Тогда я не понимаю… - озабоченно пробормотал тот.

–  Всем места не хватит.

Они посмотрели друг другу в глаза. Ла Скумун вытащил из кармана длинный листок бумаги, сложенный втрое. Это был акт о продаже принадлежащей Грегуару доли «Зеленого часа» Ла Роке либо любому другому лицу, которое тот укажет.

–  Тебе осталось только подписать, - заявил Ла Скумун, протягивая ему документ.

Грегуар протер ладонью глаза, машинально протянул руку за бумагой и прочитал.

–  Сумму я проставлю потом, по своему усмотрению. В любом случае ты ее не получишь, - уточнил Ла Скумун.

–  Матье нам сказал, что…

–  Все изменилось, - перебил Ла Скумун.
– Не пытайся понять. Дело простое: нас двое, один лишний. Подписывай или уладим подругому.

Грегуар перечитал акт, опершись на столик. Ла Скумун положил рядом с ним ручку.