Отморозок Чан 1: Нет чести, нет цели, нет жалости
Шрифт:
– Триста рублей дам. Нормально? – наконец выдал он.
Ха! Рыбка клюнула! Пора вытягивать:
– Да ты охуел что ли? – возмутился я. – Увидел человека в безвыходном положении и воспользоваться решил, мразь!?
– Ладно, ладно! – поднял руки он. – Шестьсот?
– За шестьсот батарейки уступить могу, а за пульт минимум штука!
– Семьсот?
– Восемьсот, плюс комбез какой-нибудь потеплей, и помыться мне оформишь.
– Семьсот и все, что ты перечислил.
Я сделал вид, что крепко задумался, хотя на самом деле находился в финальной стадии заключения лучшей сделки в моей жизни (не считая случаев, когда я забирал
– Эх! – наконец махнул рукой я. – Ладно! В другой ситуации послал бы тебя нахер, но положение у меня безвыходное… По рукам!
Торговец, тоже явно довольный сделкой, подобрал мне комбез, и подсказал как дойти до помывочной, добавив на неё ещё десять рублей сверх оговоренной суммы.
Помывочные тут были самые обычные: деревянные надстройки у платформы, с установленными поверх бочками. Особо в них не понежишься – вода ледяная, но сейчас я был готов мыться даже в луже. В общем, через полчаса я вышел из помывочной чистый и довольный. Старый комбез я брезгливо выбросил на пути – отстирать его уже не получится, так пусть хоть крыс от станции отпугивает. Теперь на мне был надет чистый зелёный комбинезон, мои любимые тактические сапоги, которые я смог отмыть, ремень с набедренной кобурой, в которой отдыхал обрез, оперативная кобура, в которой висел «Дядя Толя», и чёрная разгрузка, которая всё же немного пованивала, но не выбрасывать же такую ценную вещь.
Ещё немного подумав о своём потрясающем внешнем виде, я закатал рукава, чтобы все видели мои солидные армейские часы и охуенные накачанные предплечья, поставив тем самым точку в создании образа идеального мужика.
Ну, теперь в бар! Жрать хочу – умираю.
У бара меня встретил маленький попрошайка с грустными глазами. Он снова протянул ко мне свою тощую руку… В тот раз я был груб с ним, потому что у меня не было ни денег, ни еды, чтобы помочь ему, но в этот раз мне будет нечем оправдаться перед своей совестью. Я остановился рядом с ним, вынул из кармана пачку купюр и пересчитал. Несчастный взгляд мальчика излучал неуверенную надежду…
– Пошёл нахуй! – грубо буркнул я и собирался было уйти, но тут приметил у мальца торчащую из кармана купюру. – Это что у тебя тут! Ух ты, червонец! А ну давай сюда! Дай сюда, сказал! То-то же! Маловат ты ещё для карманных денег! А теперь съебался отсюда! И чтобы не видел тебя у этого бара, сидишь тут, людям своей бедностью настроение портишь!
Бар мало чем отличался от помещения, в котором обитал торговец: тесная комната, тоже мрачная, тоже обшитая ебучим линолеумом. Из отличий тут были: барная стойка, сколоченная из грубых необработанных досок. За ней стоит какая-то жируха, похожая на торговца, видимо его дочка, с ней разговаривает какая-то тощая пизда, видимо официантка. В помещении восемь пластиковых столов и по три пластиковых стула вокруг каждого из них. Стулья и столы разных цветов и форм, покрыты толстым слоем почерневшего жира или хуй знает, что это вообще. Короче, тут не мешало бы прибраться, причём от души. Хотя, в данном случае, проще сжечь этот бар к ебеням.
Кроме меня в помещении ещё пять человек: четыре щуплых мужика, явно «крестьяне» и один малой шкет, лет двадцати, изучающий какие-то записи в тетрадке. Рядом с ним большой походный рюкзак, а на ногах просто охуительные военные ботинки – я бы убил за такие, бля буду.
Я прошёл к ближайшему столу и сел. У официантки, видимо, выработался инстинкт за годы работы, и она, услышав скрип стула за незанятым столом, резко обернулась и пошла ко мне, оборвав свой разговор с жирухой.
– Что будете заказывать? – улыбнулась она.
Ей было лет тридцать, если очень внимательно приглядеться, а при беглом взгляде казалось, что все семьдесят – явно бухает с пяти лет и столько же времени ебётся за деньги с кем попало.
– Чай. Горячий. Без сахара. И чего-нибудь похавать. Пару порций.
– Есть макароны с тушёнкой или рис с…
– Да мне похуй, – оборвал её я. – Неси, что хочешь. Только чай сразу. Пить охота.
Она ушла. Краем глаза я приметил, что пиздюк в охуенных ботинках пялится на меня. Хрен с ним, может пидор какой – тогда я не могу его винить: будь я пидором и увидь такого роскошного селезня, как я сам – тоже бы пялился.
Через минуту официантка принесла чай, а ещё через две меня наконец заебало, что малой в охуенных ботинках сверлит меня взглядом:
– Тебе чё надо, малой? – громко спросил я, не поворачиваясь к нему.
Малой дернулся от неожиданности и зашебуршил взглядом по бару, ища то ли выход, то ли ответ на мой вопрос. Затем он встал, сгреб тетрадь, запихал в карман, схватил рюкзак и быстро подошёл ко мне.
– У меня дело есть. Мне помощь нужна…
– Пошёл на хуй, – оборвал его я.
Что-то я в последнее время люблю слать всех нахуй.
– Я заплачу! У меня есть… – начал уламывать малой.
– Я сказал, пошёл на хуй, – оборвал его я.
– Пять тысяч… – всё же закончил он.
– Садись, – передумал я и ногой подтолкнул к нему стул.
– Меня Артём зовут, – представился малец и протянул мне руку.
– Заебись, – сказал я и поднял взгляд на официантку, которая в этот момент принесла две тарелки. – Сколько с меня?
– Два по шестьдесят и два по десять. Всё вместе сто шестьдесят.
– Охуенно у тебя с математикой, как посмотрю… – буркнул я, принимая тарелки. – Пиздюк заплатит.
Пиздюк выпучил глаза, но быстро собрался с мыслями, понял, что к чему и достал деньги из кармана. Когда официантка ушла, он продолжил говорить. Я тем временем принялся за еду: походу история будет длинная…
– Я сам с «Пушкинской». У нас беда на станции. Уже несколько десятков людей пропало. Все думают, что это бандиты, а я знаю, что чудища это. Я сам их видел! Но никто мне не верит – смеются. А я вот знаю, что с нашей станции можно на спальную ветку попасть, ту которую открыть не успели, до войны еще. Все думают, что нет такой ветки, что выдумки все это, а мне про неё Сергей рассказал. А он сталкер бывалый. Ему бы поверили. Только вот и его похитили…
Теперь только я и могу метро спасти. Мне найти Деда Архипа надо. Он на Второй Секретной станции живет. Мудрый старец. Говорят, магией владеет. Сила в нём есть какая-то. Он с метро разговаривать может. Сергей говорил, что Архип знает, как на станцию эту попасть. Я Сергею слово дал, если что с ним случится, я Архипа найду. Так что мне к Архипу очень надо – он расскажет, как на спальную ветку попасть. Я всем вход покажу и тогда люди поймут, что я прав и поверят мне. Путь этот заблокировать надо, иначе монстры сначала на «Пушкинской» всех уничтожат, потом и дальше расползутся, а через несколько лет никого в метро не останется. Я вижу, вы человек бывалый. Явно не из крестьян. Поможете мне до Второй Секретной дойти, а?