Отныне я – странник
Шрифт:
— Этих двоих, похороните вместе.
— Ваше высокоблагородие, а разве можно хоронить в одной могиле убивца с его жертвой? — Поинтересовался солдат, вытиравший приклад своего штуцера.
— В этом случае — можно. Здесь, убивая, спасли от худшего. — Тихо, чтобы не слышали пленные, проговорил Юрий. Так что, делай, как я сказал.
Глава 18
В замке Тре Крунур, было неспокойно. Девятый король Швеции, Готов и Вендов, потомок славной династии Пфальц-Цвейбрюккен, Карл XI, после завтрака,
— Нет, нам ни в коем случае ни стоит ввязываться в войну с Россией. — Твердил Арвид Бернхард Хурн, стоя по правую руку от короля, рядом с ним — для моральной поддержки, стоял хранитель замка Георг Штирнхофф. — Наши реформы ещё не окончены. И война, в данный момент только навредит Швеции.
— Но русский царь Пётр, ведёт интенсивную подготовку к войне с нами. И в Азове, очевидно, была только проба сил. — Возражал ему состоящий на королевской службе, знатный дворянин, потомок славного рода Багге-аф-Боо. — Иначе, почему он не пошёл дальше на Крым? Да и вы сами видите, каким оружием вооружаются эти московиты.
Он, уже не молодой вояка, стоял прямо посреди тронного зала, высоко подняв голову и буравя своего оппонента взглядом которым обычно смотрят на умалишённых — которые путаются под ногами мешая идти. Его окружали нескольких его единомышленников. Все они держали различные образцы нового русского оружия — как раз того, о котором говорил их лидер.
— Не спорю, всё сделано мастерски, — возразил своему оппоненту Арвид Бернхард, не обращая внимания на взгляды стоящих перед ним людей — наши оружейники высоко оценили мастерство московских ремесленников. Но, посчитали бессмысленным усложнение конструкции их мушкетов. Кроме удорожания оружия, оно ничего не даёт. Мы отлили пули и провели испытание.
— Я бы, так не сказал, чего только стоит эта новинка под странным названием штык. Очень интересная замена байонета, легко крепится к мушкетному стволу, и самое главное, позволяет вести стрельбу в примкнутом состоянии. Одно только это, многого стоит. А бомбы гренадёра, легко бросаются и наносят существенный урон. Мы сегодня утром в этом уже убедились, проведя её испытание. Все видели, что произошло, когда англичане бросили этот метательный снаряд с крепостной стены в стадо коров. И оценили нанесённый ущерб.
— А вторая бомба, убила нашего кузнеца с его учеником. Это же была ваша идея попробовать разобрать её?
— Вот именно. Пока такое оружие не поступило во вражеские войска, мы имеем преимущество над ними — благодаря нашей кавалерии. А там — бог его знает, что ещё за оружие придумают эти варвары? И что с нами будет, если благодаря нашей нерешительности, русские, поправ условия договора подписанного в Кардисе, войдут в Стокгольм? А так, у нас есть шанс получить технологии этого оружия — как трофей….
— Довольно! Всем молчать! — Коротко и грозно одёрнул своих вассалов король.
До этого, он молча сидел на троне, выслушивая словестную перепалку, разбушевавшуюся перед ним. Его тёмная одежда и чёрный парик, только подчёркивали его нервозную бледность, которая в данном случае, только подчёркивала его благородство.
— Мы долго вас слушали, — заговорил он более спокойным голосом, — Мы взвешивали все ваши доводы, но ….
Король медленно обвёл взглядом всех присутствующих в тронном зале. Все внимательно его слушали — внимая каждому его слову.
— … Несмотря на то, что вы все приводите веские аргументы, доказывая каждый свою правоту, ясности в этой ситуации, это не добавляет. Поэтому, говорите по существу, а не соревнуйтесь в риторике. Тем более, у вас сегодня это плохо получается.
Уголки его губ слегка искривились, выражая лёгкое презрение.— Мне кажется, что наилучшее подтверждение правоты англичан, утверждающих, что русские вынашивают планы нападения на нас: это загадочная гибель британских посланцев и исчезновение их багажа. — Прокашлявшись, заговорил потомок славного Багге. — Московиты, со всех сил стремятся сохранить инкогнито своих намерений — вернуть выход к Балтийскому морю.
— Я тоже так думаю, — чему-то улыбаясь, проговорил король, — тем более британская корона готова нам оказать некую помощь. И быть посредником в заключении альянса с Речью Посполитай. Правда, в ближайшее время, с таким союзником, мы не успеем подготовить войско и нанести превентивный удар: а вот с наступлением холодов, когда все болота как следует, промёрзнут….
— Ты, почему мне не всех мятежников отдал?! А?! — Негодовал Пётр, появившись в Берберовке через пару дней после возвращения Юриного войска в родные стены (он как всегда был в форме гвардейца преображенского полка).
Его глаза были на выкате, брови «ползли» на лоб, а усы топорщились — выражая наивысшее негодование.
— Государь, все кто мог ходить — до единого человека, под усиленной охраной, отправлены мной в Москву.
Спокойно отвечал Юрий, стоя перед царём, который как вихрь ворвался в его кабинет и сейчас походил на разъярённого гепарда ищущего очередную жертву.
— А недобитков, что, пожалел?! Или с ними заодно?! — Прокричал он, указывая рукой на воображаемых врагов. — Немедля, строй на плацу плаху и чтобы всех бунтовщиков — без исключения, туда доставили!
— Как прикажите Пётр Алексеевич, так и будет сделано. — Юрий старался говорить как можно спокойнее. — Только, разрешите для начала мне с вами поделиться некоторыми своими мыслями.
— Опять мне перечишь?! — Романов, грозно посмотрел на подчинённого. — Что, надоело жить в моей милости, в опалу попасть хочешь?!
— Государь, я не отказываюсь выполнять вашу волю. Просто, первым делом, хочу поделиться с вами некоторыми соображениями по поводу будущей войны с северным соседом.
Самодержец изобразил на своём лице неподдельное удивление. В два шага подошёл к столу для посетителей и уселся на его край. И приглашающе указав на стоящий рядом, уже более спокойно предложил: