Отпуск на войну
Шрифт:
– Ах! – подпрыгнул тот. – Что?!
– Сиди ровно и не вздумай дернуться! – приказал Никита, обхватив рукой с перочинным ножом его шею так, что любое движение – и лезвие бритвы порежет горло.
Соловьев дернулся было вперед, но тут же замер и подался назад.
– Я же предупреждал, – процедил Никита. – Тихо!
– Если нужна машина, я оставлю ключи, только не убивай! – захныкал Соловьев.
– Не прикидывайся. Мы оба знаем, кто ты…
– Чего тебе надо?
– Не мне. Один человек узнал о твоем бизнесе.
– Кто?
– Догадайся!
– Какой бизнес? – спохватился Соловьев. – Мы русским помогаем!
– Разберемся! – окончательно входя в роль бандита, которого отправили разобраться с «беспредельщиками», прошипел Никита.
– Чего разбираться? Мы – общественная организация…
– Вы работали под вывеской общественной организации, – уточнил Никита. – Нехорошо…
– Ты сказал, что один человек хочет разобраться, – напомнил Соловьев. – Кто?
– Сам догадайся.
– Понятия не имею…
– На чью территорию залез?
– Так ты от Вартана? – ужаснулся Соловьев.
Никита понятия не имел, кто такой Вартан, но догадался, что этот человек внушает Соловьеву страх.
– Догадливый…
– Я отстегну долю, – пообещал Соловьев. – Еще…
– Такие деньги Вартану не нужны, – перебил его Никита. – Он велел все узнать и наказать…
– Как? – ужаснулся Соловьев.
– По головке погладить… Ты ведь ему авторитет подпортил. Кто поверит, что без Вартана такой беспредел в районе творился?
– Послушай, мы все вернем и больше не будем…
– Прямо как в детском саду, – усмехнулся Никита. – С «терпилами» как поступаете?
– Да никак.
– А со мной что собирались сделать?
– Отпустить…
– Врешь!
– А куда бы ты пошел? – в подтверждение его мыслям спросил Соловьев.
– Ну, например, в полицию.
– Ты сейчас на моем племяннике сидишь, – ошарашил Соловьев. – Он – сержант полиции…
– Так у вас семейный бизнес! – восхитился Никита. – Молодцы! А женщина на складе?
– Моя жена…
– Куда же вы вещи деваете?
– Распродаем, – признался Соловьев. – Ты отпустишь нас?
– Что твоему племяшу будет за потерянную «ксиву»? – пропустив вопрос мимо ушей, спросил Никита.
– Уволят!
– Вот и хорошо, – убирая удостоверение в карман, выдохнул Никита. – Сам-то кем работаешь?
– Бухгалтером. У жены…
– Офонареть! Вот компания для криминальной хроники!
– М-мм! – застонал сзади племянник, открыл глаза и осторожно, словно страшась, что голова взорвется, тронул рукой висок.
– В общем так, парни. – Никита открыл дверцу. – Ксиву вам вернут, когда вы все за собой приберете…
– Ты кто? – прошептал полицейский, пытаясь приподнять голову.
– На вас напали, а я оказался рядом! – догадавшись, что он еще не соображает, нашелся Никита.
– Кто? – хрипел раненый.
– Помолчи, Коля! – взмолился Соловьев.
Сказано это было таким тоном, что Никита вдруг понял, затея с криминальным бизнесом принадлежит именно полицейскому родственнику.
«Ну, и хрена тебе лысого, а не ксива», – окончательно принял он решение и толкнул дверцу:
– Ждите. Мы знаем, где вас искать.
– Это что, наезд? – Родственник наконец сел.
– Заткнись! – цыкнул на него Соловьев.
– Пока, парни! – выходя из машины, бросил Никита.
Глава 18
Неоправданные надежды
– Сейчас подъедет машина, – комендант поднял взгляд на стоявшего позади Балуна и Крыма ополченца, – передашь их…
– Ну что, беглецы, кру-гом! – скомандовал конвоир.
Они вышли во двор детсада. На улице было тихо и безлюдно. В посеченных осколками ветвях тополя чистил перья воробей.
«Контуженый, наверное, – отчего-то подумал Балун и неожиданно вспомнил, как увидел в такой же птичке знак. – Нет, дорогой, больше я на твои намеки не клюну!»
– А кто за нами должен приехать? – поинтересовался Крым.
– Тебе какая разница? – Ополченец навалился плечом на стойку качели и достал сигареты.
– Слушай, угости! – неожиданно жалобно попросил Крым и протянул руку.
Балун не узнавал рецидивиста.
«Может, задумал что?» – мелькнула мысль, и тут же Крым схватил у ополченца ремень автомата и дернул.
– Стой! – выкрикнул тот, но лишь поймал пустоту.
– Тихо! – Направив ствол автомата ему в грудь, Крым щелкнул предохранителем и лязгнул затвором. – Я с такой игрушкой на раз управляюсь! На воле, почитай, с ней жил. Пять налетов…
– Брось шутить! – Губы ополченца затряслись, он испуганно посмотрел на окна.
– Боишься, разгильдяй! – протянул Крым, пятясь задом, и скосил взгляд на Балуна: – Чего стоишь, беги!
– Не стреляй! – Балун не на шутку перепугался. Что, если шмальнет? Обоим не жить…
– Беги! – топнул ногой Крым.
Балун перемахнул через забор и устремился вдоль улицы. Выстрелов не было, но сзади кто-то неожиданно спрыгнул с забора и побежал за ним. Балун оглянулся и увидел Крыма. В руках рецидивист держал автомат.
Они на одном дыхании добежали до конца улицы и повернули за угол трехэтажного дома. Навстречу, толкая перед собой коляску, шел старик. Балун лишь успел закрыть глаза и выставить вперед руки, как раздался грохот, и он оказался на земле, но тут же вскочил на ноги. Старик же сидел на асфальте и морщился, рядом с ним перевернутая коляска. «Неужели ребенка угробил?» – ужаснулся Балун, завороженно глядя, как пульсируют блеском спицы вращающегося колеса. Увидев, что по асфальту катятся бутылки с водой, он облегченно вздохнул, наклонившись к старику: