Отпуск на войну
Шрифт:
– Ничего. Ты пятерых здесь оставишь, а я пятерых дам, – словно успокаивая, тронул его за плечо Хруст.
Сидя на ящике, Балун ловил каждое слово. Такое развитие событий оптимизма не прибавляло. В конечном итоге припертые к стенке ополченцы могут попытаться прорваться на свою сторону с боем. В этом случае Балун для них лишь обуза, и наверняка его просто пристрелят. Одновременно не упустит случая и Хруст. Поэтому, как ни крути, Балун отсюда живым не выйдет.
– Хорошо, уговорил, – неожиданно согласился Грек. – Только общее руководство обменом все равно буду осуществлять я.
– Сугроб, это Хруст… – поднес станцию к губам подполковник.
– Слушаю тебя, комбат, – прохрипела помехами станция.
– У меня на участке «азовцы» обмен затевают. – Он покосился на сидящего на ящике Балуна. – Одного «колорада» на бойца из спецбатальона.
– И что?
– Собираюсь им праздник испортить.
– Хорошее дело, – хрипела станция. – Привыкли в тылу баб гонять да водку пить.
Хруст испуганно посмотрел на Грека. Балун догадался, этот самый Сугроб тоже недолюбливал гвардейцев из спецбатальонов и по-своему понял Хруста.
Грек сориентировался мгновенно. Переменившись в лице, он подскочил к Хрусту и вырвал у него станцию:
– Слушай сюда, Сугроб, с тобой говорит Самоса…
– Самоса, – эхом повторил невидимый Сугроб.
– Мне все равно, кто ты, – продолжал хрипеть Грек. – Я за такие слова инвалидом тебя сделаю.
– Приходи, и сделай – равнодушно ответила станция. – Напугал ежа голой задницей.
– И приду! – Грек всучил станцию Хрусту и махнул разведчикам рукой: – Все, хватит разговоры разговаривать. Время.
– Погоди! – засуетился Хруст. – Ты же обещал! Мне людей подготовить надо. – Он не ожидал такой выходки от непредсказуемого «патриота Украины».
– В другой раз, – огрызнулся Грек.
Разведчики двинули к полю. Шли гуськом. Тайшет поднял над головой палку с белым куском материи.
– Только бы не хватились, – волновался идущий за Балуном Форос.
Шли не торопясь. Для наглядности Тайшет стал махать флагом из стороны в сторону. Где-то бухнуло, на левом фланге раздалась пулеметная очередь. Но все это было далеко.
– Под ноги смотрите, – инструктировал Грек. – Здесь мины могут быть.
Балун оглянулся. Хруст стоял на бруствере окопа для миномета и напряженно смотрел им вслед.
– Сейчас увидит, что навстречу к нам никто не выдвигается, и прозреет, – утер рукавом со лба пот Грек.
Глава 53
Ковчег на колесах
– Все сели? – не оборачиваясь, спросил Никита и повернул ключ в замке зажигания.
– Так точно! – бодро отрапортовала Катя.
Никита включил свет и чертыхнулся. Одна фара была разбита при выезде, но и той, что осталась, было много для езды по тылам карателей.
Он заглушил двигатель и повернулся на сиденье:
– Катюха!
– Здесь я! – В окошке снова возникла голова девушки.
– Пластырь поищи!
– Ты что, поранился? – раздался испуганный голос Риты.
– Нет, я цел и невредим, – успокоил он ее, – просто надо немного свет приглушить.
– Как это?
– Фару до половины заклеить чем-то, – пояснил Никита и открыл вещевой ящик. Среди разного хлама там лежала какая-то книжка и скомканный пластиковый пакет… Стоп! Это что? Упаковка американского сухого пайка. То, что надо.
– Зачем его искать? – Катя все же исчезала, и через мгновенье в окошко просунулась рука: – Держи! Я с собой еще и бинт прихватила.
– Молодец, – похвалил он, открывая дверцу.
Из темноты доносились вопли и стоны раненых карателей:
– У-оо!
– Шева, – вопил Хитрук, – кинь ремень!
– У, сука, – шипел Шева. – Боольно!
– Шева! – вновь захрипел Хитрук. – Мне жгут наложить надо… Я кровью истекаю!
– У-у, – снова завывал дружок.
– Убью! – срывающимся от отчаяния и боли голосом пригрозил Хитрук.
Не обращая вынимания на стенания, Никита на свету разорвал найденную в кабине упаковку из-под сухпайка.
– Помочь? – раздался за спиной голос Кати.
Никита внутренне вздрогнул. Как он мог забыть? А если бы вместо нее подкрался каратель? До оставленного ими лагеря, как и до деревни, рукой подать. Наверняка везде слышали выстрелы.
– В следующий раз, как встанем, сразу всем из машины. – Он приложил к нижней части фары кусок пластика и протянул ей пластырь: – Клей.
Она сразу сообразила, что от нее требуется, и ловко приклеила его скотчем.
– Сейчас у мужчин спросишь, кто умеет пользоваться автоматом, – приклеивая второй кусок, давал последние наставления Никита.
– Я умею, – заявила Катя.
– И в человека выстрелишь? – бросил он на нее недоверчивый взгляд.
– Глазом не моргну.
– У нас их теперь целых четыре, – улыбнулся Никита. – И мы превратились в полноценное мобильное подразделение.
Любуясь результатами своего труда, он отступил на шаг. Теперь свет фары проникал лишь через узкую щель между обрывками пластика. Светомаскировка удалась.
– По местам! – скомандовал Никита и взялся за руль.
Снова двинули в путь. Теперь едва тащились. Света хватало только на то, чтобы подсвечивать дорогу на два-три метра. Не видно было даже обочин, только левую колею. Но и этого много. Объезжая деревню, они долго петляли по лесу.
– Слышишь, Сусанин, – позвала из салона Катя. – Ты куда едешь?
– Куда надо! – огрызнулся Никита.
– Я серьезно, – не унималась она. – Ты что, дорогу знаешь?
– Не мешай! – попросил он.